Инвесторов в России любят. Особенно иностранных. Зазывая их в наши края, на словах обещают создать для желающих вложиться в развитие российской промышленности экономический рай. Иллюзии, впрочем, длятся недолго: до первого же столкновения иностранных инвесторов с российской арбитражной судебной системой. Назначающей, как можно легко убедиться, исключительно по своему разумению: кому огонь и воду, а кому – победные трубы. Причём ни первое, ни второе к соблюдению законности зачастую никакого отношения не имеет. А впрочем, судить вам.
В арбитражном деле странно всё. Начиная с того, что полный текст Постановления суда, результативная часть которого была оглашена в зале судебных заседаний 20 марта с.г., участники процесса получили наконец только 9 апреля. Видимо, всё-таки сложно из ничего сделать хоть что-то. При том, что в обычной ситуации, если процесс идёт с соблюдением всех норм и правил и нет необходимости обосновывать то, что нельзя обосновать по определению, этот грешок арбитражным судам не свойственен: судебные акты здесь выдают максимум в течение семи дней после оглашения результативной части вердикта. Так ведь и решения именно арбитражных судов в основной своей массе выносятся исходя из документов и фактов, а не желаний и грёз одного из участников процесса. Опять же, в обычной практике. Однако бывают и ве-е-сьма показательные исключения.
А семь миллиардов – выньте да положьте!
Итак, в рамках дела о банкротстве №А36-5059/2010 17 июля 2011 г. некое ООО «Новая сахарная компания» (НСК) предъявляет в Арбитражный суд Липецкой области требования к ОАО «Добринский сахарный завод», входящему в группу компаний «Сюкден», о включении его в число кредиторов с суммой взыскания почти в семь с половиной миллиардов рублей. Основания для иска – право собственности НСК на имущество общей стоимостью около 362 млн. рублей, признанное в судебном порядке, которое якобы находится в незаконном владении должника. Причём такой убойной десятизначной цифрой, по мнению соискателя, исчисляются доходы, полученные сахарным заводом от использования именно этого самого 15-летнего, некомплектного оборудования, часть которого до сих пор лежит на складе предприятия. Вот, мол, и расчёты прилагаются. А из них следует вывод: за каких-то три года оно, оборудование, по расчётам истца, принесло «Добринскому сахарному заводу» ни много ни мало – фактически 20-кратный доход. Такая вот космическая рентабельность на фоне процедуры банкротства, заслышав о которой, все – от нефтяников до производителей модной «яблочной» продукции – должны просто побледнеть от зависти и броситься производить сахар.
Арбитражный суд Липецкой области, внимательно изучив документальную сторону вопроса, в иске соискателю лёгких миллиардов, как и следовало ожидать, отказал полностью. Причём, судя по детальному и документально аргументированному решению, на «железном» для того основании.
Во-первых, как выяснилось, «доказательства, подтверждающие обоснованность требования, суду не представлены… Расчёт не содержит данных, позволяющих определить размер дохода, полученного должником, при использовании спорного оборудования». И, согласитесь, было бы странно, если бы суд как-то по-иному расценил подсчёты компании-истца, основанные на данных Интернета, без какого-либо документального их подтверждения.
Во-вторых, в судебном процессе доподлинно установлено, что истцом и вовсе частично пропущен срок исковой давности, что само по себе является основанием для частичного отказа в удовлетворении иска.
Справка
Французская компания «Сюкден» является крупнейшим иностранным инвестором в сахарную промышленность России. Работает на территории РФ ещё со времён СССР. Владеет тремя сахарными заводами, в которые за последние три года инвестировала более 120 млн. долларов США.
Но самое главное – ООО «Новая сахарная компания», как следует из материалов дела, на момент подачи заявления в суд не являлась кредитором ОАО «Добринский сахарный завод». Поскольку, оказывается, ещё в 2010 г., по желанию самой НСК, суд заменил истребование оборудования на взыскание его стоимости. А право требования долга в денежном выражении, опять же в судебном порядке, ООО переуступило правопреемнику – некоей компании «Эндорсиа Лимитед». Судебные решения по этому поводу имеются и давным-давно вступили в законную силу.
