Заседание Клуба мировой и политической экономики в рамках Совета по внешней оборонной политике было посвящено теме «Российская коррупция и государство: кто кого?». Так поставил вопрос выступивший перед собравшимися генерал Владимир Овчинский – доктор юридических наук, советник Конституционного суда. Кроме того, в свое время Владимир Семенович был начальником Интерпола в России.
В РОССИИ новый антикоррупционный бум. В феврале 2007 г. Президент издал указ. Он упразднил Совет по борьбе с коррупцией. Взамен создана межведомственная рабочая группа во главе с помощником главы государства Виктором Ивановым. Она уже сделала очень многое. Разработан проект рамочного федерального закона о противодействии коррупции. В нем дается определение коррупции. Обосновывается необходимость экспертизы законодательных актов на предмет их коррупционности.
Подготовлен большой пакет дополнений в законодательство.
За основу правового реформирования взята американская модель. Для начала в Генпрокуратуре выделяется самостоятельный следственный отдел. В будущем он может трансформироваться в Следственный комитет – аналог американского ФБР. Прокуратуре останется надзор и поддержка обвинения в суде, общая координация мер борьбы с преступностью и коррупцией.
А судьи кто?
ЕЩЕ недавно по уровню коррупции лидировали милиция и прокуратура. Сегодня известно, что основная часть коррупционных денег уходит в суды. Да, мы подняли судебную систему на небывало высокий уровень. Считалось, что ее независимость обеспечит быстрый процесс демократизации общества.
При назначении на должность судьи в законах нет ограничений для наркоманов и алкоголиков. При этом судьи в наших судах допущены к материалам оперативно-розыскной деятельности, к совсекретной информации, принимают решения о проведении оперативно-розыскных мероприятий. Но они всего лишь дают подписку о неразглашении гостайны. А если судья – активный член преступного сообщества, наркоман? Сейчас этого официально проверить нельзя.
Независимость судебной системы оказалась мифом, за которым часто скрыта «независимость» распространения коррупции в судебной системе. За счет чего, например, те же американцы или европейцы достигают эффективности своей правовой машины? Только за счет страха.
Специальные подразделения ФБР США ежегодно проводят операции в своей судебной системе. Судей арестовывают каждый год десятками.
Смертная казнь, армия и порядок
ИЗВЕСТНА история о том, как мэр Джулиани навел порядок в Нью-Йоркском центральном парке. Там ведь действительно нельзя было пройти – преступники грабили, убивали, насиловали. Джулиани обратился к ФБР, и те внедрили в нью-йоркскую полицию своих людей. Два года велась разработка изнутри. В результате арестовали сразу 180 офицеров нью-йоркской полиции. Они получили сроки до 20 лет тюрьмы за коррупционную деятельность. Почти весь состав полиции города был обновлен.
Или другой пример. В армии США хищений не меньше, чем в Российской армии периода чеченской войны. Там также «направо и налево» продают оружие и боеприпасы. Но ФБР и военная контрразведка постоянно проводят операции и сажают в тюрьму офицеров-воров американской армии.
Более того, американцы до сих пор не отказываются от применения смертной казни. Это единственное, что может удержать либеральное демократическое государство от скатывания в пучину преступности. Каждый год число приговоров к смертной казни в США возрастает. И ни один губернатор в США не использует свое право отменить смертный приговор. Во всяком случае, всех маньяков они уничтожают.
А в России они живут спокойно.
Почему зашевелились?
УВЫ, существующий размах антикоррупционной деятельности в России случился вовсе не из-за того, что страна одумалась. Просто осенью этого года Совет Европы начинает мониторинг законодательства России на тему коррупции.
И стоит напомнить, что в декабре 2003 г. Россия одной из первых подписывает конвенцию ООН против коррупции. Речь идет о возможности поиска, ареста, конфискации и возврата из-за рубежа расхищенных активов государств, подписавших конвенцию. Но в том же году в законодательстве Российской Федерации ликвидируется институт конфискации имущества из Уголовного кодекса как вид уголовного наказания.
Более того, когда в России планировались реформы, то зарубежные советники выступили против применения в России так называемых законов РИКО. Это те законы, которые были приняты в США до середины 80-х годов прошлого века. На их основе там подавили коррупцию, рэкет, организованную преступность и наркобизнес – загнали эти социальные пороки в жесткие рамки.
Суть этих законов в активном применении института конфискации у членов преступных организаций, коррупционеров и применении уголовной ответственности к юридическим лицам. Но наши законодатели сделали все с точностью до наоборот.
Поэтому борьба с коррупцией в России – борьба с ветряными мельницами, пока нет института конфискации как вида уголовного наказания, ответственности юридических лиц. И пока легализация от налоговых преступлений не будет считаться опасным или особо опасным преступлением. Как это сделано в США и странах Евросоюза.
Согласитесь – сильное государство не боится создавать сильные законы.
Олег ГРУЗДОВ