Уголовники в политике или гибридная агрессия тоже под запретом

 Запрет на войну

После окончания Второй мировой войны в мире официально завершилась эпоха войн, как средства внешней политики государств. Заключительным аккордом войны стали Нюрнбергский и Токийский процессы. Международные трибуналы в Европе и на Дальнем Востоке, а также национальные суды многих государств осудили виновных за военные преступления и преступления против человечества.

Пакт Бриа́на–Ке́ллога или «Договор об отказе от войны в качестве орудия национальной политики» (подписан в Париже 27 августа 1928 года) стал одним из правовых оснований для Нюрнбергского и Токийского процессов.

Суть подписанного договора заключена в двух статьях.

«Статья I

Высокие Договаривающиеся Стороны торжественно заявляют от имени своих народов по принадлежности, что они осуждают обращение к войне для урегулирования международных споров и отказываются от таковой в своих взаимных отношениях, в качестве орудия национальной политики.

Статья II

Высокие Договаривающиеся Стороны признают, что урегулирование или разрешение всех могущих возникнуть между ними споров или конфликтов, какого бы характера или какого бы происхождения они не были, должно всегда изыскиваться только в мирных средствах».

В третьей статье описывается процедура хранение копий договора и грамот о ратификациях и присоединениях.

Пакт, получивший название по именам инициаторов – министра иностранных дел Франции Астрида Бриана и госсекретаря США Фрэнка Келлога, был подписан представителями 15 государств, в том числе Германии и Японии. Через четыре дня, 31 июля 1928 года французскому послу была передана нота о согласии правительства СССР присоединиться к пакту. К концу 1928 года к пакту присоединились 63 государства – почти все существовавшие к этому времени страны. Не подписали договор Швейцария, Аргентина, Бразилия, Мексика, Колумбия, Саудовская Аравия. Договор вступил в силу 24 июля 1929 года, когда в силу третьей статьи договора его ратификацию подписали все стороны.

До принятия Пакта Бриа́на–Ке́ллога война считалась приемлемым средством внешней политики. Более того, на первой (1899 г.) и второй (1907 г.) мирных конференциях в Гааге были приняты международные конвенции о законах и обычаях войны, заложившие основу комплекса норм международного гуманитарного права по этой щепетильной теме. Первая Гаагская конференция была созвана по инициативе Российской империи, вторая — по инициативе США. Этот принцип лёг в основу Устава ООН, который также признаёт право стран на самооборону, в том числе, на коллективную. В соответствии с Уставом ООН государства имеют право помогать жертвам агрессии или налагать санкции на агрессора, не нарушая при этом собственный нейтральный статус. В подавляющем большинстве государств предусмотрена уголовная ответственность за подготовку, планирование, развязывание и ведение агрессивных войн.

Пакт Бриа́на–Ке́ллога и принятые в его развитие юридические акты, по сути, объявили неспровоцированное нападение одного государства на другое преступлением, виновной стороной которого является политическое руководство стран-агрессоров. Виновность военных, как исполнителей приказов политического руководства, и сегодня определяется законодательными актами, принятыми в развитие Гаагских конвенций.

Официальное негативное отношение к войне, как неправомерному способу решения политических споров, отразилось на международном военном лексиконе –военные ведомства большинства стран мира стали именоваться оборонными. Постановлением ЦИК и СНК СССР от 15 марта 1934 года Наркомат по военным и морским делам был преобразован в Народный комиссариат обороны СССР.

В Великобритании должность Государственного секретаря по делам войны и колоний (по вопросам войны), существовала с 1794 года, а в 1964 года она была переименована – Государственный секретарь по вопросам обороны. Он координировал деятельность государственного секретаря по вопросам авиации и министра координации обороны (1936 – 1940, с 1940 г. – министра обороны).