Выходит, по большому счёту у НСК права требовать не то что семи миллиардов, но и вообще чего бы то ни было от «Добринского сахарного завода» на момент подачи иска не было. Поскольку, делает вывод судья Н. Карякина: «в соответствии с нормами главы 24 ГК РФ уступка кредиторами права (требования) другому лицу влечёт выбытие первоначального кредитора из обязательств и прекращение его прав по отношению к должнику».
Казалось бы, всё ясно как божий день, и больше соискателю халявных миллиардов в суде делать нечего. Оказывается, это ещё как посмотреть!
Не моё – не жалко?!
Именно по данному иску 20 марта с.г. Девятнадцатый арбитражный апелляционный суд и вынес то самое Постановление, мотивировочную часть которого около трёх недель судьи «застенчиво» не предъявляли заинтересованной публике. Видимо, действительно сложно принимала даже бумага пассажи о доказательствах, которые, «хотя и не были заявлены в суде первой инстанции, имеют существенное значение для разрешения заявленных требований» или размере полученного должником дохода, «требующего неформального подхода к распределению бремени доказывания». И уж совсем абсурдным выглядит вывод апелляционного суда об отмене некоего Определения Арбитражного суда Липецкой области об отказе НСК о включении в реестр должников «Добринского сахарного завода» на сумму 2 186 723 рубля, поскольку такого определения просто нет в природе! Более чем на семь миллиардов – есть. А того, на которое ссылается апелляционный суд, – нет!
Зато результативную часть – удовлетворить частично требования ООО «Новая сахарная компания», включив их (правда, слегка урезав аппетиты соискателей до 2 186 723 тыс. рублей, или 360% годовых?!) в реестр требований кредиторов, услышали все участники процесса.
Надо сказать, чтобы принять такое решение, судейской коллегии в лице председательствовавшей в процессе В. Барковой и судей А. Сурненкова и Е. Безбородова пришлось изрядно потрудиться. Для начала, в нарушение АПК РФ, рассматривать дело шесть месяцев вместо двух, установленных законом.
За это время (в стадии апелляционного процесса) принять и приобщить к делу около 900 страниц новых доказательств.
Назначить экспертизу по новым требованиям и расчётам взыскиваемого дохода, в которой НСК было отказано судом первой инстанции. И не просто назначить, а почему-то позволить именно этой компании четырежды уточнить свои пожелания в ходатайстве о её назначении, всякий раз дополняя и изменяя предмет иска.
Попутно, прямо в судебном заседании, консультируя представителей истца, как именно нужно оформить ходатайство о назначении экспертизы, чтобы «всё было по закону». Чтобы потом принять, рассмотреть и удовлетворить уже новые требования НСК, которые не были предметом рассмотрения в суде первой инстанции: взыскать рассчитанный экспертами доход, который, при определённых «допущениях», завод должен был бы получить от использования оборудования. То есть судьи сделали то, на что вообще не имели права. Фактически став юрисконсультом одной из сторон процесса.
И при этом судейская коллегия, не слишком заморачиваясь даже обоснованием своих решений, на корню отметала все заявления и ходатайства представителей «Добринского сахарного завода»: ни одно из них не было удовлетворено в ходе данного судебного процесса. В том числе и попытка выяснить, какими именно полномочиями обладает в суде представитель управляющего НСК и имеет ли он эти полномочия вообще? Вопрос, поверьте, не праздный. И вот почему.
В этой связи особого внимания заслуживает история появления в деле заключения всё-таки назначенной апелляционным судом экспертизы, которая и легла в основу Постановления данной судебной коллегии Девятнадцатого апелляционного арбитражного суда, вызывающего массу вопросов без ответов.
Справка
ООО «Новая сахарная компания» – структура, принадлежащая офшору, не имеющему в России ни офиса, ни генерального директора, руководимая неким управляющим с невнятными полномочиями. Фирма-фантом: баланс – полный и круглый ноль, налоги – не платит.
Для начала познакомимся с «Информационным запросом» от эксперта некоего ЗАО «2К Аудит – Деловые консультации Морисон Интернешнл» Т. Касьяновой на предоставление копий документов и дополнительной информации для «проведения экспертизы по апелляционной жалобе ООО «Новая сахарная компания» на определение Арбитражного суда Липецкой области… (судья Карякина)». Почему таким странным образом – вразрез с ч. 3. ст. 55 АПК РФ, регламентирующей, что подобные действия должны оформляться отдельным ходатайством в адрес суда, которое обязательно должно быть рассмотрено в заседании и по которому должно быть вынесено специальное определение?
