На днях исполнится 4 года известным событиям 8 августа 2008 года в Южной Осетии. Быстротечная и, согласно официальной версии, «победоносная» война с Грузией стала первым значимым шагом недавно избранного президента Дмитрия Медведева на международной арене. Впоследствии она часто ставилась ему в заслугу, хотя это было довольно нелепым общим заблуждением. Пресловутые «пять дней в августе» напропалую использовались для создания Дмитрию Медведеву имиджа самостоятельного, решительного и успешного политика, «президента-победителя». Но к концу его президентского срока «копилка» внешнеполитических провалов Медведева оказалась переполнена. Ливийская катастрофа, провал «перезагрузки» с США, бесславное отступление России с позиций по ЕвроПРО, внешнеполитический сумбур вокруг Сирии – это лишь малый перечень медведевских неудач на внешнеполитической арене. На этом фоне перестала работать и магия 08.08.08. В чём же реально отличилась медведевская администрация по югоосетинскому вопросу? И были ли они вообще, эти «великие достижения», о которых нам много лет рассказывали?
Внешнеполитическая деятельность всегда была коньком ДАМ в бытность его президентом. Именно здесь он чувствовал себя вольготно и демонстративно непринуждённо, давая понять своим западным коллегам, что они могут рассчитывать на его поддержку. Коллеги это поняли и также поддерживали ДАМ, в прямом и переносном смысле.
Зачем это Путину?
Начать следует с разоблачения самого главного, фундаментального мифа о Республике Южная Осетия (РЮО) – тезиса о том, что своим спасением республика была обязана воле Дмитрия Медведева. Любой, кто имел хоть какое-то отношение к югоосетинской проблеме, знает, что и до, и после августа 2008 года основные свои надежды народ Южной Осетии связывал не с Медведевым, а исключительно с Владимиром Путиным.
Осенью 2008 года практически никто в Цхинвале не сомневался, что именно Путин принимал поздно вечером 7 августа принципиальное решение о защите республики. В передаваемых из уст в уста цхинвальских сплетнях Медведев представал растерянным и несамостоятельным, обрывающим путинский телефон и умоляющим собственного премьера дать совет по выходу из кризиса. А то, что решение встать на защиту РЮО в российских СМИ приписывали тогда ему, объясняли исключительно политической целесообразностью. Мол, вновь избранному российскому президенту это сейчас нужнее для укрепления его политического авторитета. Пусть пиарится как хочет, а мы ему, дескать, благодарно подыграем.
Очень скоро, впрочем, вера граждан РЮО в «Путина всеблагого и всемогущего» подверглась серьёзным испытаниям. А их отношение к Дмитрию Медведеву с каждым послевоенным месяцем становилось всё менее и менее благодушным. Уже через год в Цхинвале образца осени‑2009 эйфория от победы над общим врагом сменилась атмосферой растерянности и разочарования. «Путин зачем-то нас отдал этим», – жаловались жители города в приватных беседах, под «этими» имея в виду Дмитрия Медведева и его команду. «Зачем Путину всё это нужно?» – недоумевал один из руководителей республики после очередной поездки в Москву. Аргумент же о том, что внешняя политика РФ в общем-то является исключительной прерогативой главы государства, а не премьер-министра, встречался чаще всего многозначительным, мрачным молчанием.
Кого назначить «крайним»?
Недоумение и раздражение жителей Южной Осетии быстро нарастало. И их можно было понять: социально-экономическое развитие только что «спасённой» республики при президенте Медведеве в конечном счёте не принесло желаемых результатов.
Вспоминается, к примеру, широко разрекламированное строительство «газовой трубы» Дзуарикау – Цхинвал из Северной Осетии. Газопровод, как сообщалось, должен был усилить энергетическую независимость РЮО от Грузии (и укрепить соответствующую зависимость республики от России). Но красивая и в общем-то своевременная идея на практике обернулась грандиозным скандалом. Непосредственное строительство люди из «Газпрома» (как говорят, по согласованию с Дмитрием Медведевым) поручили вести московско-осетинскому предпринимателю Альберту Джуссоеву. А тот, почувствовав за собой серьёзный политический и финансовый ресурс, немедленно встал в оппозицию тогдашнему президенту Южной Осетии Эдуарду Кокойты. Администрация Дмитрия Медведева, со своей стороны, либо вовремя не отследила соответствующий конфликт, либо намеренно дала ему развиваться по самому негативному сценарию. В итоге строительство сопровождалось постоянными коррупционными разоблачениями, обе стороны конфликта поливали друг друга грязью. А грузинские спецслужбы использовали его для того, чтобы лишний раз продемонстрировать всему миру «нецивилизованное» лицо России, которая, дескать, не может решить даже такую не самую сложную задачу.
