Правые хорошего тона: как в России не прошел фашизм

После распада СССР кадрами зигующих бритоголовых молодчиков было не удивить телезрителя практически в любой стране Восточной Европы: в России, Украине, Польше, Венгрии. Даже в расслабленной Румынии маршировали последователи «Железной Гвардии» времен маршала Антонеску. Практически нигде они не сыграли существенной роли в публичной политике и не были по-настоящему многочисленны.

И даже не переходили тонкую грань между националистами, что борются за привилегии для титульной нации, и нацистами, требующими выселять или уничтожать этнические меньшинства. Но сама возможность легализации ультраправых идей всегда опасна для молодой государственности. Их простота и притягательность для масс очевидны: высокий статус обретается вместе с рождением, а во всех проблемах виноваты «чужие». России удалось усмирить ультраправых во многом удачнее соседей. И не только силой, но и хитростью.

Атланты не пройдут

3 апреля 1995 г. на штаб–квартиру организации «Русское национальное единство» был совершен налет. Люди в масках, представившиеся антифашистами, заставили лидера РНЕ Александра Баркашова извиниться перед евреями и «лицами негритянской национальности». Видеозапись, на которой испуганный вождь националистов выбалтывает тайны своих соратников, показали по ТВ. Целью нападения, среди исполнителей которого угадывался почерк кадрового спецназа, похоже, являлась дискредитация Баркашова, набравшего кое–какой политический вес.

Бывший электрослесарь ТЭЦ-20 Мосэнерго еще в перестроечные годы вступил в общество «Память», охранял его лидера Дмитрия Васильева, а в 1990-м увел наиболее активных националистов в РНЕ. Не имевший высшего образования вождь националистов умудрился сплотить тысячи бойцов посредством агитации, рассчитанной на самый примитивный уровень восприятия. Например, согласно статье Баркашова «Разоблаченная доктрина», легендарная Атлантида действительно существовала и даже захватила пол-Европы. Но войска атлантов сумели остановить этруски, чьими «наиболее прямыми потомками», по версии Баркашова, являются русские. Впоследствии египетские жрецы (конечно, потомки атлантов) вывели в своих генетических лабораториях евреев, скрестив негров и арабов. И теперь они мстят нам как потомкам этрусков.

Уже более серьезно основы изложены Баркашовым в работе «Эра России». Ядро этой идеологии – православный русский национализм, который трактуется в рамках особого предназначения русского народа и России перед Богом. Россия признается государством как русских, так и коренных неславянских народов, которые имеют представительство в Думе по сословно-национальному принципу. Несмотря на монархические симпатии, вместо возрождения самодержавия предлагалось восстановить «Русскую национальную диктатуру». Согласно официальным документам партии, «принуждение в любой форме к вступлению в смешанный брак или связь, наносящую ущерб генофонду русской нации и ведущую к ее размыванию, будут преследоваться в уголовном порядке».

«Баркашовцы» предпочитали называть себя православными националистами, но в глазах населения строй чернорубашечников, зигующих с повязками в виде коловрата, совмещенного с Вифлеемской звездой, рождал однозначные ассоциации. Девиз баркашовцев «Слава России!» позаимствован у идеолога русских фашистов 1920 х гг. Константина Родзаевского. Что они вполне могут стать движущей силой коричневого переворота, показал 1993 г., когда баркашовцы находились среди боевиков Верховного Совета.

Наибольших успехов РНЕ удалось добиться на улицах: они подмяли под себя часть клубов ДОСААФ, начали «работу с молодежью». Где-то местным «гауляйтерам» удалось наладить еженедельные походы в тир, в Ставрополье баркашовцы окончили курсы вождения танков, а в Ростове-на-Дону местное РНЕ будто бы слилось с Федерацией борьбы и бокса и «взяло под охрану» авто- и продуктовые рынки. Баркашов уверял, что может собрать в любой точке Москвы несколько тысяч человек и намекал на работу с личным составом МВД. Писали, что стиль его управления подразумевал вождизм – и это, понятно, не нравилось приближенным. Некоторые из них пытались создать движение «РНЕ без Баркашова». А он, в свою очередь, организацию «Александр Баркашов».

