На днях директор Департамента организации социальной защиты населения Ольга Самарина сообщила о разработке «свежей» редакции Закона «Об основах социального обслуживания населения». По этому документу сегодня работают все социальные учреждения страны – от районных собесов до домов престарелых.
Специалисты убеждены: главный недостаток системы соцзащиты – заявительный принцип ее работы. То есть помощь получают только те, кто за ней обращается. Работники служб не ведут постоянный мониторинг на подведомственной им территории с целью выявить опасные социальные ситуации.
«Сегодня главная функция отделов соцзащиты – распределение помощи и денежных пособий, – констатирует Светлана Пронина, руководитель проектов Российского исследовательского центра по правам человека. – Мимо них проходит 60% случаев, в которых необходима поддержка на местах (будь то плановая помощь маме с ребенком-инвалидом или работа с пьющей семьей). Результат – растущее в геометрической прогрессии число неблагополучных семей и ужасающие смерти одиноких стариков в запертых квартирах. Сегодня 80% работников социальных служб сидят в офисах и пишут отчеты. Например, в Москве огромное число сотрудников Департамента соцзащиты населения заняты подготовкой бумаг на выдачу продуктовых наборов. Если мы переломим эту ситуацию, выведем сотрудников из кабинетов к людям, эффективность работы повысится в разы».
К сожалению, планы Минздрава идут вразрез с мнением экспертов. В проекте новой редакции закона, если верить Самариной, нет ни слова о подобных вещах. Зато есть четкое убеждение, что число социальных учреждений на душу населения надо увеличивать. Причем имеются в виду не столько отделы социальной защиты, печально известные многочасовыми очередями, сколько детдома и психоневрологические интернаты для взрослых и детей. Получается, в Минздраве предпочитают не решать социальные проблемы планомерно и в индивидуальном порядке (как предполагают эксперты), а довести до «точки кипения» и ликвидировать радикальным способом. Например, окончательно разрушить семью, поместив ребенка в детский дом.
«Логику Минздрава я прекрасно понимаю, – говорит Борис Альтшулер, член Общественной палаты, руководитель общественного объединения «Право ребенка». – Введение должности участкового социального работника, «социальной няни», которые должны вести постоянную работу на местности, потребует кардинальных изменений в системе. Придется учить старых работников, набирать новых... Зачем вся эта возня? Между тем новые учреждения – это золотая жила для коррупционеров. Вы представляете себе, сколько можно «напилить» на одном только строительстве социальных домов?»
В ближайшее время закон обещают вынести на общественное обсуждение. По словам Альтшулера, общественные организации открыты для сотрудничества и очень надеются, что их доводы в дискуссии будут услышаны. В противном случае новая редакция закона окажется имитацией бурной деятельности. К чему, впрочем, россиянам не привыкать.