Попробуем отнести это на счёт квалификации эксперта Касьяновой. Как, впрочем, и попытку «экспертизы по апелляционной жалобе», которую ей никто не поручал. Но есть и совсем экзотическое предложение нашего эксперта суду, которое даже сложно прокомментировать: «в случае возникновения сложностей при подготовке информации большая просьба связаться с руководителем проекта для поиска альтернативных решений». Каких именно «альтернативных решений» – не рискнём даже предположить! Правда, как выясняется, в итоге эксперт Касьянова всё-таки нашла альтернативное решение для реализации «проекта». Для чего, в нарушение закона, сама собрала «нужную» информацию из доступных источников, а судьи, возможно, тоже, как загадочные участники «проекта», просто закрыли на это глаза.
Однако нас интересует вовсе не квалификация эксперта организации, предложенной суду именно НСК (как вообще можно рассчитывать на объективность подобной «экспертизы»?!). Интереснее ответные действия по этому поводу уважаемого председателя судебной коллегии по делу – госпожи Барковой, призванной блюсти закон.
Вы не поверите, но именно судья Баркова не только почему-то без тени сомнения удовлетворила все пожелания эксперта Касьяновой, но даже единолично подписала и направила в адрес участников процесса нечто, не имеющее на языке судопроизводства определения, зато откровенно идущее вразрез с АПК РФ. И предложила сторонам в пятидневный срок предоставить ЗАО «2К Аудит – Деловые консультации Морисон Интернешнл», минуя суд, новые доказательства по делу.
Есть большие сомнения, что опытный судья могла непреднамеренно наделать столько ошибок, ненароком выйдя далеко за рамки своих полномочий и компетенции. Выходит, вышла – и умышленно, и преднамеренно? Или как это вообще понимать?!
Причём, вышла как-то уж очень далеко. Поскольку передала даже не экспертам или их представителю, а просто представителю экспертной организации материалы дела в общем количестве 17 единиц, которые этот самый представитель принял как «9 конвертов», даже не понятно, в запечатанном или незапечатанном виде. И сделала это, заметим, ссылаясь на некое определение 19ААС по делу от 31 января 2012 года. Что уже вообще ни в какие рамки не лезет, поскольку никакого судебного заседания по данному делу в этот день не было!
Хотя чему удивляться, особенно если знать, какие примеры для подражания в отношении соблюдения буквы закона имеют место быть в самом Девятнадцатом арбитражном апелляционном суде! Где даже председатель этой уважаемой судебной инстанции Н. Степанова позволяет себе рассмотреть заявление одной из сторон процесса и огласить решение по ходатайству, даже не вставая из-за стола. Как случилось, например, 20 января с.г., когда представители «Добринского сахарного завода» заявили отвод судебной коллегии. Так вот, госпожа Степанова даже не стала создавать видимость правосудия, изображая игру в какую-то там тайну совещательной комнаты. А сразу и категорически отказала заявителям прямо в процессе. То есть сделала то, что, как вам скажет любой юрист, само по себе является основанием для обязательной отмены постановления арбитражного суда. Так чего, скажите нам, можно ждать от подчинённых такого председателя?!
Не потому ли, когда в экспертном заключении неожиданно, видимо для судебной коллегии, обнаружился вывод, подтверждающий доводы суда первой инстанции о том, что подсчитать реальный доход компании-должника от использования оборудования (на которое истец, как мы знаем, даже не имеет никаких прав) не представилось возможным, суд взял да и удовлетворил новые требования! Для чего, ухватившись за умозрительный абстрактный доход, практически взятый экспертами с потолка, признал-таки за «Добринским сахарным заводом» долг перед «Новой сахарной компанией в размере более 2 млрд. рублей. Чего господа из ниоткуда собственно и добивались. Выходит, своим решением суд фактически принудил ответчика дважды платить по счетам (компании «Эндорсиа Лимитед» за оборудование и проценты за просрочку по платежам, и парочку миллиардов «Новой сахарной компании» – потому что той этого просто захотелось)? Так то ж не из своего кармана, а из кошелька иностранного инвестора, на интересы которого – одним больше, одним меньше – наплевать и забыть!