Налет на офис РНЕ и демонстрация на экранах кающегося вождя ультраправых практически устранили Баркашова как политика. Но вовсе не изменили повестку. Власти уже сообразили, что национальная карта так или иначе будет разыграна. Вопрос только в том, смогут ли они направить этот процесс в мирное русло или он будет напоминать круговорот на реке. Вячеслав Лихачев, автор книги «Нацизм в России» формулировал: «После распада СССР произошел острый кризис самоидентификации населения. Люди не знали, что такое россиянин. Идентичность может быть позитивной и негативной. Позитивная строится на основе характеристики абстрактного «мы» – того, чем можно гордиться. В советские времена это были космос, метро, наука. Когда гордиться нечем, формируется негативная идентичность на основе поиска врага: чеченцы, кавказцы, американцы».

Все это особенно тревожно, когда настроения граждан меняются ежеминутно. В постсоветской России опросы общественного мнения часто фиксировали «статистические прыжки». То к Сталину положительно относятся 6% населения, то через год уже 38%. После подавления путча 68% поддерживают курс на либеральную демократию, а после расстрела Верховного Совета только 42%. Такой же раздрай по регионам: на Кубани в казачьих организациях национализм очень силен, а в Архангельске почти незаметен. В условиях нетвердой федеральной власти 1990-х даже такие ценные институты, как свобода слова, могут сработать с обратным знаком, дав шанс самым бредовым идеям распространяться как лесному пожару.

Флюгерные националисты

К концу 1990-х в России вдруг расплодился новый зверь – скинхеды как в Западной Европе. Общество недоумевало: как же антифашистское воспитание советского человека? Неужели десятки просмотренных фильмов о Великой Отечественной войне не оставили следа в менталитете молодежи? Тем более, первые скинхеды в Британии конца 1960-х были не расовой, а рабочей субкультурой – прекрасно ладили с мулатами и неграми, с которыми работали на одних заводах, слушали регги и соул. Скины ненавидели пакистанцев не как инородцев, а как торгашей. А в Германии три четверти скинхедов были «шарпами» (скинхеды–коммунисты, члены движения Skin Heads Against Rasists Prejudice (SHARP), носившими нашивки с портретами Ленина, Манделы, Че Гевары. В России «шарпов» были единицы, а большинство как раз «уважали Гитлера».

Когда нация находится в состоянии фрустрации, она склонна к формированию сверхценных мессианских идей, не имеющих ничего общего с модернизацией. А обосновать можно что-угодно. Один из идеологов радикалов Иванов-Сухаревский писал, что Гитлер и Николай II были двумя главными арийскими героями прошедшего века, и на СССР фюрер напал, чтобы отомстить за русского императора, принесенного большевиками-жидами в ритуальную жертву.

В газете об образовании «Первое сентября» простая российская старшеклассница делилась своими взглядами на скинхедов, которых называла «хищниками, регулирующими численность особей других видов». По ее мнению, уже слишком многим людям надоело видеть на рынках нерусские лица и слышать об открытии новой мечети на месте православной церкви: «Половина Сибири сидит без электричества, люди не получают зарплату, в больницах нет нужных лекарств, а деньги идут на помощь беженцам и в карман евреям». Безусловно, жизнь в 1990-х не была сахаром, однако не известно ни одного прецедента строительства мечети на месте церкви, а отсутствие государственной поддержки беженцев как раз было проблемой – из республик Средней Азии и Кавказа уезжало много славян. Девочке конкретно промыли мозг.

Когда журнал Forbes впервые опубликовал неофициальный рейтинг ста богатейших бизнесменов, большинство в нем оказалось этническими русскими. Другое дело, что выходцы с Кавказа традиционно доминировали в сфере розничной торговли, а любые жалобы на качество товара или рост цен было удобно объяснять их происками. Правая риторика все чаще встречалась в речах региональных политиков.

В 2004 г. в Петербурге неонацисты убили 8-летнюю таджикскую девочку Хуршеду Султонову. Вечером она возвращалась вместе со своим отцом Юсуфом и двоюродным братом Алабиром с катка, когда на них напали с криками «Вон из России!». Юсуфа принялись избивать ногами, Алабир сумел спрятаться под машину, а Хуршеда бросилась бежать к дому. Нападавшие нанесли ей 11 ножевых ранений, от которых девочка скончалась.