Очень похожая «нецивилизованная» ситуация немедленно сложилась и вокруг второго «магистрального» направления медведевской политики в отношении РЮО – выделения средств на восстановление республики. Изначально курировать соответствующие финансовые потоки с российской стороны в Южную Осетию были прикомандированы люди из ближайшего окружения авторитетного предпринимателя Юрия Качмазова. Об адекватности и уместности данного решения сегодня позволяет судить простой факт: лично Юрий Качмазов и несколько его ближайших сподвижников уже более года находятся в международном розыске, поскольку в России их обвиняют в совершении ряда мошеннических действий.
В случае с людьми Качмазова Кремль был вынужден осознать свою ошибку. Но и в дальнейшем ни одна из навязанных Москвой команд так и не смогла сделать расходование выделяемых Россией средств прозрачным и эффективным. А проблемы с восстановлением продолжали возникать. И кто-то «очень умный» в Кремле решил «назначить» ответственным за них главу республики Эдуарда Кокойты. Тому же ничего не оставалось, как выступать с симметричной (и зачастую заслуженной) критикой российской команды. Он обвинял её в задержках с финансированием, попытках навязать своих подрядчиков для строительства, «прокрутках» выделенных для республики денег на московских счетах и в других злоупотреблениях. В результате всего этого, как нетрудно догадаться, международный имидж России ничуть не окреп. Да и программа восстановления республики до сих пор не выполнена.
Рука Москвы
На фоне коррупции, сумятицы и неудач с восстановлением, настоящим «бельмом в глазу» для медведевских порученцев стала самостоятельная активность в РЮО тогдашнего мэра Москвы Юрия Лужкова. Кремль увлечённо делил с Эдуардом Кокойты «контроль над потоками» и спорил о том, с чьей стороны допущено больше нарушений. А в это время Москва просто взяла и в кратчайшие сроки построила для Цхинвала современный микрорайон с великолепной школой, многоквартирными домами и комфортабельными коттеджами. Причём затраты на эту стройку, по слухам, оказались в разы меньше тех средств, что списывались медведевскими махинаторами на восстановление республики из российского федерального бюджета. В РЮО многие до сих пор считают, что тогдашний демонстративный успех Лужкова стал одной из причин последующей его отставки с должности столичного мэра. Якобы люди Медведева сильно приревновали к нему и не простили этого «югоосетинского унижения».
Но если с «газовой трубой» и восстановлением республики в годы медведевского президентства наблюдалась хоть какая-то, пусть показушная, но активность, то по другим направлениям не делалось и вовсе ничего. Под сукно ложились все программы, направленные на реальное развитие республики, укрепление её самостоятельности. Известно, к примеру, о том, что Кремль при Дмитрии Медведеве заворачивал все инициативы по созданию в РЮО санаторно-курортного кластера. Хотя на аналогичную программу для российского Северного Кавказа было запланировано выделение многомиллиардных средств. Так ничего и не было сделано для создания транспортной инфраструктуры.
Например, в РЮО по сей день нет нормального аэропорта. Не существует железнодорожной ветки в обход территории Грузии, и все грузы в республику доставляются по единственной автомобильной дороге из Северной Осетии, проходящей через знаменитый Рокский тоннель (он же «рокская ловушка»). А без нормального транспортного сообщения и речи быть не может о том, чтобы считать российское влияние на республику сколь-нибудь серьёзным.