Вопрос о создании структуры, в задачи которой входила бы координации действий военных, был поставлен перед Конгрессом США в 1944 году. 26 июля 1947 года Трумэн подписал «Закон о национальной безопасности 1947», в котором предписывалось Национальному военному ведомству приступить к работе 18 сентября 1947 года, а днём позже Джеймс Форрестол был назначен первым министром обороны. 10 августа 1949 года Национальное военное ведомство было переименовано в Министерство обороны.

История военного министерства Франции восходит к 1589 году, когда король Генрих IV ввёл должность Государственного секретаря по военным вопросам. Позднее она получила название «военный министр». После Второй мировой войны военное министерство было объединено с военно-морским министерством и стало называться министерством обороны (с 2010 по 2012 год – «министерство обороны и по делам ветеранов»). В 2017 году название министерства было изменено на министерство вооружённых сил.

Ничтожность выгод и приобретений для агрессора

Итак, через десять лет после Первой мировой войны агрессивная война была поставлена вне закона, а после Второй мировой войны было введено ещё одно существенное предостережение для тех, кто развязывает военный конфликт. Если в прежние времена блага и преимущества, полученные в результате войны, рассматривалось как военная добыча, то теперь, в связи с тем, что агрессия признавалась военным преступлением, всякая военная добыча признавалась преступной. Для военнослужащих право на военную добычу (призовое право) отныне именуется запрещенными средствами и методами ведения войны, мародерством – ст. 356, 356.1 Уголовного кодекса РФ. Статьи заключительного раздела Уголовного кодекса России «Преступления против мира и безопасности человечества» включены в него в соответствии с международными договорами.

Статья 5 Резолюции ООН 1974 года «Определение агрессии» также указывает: «Никакое территориальное приобретение или особая выгода, полученные в результате агрессии, не являются и не могут быть признаны законными».

Таким образом, война не может стать источником обогащения агрессора.

Но, войны гремят на планете…

Эпоха войн, как официальное средство внешней политики государств, можно было бы считать завершенной. Но реальность показывает – войны и вооруженные конфликты продолжаются. Их развязывают вопреки требованиям международного права то в одном, то в другом регионе мира безответные политики и интриганы, националисты и религиозные фанатики, представители криминальных структур в интересах финансово-промышленных корпораций и собственников предприятий ВПК.

Существуют ещё и справедливые войны. Военные конфликты всё ещё являются крайней формой борьбы людей и целых народов за свои права. Принятая Генеральной ассамблеей ООН 10 декабря 1948 года «Всеобщая декларация прав человека» требует от государств: «необходимо, чтобы права человека охранялись властью закона в целях обеспечения того, чтобы человек не был вынужден прибегать, в качестве последнего средства, к восстанию против тирании и угнетения». До крайнего ожесточения эту борьбу доводят все те же криминальные структуры, в том числе обладающие политической властью в ряде государств: сначала препятствуя соблюдению прав и свобод человека и целых социальных групп, а впоследствии подавляя возникающее недовольство. В результате вопросы, которые можно было бы решить путем переговоров, референдумов, другими мирными методами, становятся поводом и причиной для вооруженного противостояния.

Корейская война (1950 - 1953 гг.) между Северной и Южной частями Корейского полуострова. Этому предшествовало разделение страны на сферы влияния Советского Союза и США в ходе Второй мировой войны. К 1949 году советские и американские войска были выведены с территории Кореи. Южная Корея стремилась насильственно присоединить к себе северную часть полуострова. Только в 1949 году южнокорейские воинские части и полицейские подразделения совершили 2617 вооружённых вторжений в КНДР, было 71 нарушение воздушной границы и 42 вторжения в территориальные воды. После этих столкновений и восстаний в Южной Корее войска КНДР 25 июня 1950 года перешли линию, разделившую страну, и вторглась в Южную Корею. КНДР поддерживали Китай и Советский Союз, а Южную Корею — Соединённые Штаты Америки и союзные им страны. Боевые действия закончились 27 июля 1953 года перемирием.