Прежде чем следствие добралось до этих бандитов, называвших себя просто «бригада», за их преступления успели привлечь молодых людей из других ультраправых группировок. К тому времени их в Питере и Москве были десятки. Оперативники потом рассказывали, что у членов «бригады» «окончательно снесло крышу на почве расовой войны». Они боролись за выдворение из Питера всех неславян, но искали дружбы с чеченскими сепаратистами и даже были готовы принять для вида ислам. Они соблюдали конспирацию: исчезли из праворадикальных тусовок, не называли друг друга по именам и не пользовались мобильными телефонами. Хотя они не брили головы и не носили вызывающих «бомберов», каждый из них был обязан иметь при себе нож – за его отсутствие штрафовали.

Как и старые большевики, они платили взносы (по 300 рублей ежемесячно) и занимались экспроприациями – разбойными нападениями на почтовые отделения. Первое известное убийство они совершили в сентябре 2003 г., напав с ножами и топорами на группу цыганок у железнодорожной станции “Дачное”: 5-летнюю девочку, которую мать несла за спиной, зарубили топором. И никаких терзаний в духе Достоевского: через месяц на улице Марата они зарезали корейца Ким Хен Ика. Дальше были убийства ученого Николая Гиренко (он проводил экспертизу по неонацистам), сообщников Гофмана и Головченко, вьетнамца Ву Ань Туана, сенегальца Лампсара Самбы, таджички Хуршеды Султоновой.

Чем ответила власть? Она запретила РНЕ и сняла с выборов в Госдуму движение «Спас». Но как было повлиять на «улицу», о которой правоохранительные органы тогда мало что знали. Похоже, власть приложила руку к созданию антифашистского движения, от чего впоследствии открещивалась, оценив результаты. С 2005 г. милиция фиксирует бурный рост группировок, желающих бить нацистов. Внешне противников не отличить – те же бритые головы. Боевики антифа любят заявлять, что они исполняют решения Нюрнбергского трибунала: «Мы даже не трогаем каких-нибудь старых антисемитов. Это не наш сектор. Мы бьем тех подонков, которых есть за что калечить. Если все эти дети, которые ходят со свастиками, поймут, что опасно быть фашистами, что кто-то может за это навалять, то и само их движение сойдет на нет».

В 2009 г. Куйбышевский районный суд Петербурга приговорил к 5 годам в колонии строгого режима антифашиста Алексея Бычина, который с группой товарищей летней ночью докопался до коротко стриженых ребят, один из которых был в кожаной куртке: мол, не нацистских ли взглядов придерживаетесь, уважаемый? Тот его послал и получил ножом между ребер. При схожих обстоятельствах боевик нацистской группировки «Тоттенкопф» Алексей Максимов зарезал совершенно незнакомого ему юношу, выходящего с концерта группы «Алиса» в «Юбилейном». Жертва Максимова скончалась – убийца получил 15 лет. Жертва Бычина выжила – и суд ограничился пятью годами «строгача».

Но уличная война между молодежными бандами – это совсем не то решение национальных проблем, которое требовал момент. Как тут набьешь всем морду, если в начале 2000-х годов призыв "Россия — для русских" привлекает 51-53% граждан. Руководитель Центра изучения проблем ксенофобии и экстремизма Эмиль Паин называет большинство из них «флюгерными националистами», у которых нет твердых убеждений и которых проще переубедить, чем люто преследовать: «В начале 90-х эти же люди ратовали за скорейший переход к демократии западного образца. Потом маятник качнулся в сторону советских стереотипов, вновь возник образ "врага". Национализм — философия страха, а гражданам внушали, что у нас недруги повсюду».

Требовались иные решения. И на их подготовку не было много времени.