Одно из первых решений, принятых Дмитрием Медведевым в отношении РЮО после событий августа 2008 года, было весьма странным. Он настоятельно рекомендовал сократить численность республиканских вооружённых сил в несколько раз – фактически до размеров декоративно-символического батальона. Молодое государство, находящееся в крайне агрессивном окружении, практически было разоружено. Пропорционально были сокращены и программы военно-технического сотрудничества России и РЮО. Можно предположить, чем руководствовались медведевские стратеги в принятии этого решения. Дескать, чем меньше сил у самой непризнанной республики, тем в большей мере она будет зависеть от России, а её руководство не сможет позволить себе неосмотрительных шагов. Но в результате Россия получила обратный эффект. Жители Южной Осетии на протяжении 15 лет привыкали опираться на собственные силы в защите своей страны. А теперь почувствовали себя в унизительном положении заложников «большой сестры».
После встречи Владимира Путина с новым главой РЮО Леонидом Тибиловым в мае 2012 года стало ясно, что и здесь концепция будет меняться. Новая администрация обещала пересмотреть позицию России в сфере безопасности республики. Теперь акцент ставится на необходимости «укрепления силовой составляющей самой Южной Осетии». В свою очередь, Леонид Тибилов поблагодарил Путина за его Указ от 7 мая, где отмечается, что Абхазия и Южная Осетия являются государствами, в которых должен быть сильный элемент безопасности и которые должны развиваться самостоятельно, как и другие признанные государства.
Потерянные победы
Многочисленные «досадные недоработки» на югоосетинском направлении вылились в закономерное внешнеполитическое унижение администрации Дмитрия Медведева на президентских выборах в РЮО в 2011–2012 годах. Народ Южной Осетии демонстративно и неожиданно для Кремля отказал в доверии кандидатам, которые шли на выборы под медведевскими флагами. Во втором туре с колоссальным перевесом в 69% против 28% у Анатолия Бибилова победила кандидат от оппозиции Алла Джиоева. Подчеркнём, что Джиоева считалась оппозиционной не только и не столько Эдуарду Кокойты, сколько медведевским кремлёвским кураторам. В свою очередь, «обречённый на уход» Эдуард Кокойты, загнанный в угол медведевскими стратегами, вовсе не утратил влияния на жизнь в республике. И дополнительно усугубил ситуацию, доведя её до уличных протестов. Результаты выборов пришлось в спешном порядке отменять. Это не добавило имиджу Дмитрия Медведева блеска перед и без того проблемными для него декабрьскими выборами в ГД РФ. На развязывание этого «югоосетинского политического узла» ушло несколько месяцев. И окончательное оздоровление ситуации в республике по факту совпало уже с окончанием президентских полномочий Дмитрия Медведева.
Как видим, пресловутая «магия 08.08.08» не выдержала испытаний практикой и временем. То, что долгие годы преподносилось как внешнеполитическая победа Дмитрия Медведева и как свидетельство его самостоятельности, на практике обернулось поражением, очередными унижениями и для бывшего президента лично, и для России в целом. Свидетельство «силы» стало для Дмитрия Медведева приговором в слабости, несамостоятельности и неумении решать принципиально важные и в общем-то не такие уж и сложные вопросы внешнеполитической повестки дня. Ведь нужно было сильно постараться, чтобы привести ситуацию с РЮО к тому виду, в котором она оказалась в декабре 2011 года.
Новая метла
Явные ошибки и недоработки своего предшественника предстоит теперь исправлять Владимиру Путину. В Кремле наконец-то создано совершенно новое управление по сотрудничеству с СНГ, Южной Осетией и Абхазией. Его целью будет последовательная защита политических интересов России в соответствующих регионах. Возглавил новую структуру бывший замглавы Минздравсоцразвития Юрий Воронин. Что же касается социально-экономического развития непризнанных республик, то им будет заниматься новый президентский помощник, экс-глава Минздравсоцразвития Татьяна Голикова.
Специальные, адресные структуры и персонально закреплённая сфера ответственности, хочется надеяться, позволят намного эффективнее контролировать расходование средств, выделяемых на Абхазию и Южную Осетию. Но ещё важнее то, что у России наконец-то может появиться внятная, конструктивная политика на этом направлении. На смену пиаровским декларациям «славной победы России над Грузией» и общим фразам времён Дмитрия Медведева наконец-то приходят конкретные программы действий. Чувствуется настрой на продуктивную работу, на решение накопившихся проблем и задач. Почему всё это не было сделано ещё 4 года назад – вопрос, как мы теперь понимаем, риторический. «Король, как оказалось, голый!»