Война во Вьетнаме (1957 - 1975 гг.) – вооруженный конфликт на территории Южного Вьетнама между войсками Южного Вьетнама при поддержке США и повстанцами, которых поддерживал Северный Вьетнам, Китай и СССР.

Афганская война (1979 - 1989 гг.) – военный конфликт на территории ДРА между правительственными силами Афганистана, поддерживаемыми Ограниченным контингентом советских войск в Афганистане, и вооружёнными формированиями афганских моджахедов («душманов»), политическую, финансовую и военную помощь которым оказывали страны НАТО, КНР, исламские государства.

Югославские войны (1991 - 2001 гг.) – серия вооружённых конфликтов на территории бывшей Югославии в ходе распада страны. В основном включали в себя ряд межнациональных конфликтов: между сербами, с одной стороны, и словенцами, хорватами, боснийцами и албанцами с другой; хорватско-боснийский; между Республикой Западная Босния и центральными властями мусульман в Республике Босния и Герцеговина; между албанцами и македонцами в Северной Македонии.

В 1999 году «мировое сообщество» во главе с США нанесло удар по остаткам Югославии (Сербии и Черногории), отделив Косово. «Мировое сообщество» ложно обвинило югославские власти в этнических чистках – массовом убийстве в Рачаке. Позднее выяснилось, что это провокация, организованная западными спецслужбами и албанскими сепаратистами в соответствии с принципами гибридной войны. «Мирные жители», убитые сербами, оказались боевиками «Освободительной армии Косово», погибшие в боях с югославскими войсками.

Повод для внешнего вмешательства был найден: НАТО потребовала вывести войска и милицию из Косово, разместить там силы НАТО с правом свободного передвижения по всей Югославии. Белград отказался принять такой ультиматум, но Североатлантический альянс без санкции Совета безопасности ООН провёл операцию «Союзная сила». В период с 24 марта по 10 июня 1999 года (78 дней) были проведены бомбардировки Белграда, других сербских городов, военных объектов и инфраструктуры страны. В операции участвовали 19 стран – членов НАТО во главе с США.

С военной точки зрения, сербы могли ответить. Ударами ВВС и ракет класса «земля-земля» по натовским контингентам в Албании, Македонии и Боснии, по объектам в соседних странах НАТО (Венгрия) и стран, которые поддержали НАТО, предоставили противнику свою территорию и воздушное пространство. Удары по врагу могли нанести диверсионно-разведывательные подразделения, которые у Югославии были опытными и хорошо подготовленными. Югославия могла сохранить себя на политической карте мира.

Милошевич не решился пойти до конца. 3 июня 1999 года Слободан Милошевич согласился с планом мирного урегулирования конфликта. 9 июня бомбардировки были прекращены, после того как в македонском городе Куманово представителями югославской армии и НАТО был подписан военно-технический договор о выводе с территории Косово войск и полиции Союзной Югославии и о размещении на территории края международных вооруженных сил. 10 июня Совбез ООН принял резолюцию, в соответствии с которой в Косово были введены международные силы под руководством НАТО.

В результате Югославских войн Запад при помощи националистов и религиозных радикалов разрушил крупное индустриальное государство, которое проводило в Европе самостоятельную политику. Слободан Милошевич накануне своей гибели в тюремном заключении предупредил: «Русские! Я сейчас обращаюсь ко всем русским, жителей Украины и Беларуси на Балканах тоже считают русскими. Посмотрите на нас и запомните – с вами сделают то же самое, когда вы разобщитесь и дадите слабину. Запад – цепная бешеная собака, вцепится вам в горло…»

За 75 лет после окончания Второй мировой войны на планете почти 200 раз политические, территориальные и экономические разногласия решались вооруженным путем. Это были войны различной длительности и интенсивности – гражданские, национально-освободительные, партизанские, конвенциональные; пограничные конфликты, восстания, мятежи, государственные перевороты…

Возникновение абсолютно всех этих конфликтов содержат состав международного преступления. Преступными являются действия той стороны, которая обратилась к военным действиям для решения своих задач – подготовка, планирование, начало и ведение агрессивной войны. Преступлением является начало военных действий для урегулирования международного спора, если, конечно, людей не вынудили прибегнуть к восстанию «в качестве последнего средства» против тирании и угнетения. А в этом случае подавление протеста восставших является преступным, поскольку направлено на подавление естественного права людей на защиту, справедливость и законность своего существования.