Вызов принят

15 мая 2005 г. на улицы Москвы вышли около 60 тысяч молодых людей в красно-белых цветах нового молодежного движения «Наши». Считается, что Кремль взволновал первый Майдан в Киеве, когда «оранжевая молодежь» Украины отменила результаты президентских выборов. И «Наши» создавались на скорую руку: 100-200 активистов запускаются по крупным городам, где у них уже есть контакты среди дворовых лидеров. На самом деле попытки объединить молодежь в прогосударственное движение на манер комсомола известны с 1990-х, а «Идущих вместе» создавали в начале 2000-х как противовес баркашовцам и скинхедам. И задолго до Майдана. Но политически «Идущие» быстро обанкротились, когда начали уничтожать книги нелюбимых авторов.

«Наши» выстраивались иначе, но и на советский комсомол оказались мало похожи. Они должны были «съесть» провинциальную молодежь, пока ее не прибрали к рукам те же националисты. Причем державно-патриотическая риторика выглядела декоративным элементом, а настоящей «фишкой» «Наших» была самореализация. Власть решила, что современную молодежь проще увлечь перспективой устроиться на госслужбу и получить квартиру в Москве, чем замыслом объединенного человечества. У «Наших» не было ни военного, ни православного уклона.

Движение строилось по принципу сетевого маркетинга: хочешь стать комиссаром – приведи побольше знакомых. Организовал ячейку в своем районе – попал в списки кадрового резерва, из которого впоследствии вышли более 20 депутатов Госдумы. Пресс-секретарь «Наших» Кристина Потупчик рассказывает, что для нее после окончания университета во Владимире «социальным лифтом» стала бы должность библиотекаря в универе. А «Наши» обещали бесплатные курсы по экономике, политике, социологии и открывали реальные перспективы на госслужбе.

Осенью 2005 г. прогосударственные движения молодежи рождались, словно грибы в лесу. В октябре 2005 г. в Подмосковье при поддержке губернатора Бориса Громова появились «Местные». Они позиционировали себя как «экологи с политическим уклоном», а в их летнем лагере в местечке Пьяный Бугор на Оке звучали лозунги «Приезжие должны перестать мусорить», «Долой политические отбросы», «Россия, вперед!». В июне 2006 г. «Местные» привезли на Тверскую улицу столицы 40 тысяч сторонников на 800 автобусах. Зачем? Чтобы сказать «нет» фашизму, уклонению от службы в армии, «оранжевой» угрозе. Программы новых движений были до смешного похожи: за все хорошее против всего плохого.

Эстет может поморщиться, но своей цели отвадить молодежь от националистов эти проекты добились. И как раз вовремя. Вечером 29 августа 2006 г. в ресторане «Чайка» 30-тысячного карельского городка Кондопога (60 км от Петрозаводска) произошел конфликт с национальным подтекстом – чеченцы зарезали двух местных жителей, еще полтора десятка серьезно пострадали. Народ прошелся бессмысленным и беспощадным погромом по всем нерусским и их собственности. Правоохранительные органы по всей стране мобилизовались в ожидании «цепной реакции». В 1990-х так и случилось бы. Но в 2000-е экономика Россия развивалась ударными темпами, а власть сумела показать, что возможности в новой жизни есть у каждого.

На кондопожских событиях пиарилась молодая националистическая организация – Движение против нелегальной эмиграции (ДПНИ). Их активисты пытались собрать жителей Карелии на антикавказский народный сход в Петрозаводске, на который пришло не более 500 человек. Но это не помешало окрестить Кондопогу «восставшим городом-героем», с которого началось «открытое противостояние народов». Лидер ДПНИ Александр Поткин (Белов) утверждал, что за последующий год пожертвований движению стало в 5 раз больше, упоминаемость ДПНИ в прессе выросла в 7,5 раз.

Но все же настоящей массовости у националистов не было как раз благодаря наличию прогосударственных движений. В ноябре 2006 г. «Русский марш» собирает рекордные 3 тысячи участников – как скромный рок-концерт. А слеты «Наших» на Селигере привлекают десятки тысяч. Кремль просто перехватил электорат националистов и постепенно возглавил патриотическую волну, направив ее в безопасное для внутренней стабильности русло. А уже потом власти запретили ДПНИ и отправили за решетку несколько «коричневых» вожаков, ясно показав, что с такой повесткой им нет места в правовом поле. В те же годы развитие национализма у соседей шло совсем другим путем: на Украине ультраправые группировки цвели пышным цветом, чтобы в 2014 г. объединиться в политическую партию «Правый сектор» (запрещена в РФ), свергнуть президента и пойти на выборы в парламент.

