Всероссийский вокально-инструментальный конкурс «Новое Поколение» 9 апреля вновь откроет свои двери для конкурсантов. Среди жюри конкурса только профессионалы и легенды шоу-бизнеса. В этот раз работать в команде жюри будет популярная певица, одна из самых ярких солисток группы «Мираж», автор хитов Светлана РАЗИНА. Накануне конкурса мы пообщались с артисткой и попросили её вывести формулу успеха, которая поможет побеждать на сцене и вне её.
- Светлана, вы достаточно часто берёте на себя обязанности жюри на различных международных конкурсах…
– Для меня это что-то вроде хобби. Приятно помогать начинающим артистам раскрывать их потенциал и талант. Лично я в музыкальных конкурсах участвовала лишь один раз. Это было в начале моего творческого пути – кастинг в группу «Мираж». Проводил «смотр талантов» композитор Андрей Литягин.Он ездил по всяким домам культуры и отслушивал там девочек. Он искал не просто талантливых вокалистов, а конкретные голоса и внешние типажи. У него была чёткая задача, и для неё ему бы явно не подошёл голос Долиной или Лолиты. Нужен был определённый формат, а не уникальный голос. Иначе бы это очень неправдоподобно и смешно звучало. Ну вот представьте – песню Надежды Бабкиной поёт Милен Фармер. (Смеётся.) На меня Литягин сразу обратил внимание и вместо моей заготовки предложил спеть песню, которая была нужна именно ему. А я всегда на лету улавливаю мелодию. У меня очень хорошее чувство ритма, и я легко запоминаю гармонический ряд. Подбираю на слух крайне сложные музыкальные композиции. Даже арию могу подобрать. Возможно, это мне и помогло попасть в солистки группы «Мираж». А вообще эти профессиональные качества очень важны для артиста. Буквально недавно работала с молодым певцом. Голос шикарный. Очень редкий бархатный бас-баритон. При желании он мог бы сделать успешную карьеру оперного певца. Поёт он исключительно Магомаева, репертуар 60–80-х годов прошлого века. И кстати, делает это великолепно. Но я ему дала спеть другую мелодию. Он никак не мог заполнить нотный ряд и в этом новом для него формате потерялся. Поэтому то, что он спел на студии, нужно переделывать. Но уверена, что при желании он сможет свои возможности расширить. Я всегда обращаю внимание на перспективность вокалиста. В этой жизни можно всему научиться. Я освоила шитьё, которое раньше жутко ненавидела и считала, что себе сами шьют только дураки. В результате умею и шью себе практически всё – начиная с нижнего белья и заканчивая шубами. А ещё я освоила производство мебели. Делаю тумбочки и шкафы. Покупаю качественное дерево, шлифую, собираю его саморезами, клеем. Освоила старые технологии костного клея. Именно так в старину клеили. Я сама написала книжку. Хотя литература для меня не была любимым предметом. В 1990-х думала, что никогда не смогу сочинить ни одной мелодии, а сейчас у меня уже более тридцати песен, которые я написала сама. Недавно работала с молодым диджеем, и было очень приятно, что в итоге нашей совместной работы он был восхищён не только моим профессионализмом, но и тем, как я ориентируюсь и умею работать с современными музыкальными форматами. Очень приятно услышать это от молодого поколения. Так что кастинги мы проходим всю жизнь. Вот и я до своих пятидесяти пяти лет прохожу свои кастинги. (Смеётся.) Так что не нужно этого бояться. Это помогает нашему развитию и движению вперёд.
– Как правильно подобрать репертуар для вокального конкурса?
– Стоит обратить внимание на известные песни. Не нужно в данном случае показывать свой офигенный вокал на очень сложных музыкальных произведениях. Особенно когда человек не владеет виртуозно своим голосом и явно не может вытянуть необходимые ноты. Главное – понравиться зрителю. А сделать это гораздо проще с хитом, который у всех на устах. Нужно брать материал, который подходит твоему голосу. Не нужно выбирать себе песни Эллы Фицджеральд, если у тебя голос Маргариты Суханкиной. Потому что это будет смешно и странно. Важно подобрать правильно материал. Ведь та же Милен Фармер имеет право на творческую жизнь. С точки зрения вокала девушка пищит. При этом она «напищала» достаточно внушительное количество альбомов, которые весьма удачно продаются. Шикарная, сложная музыка, и она со своим форматом исполнения умудряется покорять аудиторию. Слышала очень много вариантов перепевок её песен, и ни разу не попадалось хоть что-то вменяемое. Потому что Фармер – это не вокал, а харизма, страсть и некая утончённость. Поэтому у многих перепевающих её материал певиц он и не звучит. Если у человека меньше голоса, то нужно брать песни с придыханием, романтичные, где нужно показать эротику, чувства. А если у тебя голос, как у Зыкиной, то надо брать песню «Течёт река Волга». Отличная, кстати, песня. Сама люблю её петь.