Наказание, которое неотвратимо

За время после Второй мировой войны после Нюрнбергского и Токийского международных трибуналов, преступление против мира и человечества ещё дважды становились предметом судебного разбирательства.

В 1993 году Совет Безопасности ООН учредил Международный уголовный трибунал по бывшей Югославии (МТБЮ), созданный в ответ на крупномасштабные зверства, совершенные вооруженными силами во время югославских войн, и Международный уголовный трибунал по Руанде (МУТР), созданный в 1994 году после геноцида в Руанде.

Среди обвиняемых, представленных МТБЮ, был Слободан Милошевич – впервые действующий глава государства, а также бывший президент Республики Сербская Краина Милан Бабич, бывший премьер-министр Косово Рамуш Харадинай, бывший президент Республики Сербской Радован Караджич.

В деятельности Международных трибуналов отмечалось множество нарушений, в том числе, вмешательство в его работу со стороны американских политиков. Главный обвинитель трибунала Карла Дель Понте в 2021 году заявила, что США не желали, чтобы трибунал расследовал военные преступления, совершенные Армией освобождения Косово. Государственный секретарь США Мадлен Олбрайт рекомендовала ей замедлить расследование против бывшего премьер-министра Косово. Кроме того, эксперты обвинили суд в пронатовской предвзятости из-за его отказа преследовать должностных лиц и политиков НАТО за военные преступления. Критики работы МТБЮ утверждают, что трибунал «никого не осудил за подстрекательство к преступлениям, совершенным против сербов в Хорватии».

Нужно помнить, что в 2017 году Международный суд в Гааге признал Милошевича невиновным в преступлениях, которые ему приписывались.

Международный уголовный трибунал по Руанде в отдельный процесс выделил судебный процесс против «СМИ, разжигающих ненависть». Фердинанд Нахимана, руководитель телерадиокомпании Libre des Mille Collines, и Хассана Нгезе, директор и редактор газеты Кангура, были признаны виновными в геноциде, подстрекательстве к геноциду и преступлениях против человечности, и приговорены к пожизненному заключению (после рассмотрения апелляции сроки были сокращены до 30 и 35 лет соответственно).

Уместно напомнить, что вслед за Международным военным трибуналом в Нюрнберге (20 ноября 1945 года – 1 октября 1946 года), который осудил 22 наиболее важных выживших лидеров нацистской Германии в политической, военной и экономической сферах, а также шесть немецких организаций, в Нюрнберге с 1946 по 1949 гол было проведено 12 малых Нюрнбергских процессов: над нацистскими врачами, судьями, юристами, чиновниками Рейхсканцелярии и министерств фашистской Германии, производителями вооружения, офицерами СС, вермахта и люфтваффе. Эти нюрнбергские процессы проводились военными судами США. Во всех странах Европы, в том числе в СССР, были проведены аналогичные судебные процессы над военными преступниками.

Международные трибуналы – Нюрнбергский и Токийский, по бывшей Югославии и по Руанде – продемонстрировали, что политики, а также виновные в планировании, подготовке, развязывании и ведении агрессивной войны, все военные преступники должны нести и несут ответственность за свои деяния. Они должны осознавать, что лишь временно прикрыты от возмездия дипломатической неприкосновенностью, политическим влиянием и безрассудными действиями собственных государств. К лицам, совершившим преступления против мира и безопасности человечества, сроки давности не применяются, а расследования их уголовной деятельности необходимо начинать вслед за совершением преступлений.