А в России переломным моментом в отношениях националистов и власти стал скандал с «Бронзовым солдатом», когда стало понятно, какого рода патриотизм реально востребован. В ночь с 26 на 27 апреля 2007 г. в столице Эстонии демонтирован «Памятник Воину-освободителю Таллина от немецко-фашистских захватчиков», в просторечии «Бронзовый солдат». Объект решено перенести с холма Тынисмяги в центре столицы на Военное кладбище – это в стороне от караванных путей. Русская диаспора в Эстонии реагирует болезненно: несколько дней в Таллине идут уличные бои с полицией и эстонскими националистами – официально 156 человек ранены, один убит. А Россия впервые в постсоветской истории вводит санкции против европейского государства, да еще и члена НАТО. Правительственные гранты получило движение «Ночной дозор», охранявшее Бронзового солдата от осквернения в последние месяцы. А молодежные движения устроили под окнами консульства Эстонии в Москве фестиваль народного творчества.

Опять-таки никто не говорит, что это было высшее проявление национального самосознания. Но когда на ультраправых сайтах разгневанные граждане интересуются координатами «каких-нибудь граждан Эстонии», в воздухе пахнет погромом. Пар помогла выпустить молодежь со светлыми лицами, которая пела перед консульством песни от «Катюши» до «Бухенвальдского набата», водила хороводы, но не разбила ни одного стекла. Даже оппозиционеры признавали, что «Наши» - это дети, готовые любить свою страну и делать дело. И они способны на большее, чем кричалки под окнами.

Со временем внутри «Наших» появились не самые плохие молодежные проекты. Они создали видеоархив о ветеранах Второй Мировой, систему отправки жалоб на чиновничий произвол, проект по борьбе с хамством на дорогах и молодежную школу предпринимательства. Те же самые молодые провинциалы могли бы вечером ходить по улицам, выискивать незнакомые лица и в итоге пополнять контингент исправительных колоний. Но вряд ли они сделали бы Россию лучше.

Конечно, молодежные проекты власти могли быть эстетичнее и тоньше. Но они так или иначе помогли решить сложнейшую проблему многонациональной страны, не дать ей скатиться в пропасть. Кто-то скажет, что в стране, где 12 млн граждан выходят 9 мая на «Бессмертный полк», никакого фашизма не может быть в принципе. Но ведь «Полк» изобрели новосибирские школьники в 1965 г. – и о нем никто не узнал за пределами области. В современном формате акция впервые прошла в Тюмени в 2007 г., но только пять лет спустя государство помогло ей стать по-настоящему массовой. Оказалось, что у людей давно была потребность поучаствовать в чем-то подобном, но они не знали, как ее реализовать.

Заняв бескомпромиссную позицию по отношению к неонацистам, государство смогло предложить что-то взамен их потенциальному электорату – молодым и не слишком образованным провинциалам. А тут уже одними акциями «к дате» не обойдешься. Пришлось создать полноценную молодежную политику, решающую вопросы бесплатного образования, трудоустройства, повышения квалификации. Пришлось тем самым и страну менять к лучшему. И это здоровый ответ на любой вызов.

Дорогу молодым.

В России нынче самые низкие в Европе налоги для индивидуальных предпринимателей: платишь 6-7% в год с дохода – и все. В правительстве РФ не скрывают, что держат такую ставку ради того, чтобы у не самых обеспеченных слоев был стимул зарабатывать, а не искать виноватых.

В конце марта 2023 г. Минтруд опубликовал проекты поправок в Налоговый кодекс и закон "Об обязательном пенсионном страховании в РФ". Предлагается поощрить работодателей, нанимающих по трудовому договору несовершеннолетних (в возрасте 14-18 лет), снизив для них ставки страховых взносов почти втрое - до 7,6%. Активнее планируется поддерживать и самозанятых, среди которых особенно много молодых россиян до 30 лет.