– Ваше возвращение в группу «Мираж», а потом очередной уход из него наделали много шуму. Говорят, что вы до сих пор находитесь в состоянии войны со своими бывшими коллегами по группе.
– Сегодня мы только с Наташей Гулькиной общаемся. Даже как-то вместе снимались для одной программы. У нас с ней когда-то действительно были непростые взаимоотношения. Но сейчас она стала уже другим человеком, я тоже изменилась. Кстати, то, что мы находимся в зоне конкуренции, – это естественно. Ведь мы в формате одного коллектива. И от «шлейфа», который за нами тянется, уже не уйти. Если меня когда-то сравнивают, то мне в пример приводят Гулькину или Суханкину. Так же и у них. Всю жизнь нас сравнивают по голосу, весу, внешним данным. Это искусственное нагнетание негатива поклонниками группы «Мираж». Признаюсь, я вот работала недавно с Наташей Гулькиной и весь концерт не могла расслабиться. Вроде у нас уже всё хорошо – мы и шутим, и понимаем друг друга в рабочем плане. Но всё равно ты выходишь на сцену и чувствуешь, что колючка где-то колет. Вот я не знаю почему. Но она не даёт мне расслабиться и кайфовать от работы, как я это делаю на сольных мероприятиях или выступая с другими артистами. Мне кажется, что у неё то же самое. После того как я разошлась с Суханкиной, мы с Наташей три дня сидели и общались – рассказывали друг другу все свои обиды. А потом всё – сняли стресс, поработали и поняли, что всё классно, но лучше как-то каждой из нас быть самой по себе. В музыкальном плане с Наташкой мы тоже разошлись очень далеко. Она мои песни называет форматом британского рок-музыканта Яна Гиллана. (Смеётся.)
– А чем закончились ваши конфликты с основателем «Миража» Литягиным? Говорят, что вам срывают концерты, подают в суды и даже угрожают…
– Уже несколько месяцев они меня не трогают. Насколько мне известно, там в очередной раз поменялась власть, и сейчас «Мираж» – это опять Екатерина Болдушева. Честно говоря, за эти годы я жутко устала от этой войны. На одном из последних своих концертов, который был в Сочи, меня вновь попросили спеть песню из «Миража». И мне от этого вдруг как-то грустно стало. Я столько всего реально крутого написала, а меня просят спеть какую-то фигню низкопробную. Я уже выросла. У меня новые и взрослые тексты. Это всё равно что взрослого человека просить спеть – «Антошка, пойдём копать картошку». Не могу больше!.. Поэтому я решила, что пусть они пока разбираются, кто «Мираж», а кто не «Мираж», что можно, а что запрещено. Но я в этих разборках участвовать не буду. Знаю, что всё это время, как я ушла из «Миража», за мной охотились – срывали концерты, на меня присылали всякие кляузы, что я не имею права петь эти песни. Жутко из-за этого обидно!.. Сейчас я взяла творческий отпуск. Нахожусь в поисках новых музыкальных форм.
– С Литягиным разобрались. А какие у вас сейчас отношения с Маргаритой Суханкиной? Говорят, она буквально выжила вас из «Миража». На концерте «Дискотека 80-х» вам даже отключили микрофон.
– Я с ней не общаюсь. Насколько мне известно, она сегодня тоже уже не «Мираж». Говорят, что она какой-то альбом записала. И флаг ей в руки!.. Теперь она пойдёт по нашему пути. Будет петь свою песню, а ей будут говорить, что это отстой. В общем, она пройдёт путь, через который мы все проходили. Ведь её всегда будут сравнивать с «Миражом». И потребуется немало сил и таланта, чтобы доказать публике, что она сама по себе тоже самодостаточный артист.
– Мне показалось или вы болезненно реагируете на критику? Иммунитет непоявился?
– Не появился. Отношусь к критике очень болезненно. По крайней мере, если она с моей не сходится. Обидно, когда видишь действительно круто сделанный материал, а его из-за зависти начинают намеренно гнобить. А вот под действительно слабыми песнями ничего не пишут. Я, кстати, в последнее время очень прислушиваюсь к мнению своей дочери. У неё очень хороший музыкальный вкус. Она слушает очень много современной музыки, а также такие рок-группы, как Metallica. На ней я и ставлю свои музыкальные эксперименты. (Смеётся.)
– А дочь не планирует реализовывать себя в музыке?
– Нет, она не музыкант. У неё нет абсолютного слуха, а главное – стремления попасть в шоу-бизнес. Она деловой человек. Очень тонкий дипломат. Я вижу её в какой-то административной работе. Она там больше пользы принесёт, нежели будет кривляться на сцене и проходить все вот эти круги распутства, которые вынуждены проходить все певицы. Ведь помимо таланта и стремления реализовывать себя в музыке нужно ещё иметь стальной стержень. Иначе шоу-бизнес моментально тебя изуродует и выбросит на помойку.