Война, пусть даже гибридная, преступна

Карл фон Клаузевиц подчеркивал: «Война есть продолжение политики иными средствами». Политическая культура XX века обесценила эту формулировку, исключила войну из арсенала политиков, обрекла на уголовную ответственность тех из них, кто хотел бы контрабандно сохранить агрессию в арсенале своего влияния, кто с помощью военной силы пытается завоевать и узурпировать власть, получить прибыль от поставок вооружения, кто рассчитывает на грядущие аннексии и контрибуции.

Пытаясь сохранить военный потенциал в арсенале влияния на внутреннюю и внешнюю политику, международные преступники прибегают ко всевозможным ухищрениям. Одни из главных уловок – объявление жертвы агрессии виновной стороной; провозглашение актом агрессии противодействие нападению; сокрытие предпринимаемых военных действий в соответствии с заветом Сунь Цзы «война – это путь обмана». Войны современности, их именуют гибридными (смешанными), включают в себя все эти хитрости. Процессы, происходящие на территории Европы, эпицентром которой стала территория бывшей Украины, наглядно иллюстрируют это.

В статье «Гибридная война: новые угрозы, сложности и «доверие» как антидот» («Вестник НАТО», 30 ноября 2021) говорится: «Концепция гибридной войны может быть не так уж и нова. Многие специалисты утверждают, что она стара, как война. Тем не менее в последние годы эта концепция приобрела более широкую популярность и актуальность, по мере того как государства используют негосударственных игроков и информационные технологии, чтобы подчинить своих противников во время или, что еще важнее, в отсутствие прямого вооруженного конфликта.

Прежде чем углубляться в концепцию, важно подчеркнуть, что в современную эпоху гибридная война стала особенно популярной в политических дебатах после двух важных событий. Во-первых, в 2005 году двое американских официальных военных представителей написали о «подъеме гибридных войн» и подчеркнули сочетание обычных и нетрадиционных стратегий, методов и тактических приемов в современной борьбе, а также психологические аспекты современных конфликтов и аспекты, связанные с информацией. Во-вторых, в 2014 году Россия захватила Крым и добилась своих целей за счет смешения спецназа, присутствие которого отрицалось, местных вооруженных игроков, экономической мощи, дезинформации и умелого использования общественно-политической поляризации Украины…

Гибридная война означает взаимодействие или сочетание обычных и нетрадиционных инструментов силы и диверсионных действий. Происходит синхронизованное смешение этих инструментов или средств, чтобы воспользоваться уязвимыми сторонами соперника и добиться синергетического воздействия.

Кинетические средства и некинетические методы смешиваются для того, чтобы оптимальным образом причинить максимальный урон воюющему государству. Более того, существует две характерные черты гибридной войны. Во-первых, разграничительная линия между войной и миром четко не просматривается. Это означает, что трудно распознать порог войны. Война становится неразличимой, и материализовать ее трудно.

Гибридная война ниже порога войны или прямого открытого насилия приносит дивиденды, хотя это проще, дешевле и сопряжено с меньшим риском, чем кинетические операции. Намного проще проплатить и организовать дезинформацию вместе с негосударственными субъектами, чем ввести танки на территорию другой страны или отправить истребители в ее воздушное пространство. Затраты и риск гораздо меньше, а ущерб можно причинить реальный. При этом главный вопрос: а можно ли вообще вести войну без прямых боевых или физических столкновений? Поскольку гибридная война проникла в межгосударственные конфликты, на этот вопрос можно дать утвердительный ответ. Это по-прежнему тесно связано с философией войны. Как говорил древний военный стратег Сунь Цзы, высшее военное искусство – покорить врага без боя.