Не знаю, как вас, а меня с момента знакомства с этим апелляционно-арбитражным «разгуляем» постоянно мучают два вопроса. Первый: с каких пор наши арбитражные суды стали так откровенно подыгрывать той стороне процесса, чьи действия весьма ощутимо попахивают попыткой рейдерского захвата работающего предприятия? Второй: почему судебной коллегии оказалось совсем неинтересным, что такое – этот самый таинственный управляющий офшорной НСК, так лихо пытающийся раздербанить бизнес абсолютно легального и добросовестного налогоплательщика, кто именно уполномочил его чем-то управлять и какие на самом деле полномочия ему делегировал?
Кто всё же скрывается за фиговым листком заморской компании? Ради кого (и чего) было идти арбитражному суду на все, перечисленные выше, процессуальные жертвы и нарушения? Ради какой-то «левой» офшорной фирмочки-призрака? Сомнительно!
Не пойман – не вор?
Не скроем, очень интересно, что скажет по поводу всех описанных выше судейских художеств не только кассационная инстанция арбитражного суда, но и Высшая квалификационная коллегия судей РФ, трижды направлявшая заявления представителей «Добринского сахарного завода» об особенностях судопроизводства в исполнении судебной коллегии под председательством госпожи Барковой на имя председателя ВАС Антона Иванова. Тем более что в предыдущем номере нашей газеты вышло ещё одно расследование – «Судбол на заказ?», рассказывавшее об аналогичном отношении к закону ещё одной судебной коллеги другого – Девятого апелляционного арбитражного суда. Люди и суды вроде разные, а вот сценарий жонглирования процессуальными нормами – практически один в один. И если единичный подобный случай ещё можно было бы расценить как случайность и исключение из правил, то два – это уже система. Которую нужно не подновлять и подкрашивать, а ломать и менять на новую.
Почему так радикально? Вернёмся к нашему делу и его действующим лицам. И познакомимся с решением по аналогичному иску к ОАО «Добринский сахарный завод» уже знакомой нам компании «Эндорсиа Лимитед», которой, похоже, тоже показалось мало взыскать с завода просто стоимость оборудования в денежном эквиваленте и проценты за просрочку по платежам. А потому и она попыталась получить с него ещё и доход от использования этих самых разукомплектованных механизмов. И, проиграв в первой инстанции, естественно, направилась в апелляцию. Где снова с треском проиграла. Нюанс: в состав судебной коллегии по данному делу входила в том числе и госпожа Баркова. Выходит, дело таки вовсе не в некомпетентности. Тогда в чём?
К сожалению, пока в ответ и на нашу публикацию, как и на обращения к руководству высших судебных структур представителей «Добринского сахарного завода», датированных серединой февраля – началом марта сего года, – гробовое молчание. Не можем же мы в самом деле считать за ответ личное признание господина Антона Иванова, сделанное им на встрече с представителями российских и зарубежных СМИ в РИА «Новости» 23 января текущего года. «Коррупция – основная проблема наших судов, в том числе арбитражных, – признал господин Иванов. – Надо, чтобы в судах работали честные люди, но как это обеспечить на практике, возможностей пока не вижу».
Не претендуя на истину в окончательной инстанции, возьмём на себя всё же смелость заметить, что мундир – это мундир, а честь – это честь. И первое никогда не должно довлеть над вторым. При таком подходе, глядишь, «странных» и «загадочных» решений арбитражных судов станет меньше, а честных судей, порядка и уважения к закону – больше. К чему, согласитесь, и надо стремиться. Смотреть документы (pdf).
От редакции. Когда расследование уже было готово к печати, представителем «Добринского сахарного завода» наконец был получен ответ из Высшего арбитражного суда по поводу заявлений, о которых шла речь выше. Цитируем: «В результате проверки, проведённой с участием руководства Девятнадцатого арбитражного апелляционного суда», нарушений процессуального законодательства председателем Н. Степановой и её подчинёнными не выявлено. Короче, проверила госпожа Степанова себя и своих подчинённых и пришла к выводу, что в её вотчине нарушений нет. Кто б сомневался?! На том проверка и завершилась.