Вторая отличительная черта гибридной войны связана с двусмысленностью и установлением ответственности. При гибридных нападениях, как правило, очень много неясности. Гибридные игроки заведомо создают неясность и усиливают ее, с тем чтобы было сложно установить ответственность и принимать ответные меры. Иными словами, страна, которая подвергается удару, либо не способна выявить гибридное нападение, либо не способна установить, на каком государстве лежит ответственность за нанесение или спонсирование этого удара. Субъект гибридной борьбы выгодно использует пороги выявления и установления ответственности, и таким образом государству, ставшему мишенью гибридных действий, трудно выработать политические и стратегические ответные меры».

Автор статьи – Арсалан Билаль, научный сотрудник-докторант Центра исследования вопросов мира при Университете Тромсе (Арктическом университете Норвегии), координатор научно-исследовательской группы «Серая зона», изучающей, в частности, серую зону, гибридные угрозы и гибридную войну, констатирует:

«Отныне война означает целый ряд возможностей. Иногда это подразумевает кинетические операции вместе с использованием негосударственных субъектов. Иногда могут совершаться кибернападения на критически важные объекты инфраструктуры параллельно с дезинформационными кампаниями. Способов много, равно как и возможностей объединять их или использовать параллельно.

Из-за гибридной войны динамика конфликта становится более темной не только потому, что появляется широкий и растущий инструментарий подрыва противника, но и потому что возникает возможность лишить его безопасности на двух фронтах одновременно. Это также связано с общими целями гибридной войны. Что касается потенциала, политические, военные, экономические, социальные, информационные и инфраструктурные уязвимые стороны атакуемого государства используются в такой мере, что государство ощутимо и функционально ослабевает.

Второй фронт, на котором ведется подрыв безопасности государства, носит идейный характер и связан с легитимностью государства. Как отмечено в докладе Норвежского агентства развития, «легитимность государства – это сама основа связи между государством и обществом, обоснование авторитета государства». Легитимность – оплот и символ власти государства.

Стремясь расшатать общественный договор, связующий государство и его составные части в единое цело, субъект гибридной войны пытается подорвать доверие между институтами государства и людьми. В результате этого государство теряет свою легитимность, которая в современную эпоху является в большой мере функцией доверия общественности, и, в свою очередь, теряет свою способность действовать как Левиафан во внутренней сфере. Таким образом, в результате гибридных нападений наносится ущерб как идейным устоям государства, так и его способности нормально функционировать».

Гибридная война в представлении специалистов НАТО является одной из форм конвенционной войны. В современных условиях информационные технологии предоставляют новые возможности для атаки на государства, причем возникают сложности доказать ответственность за причиненный противником ущерб. А он может быть сопоставим с ущербом от боевых действий. Сбит малазийский Боинг, уничтожен «Северный поток», совершен государственный переворот на Украине (и во многих других государствах мира), череда восстаний, конфликтов, диверсий и террористических актов… Войны не объявлены, но они ведутся. Действия, с середины XX века объявленные запретным инструментом политики, не прекращаются.

Но так называемой гибридной войны в соответствии с международным законодательством тоже находятся под запретом. Обратимся к Конвенции ООН «Определение агрессии», утвержденной резолюцией 3314 (ХХIХ) Генеральной Ассамблеи от 14 декабря 1974 года и обратим особое внимание на выделенный текст:

«Статья 1

Агрессией является применение вооруженной силы государством против суверенитета, территориальной неприкосновенности или политической независимости другого государства, или каким-либо другим образом, несовместимым с Уставом Организации Объединенных Наций, как это установлено в настоящем определении.

Статья 2

Применение вооруженной силы государством первым в нарушение Устава является prima facie свидетельством акта агрессии, хотя Совет Безопасности может в соответствии с Уставом сделать вывод, что определение о том, что акт агрессии был совершен, не будет оправданным в свете других соответствующих обстоятельств, включая тот факт, что соответствующие акты или их последствия не носят достаточно серьезного характера.

Статья 3

Любое из следующих действий, независимо от объявления войны, с учетом и в соответствии с положениями статьи 2, будет квалифицироваться в качестве акта агрессии:

а) вторжение или нападение вооруженных сил государства на территорию другого государства или любая военная оккупация, какой бы временный характер она ни носила, являющаяся результатом такого вторжения или нападения, или любая аннексия с применением силы территории другого государства или части ее;

b) бомбардировка вооруженными силами государства территории другого государства или применение любого оружия государством против территории другого государства;

с) блокада портов или берегов государства вооруженными силами другого государства;

d) нападение вооруженными силами государства на сухопутные, морские или воздушные силы, или морские и воздушные флоты другого государства;

e) применение вооруженных сил одного государства, находящихся на территории другого государства по соглашению с принимающим государством, в нарушение условий, предусмотренных в соглашении, или любое продолжение их пребывания на такой территории по прекращению действия соглашения;

f) действие государства, позволяющего, чтобы его территория, которую оно предоставило в распоряжение другого государства, использовалась этим другим государством для совершения акта агрессии против третьего государства;

g) засылка государством или от имени государства вооруженных банд, групп, иррегулярных сил или наемников, которые осуществляют акты применения вооруженной силы против другого государства, носящие столь серьезный характер, что это равносильно перечисленным выше актам, или его значительное участие в них.

Статья 4

Вышеприведенный перечень актов не является исчерпывающим, и Совет Безопасности может определить, что другие акты представляют собой агрессию согласно положениям Устава».

Так кто же агрессор?

Одна из наиболее сложных задач при расследовании причин начала войны или военного конфликта становится выявление инициатора агрессии. Каждая из сторон зачастую пытается возложить ответственность за развязывание конфликта на противоположную сторону, а она якобы является жертвой агрессора и потому получает право на самооборону, на привлечение союзников и международных организаций для защиты своих прав.

Конвенции ООН «Определение агрессии» даёт возможность определить того, кто является виновником конфликта. В ст. 2 указано, что «применение вооруженной силы государством первым в нарушение Устава является prima facie свидетельством акта агрессии».

Агрессором является тот, кто первым применил вооружённую силу. Факты свидетельствует, что задолго до начала Специальной военной операции на Украине (24 февраля 2022 года) против республик, когда-то входящих в состав Советского Союза, против СССР и стран Варшавского Договора, были применены методы гибридной войны. Использование их стало одной из главных причин разрушения блока социалистических государств и распада СССР.

После окончания Первой мировой войны представлявший Советскую Россию на Генуэзской конференции Георгий Чичерин 10 апреля 1922 года по поручению В.И. Ленина выдвинул принцип мирного сосуществования и экономического сотрудничества государств с различным общественным строем. Принцип мирного сосуществования был официально провозглашён с трибуны широкой послевоенной международной конференции, в которой участвовали ведущие страны мира.

Весной 1952 году в интервью руководителям ведущих американских изданий И.В. Сталин сказал: «Мирное сосуществование капитализма и коммунизма вполне возможно при наличии обоюдного желания сотрудничать, при готовности исполнять взятые на себя обязательства, при соблюдении принципа равенства и невмешательства во внутренние дела других государств».

Принцип мирного сосуществования был положен в основу внешней политики Советского Союза в ответ на многие угрозы, и прежде всего был нацелен на предотвращение ядерной войны. Однако в июне 1982 года президент США Рональд Рейган после встречи с римским папой Иоанном Павлом II выступил в Лондоне с программной речью, в которой объявил «крестовый поход за демократию». Очередной «Дранг нах Остен», на этот раз против «империи зла» - Советского Союза и его союзников, стал преемником самого первого «крестового похода германцев против славян», объявленного папой Евгением III в 1147 году.

Так кто является агрессором? Рассматривать цепочку причинно-следственных связей должны не только историки, журналисты, политики, но и работники следственных органов. Ведь уголовщина в политике налицо.