Может оказаться, что житель села Татарка Ставропольского края Антон Волняков является жертвой полицейской провокации.
Ведь в основу доказательств его вины по наркотической статье легли лишь результаты «проверочной закупки», которая была проведена без достаточных на то оснований и целиком по инициативе оперативных сотрудников.
Шито белыми нитками.
Как представляется, дело Антона Волнякова переполнено процессуальными «косяками», однако вышестоящие суды почему-то не хотят критически взглянуть на судебное следствие и решение Промышленного районного суда города Ставрополя, чтобы хотя бы смягчить наказание, а судебная коллегия по уголовным делам Верховного суда Российской Федерации отказывается рассматривать жалобу защитника.
В постановлении ВС РФ об отказе в передаче кассационной жалобы для рассмотрения в судебном заседании суда кассационной инстанции суд указал на следующее: «признано доказанным, что умысел на незаконный сбыт наркотических средств, при отягчающих обстоятельствах, сформировался у Волнякова А.А. самостоятельно, независимо от действий сотрудников правоохранительных органов, проводивших оперативно-розыскное мероприятие».
Антону Волнякову на момент проведения проверочной закупки от 13.01.2018 года исполнился 21 год, парень подрабатывал таксистом, ранее не судим. Приговором суда в отношении Антона Волнякова никаких отягчающих обстоятельств установлено не было. По единственному эпизоду обвинения вменяется значительный размер - 8,543 гр. каннабиса (марихуана), но никакие отягчающие обстоятельства следствием не установлены.
Говорят, сотрудники правоохранительных органов любыми способами обязаны решать поставленные задачи и отчитываться перед начальством высокими показателями раскрываемости. Даже если преступлений становится меньше. В основе системы, получается, лежит допущение, что криминал является устойчивым явлением со времен царя Гороха. Поэтому если раскрываемость не дотягивает до установленной ватерлинии, то ее требуется каким-то образом к этой линии подтянуть. Тягловые усилия ложатся на плечи как самих оперативников, так и зависимых от правоохранительной системы граждан, бывших или действующих наркоманов, и тех, у кого есть проблемы с законом. Борьба с преступностью таким образом строится на сомнительных доносах по принципу «одна бабка сказала».
В таких делах обычно участвуют одни и те же свидетели, это оперативные сотрудники и «штатные понятые», которые, конечно, пытаются грамотно излагать в судебном заседании показания в протоколах допросов, данные ими на следствии, но нередко твердят одно и то же, обращаясь к суду с просьбой «зачитать их показания» в связи с «запамятованием» событий по обстоятельствам участия в оперативных мероприятиях.
Так что же было?
История Антона Волнякова типична для Российской глубинки. На окраине Ставрополя есть село Татарка. Для жителей маленьких сел характерно знать о своих односельчанах всю подноготную. У Волнякова был знакомый по имени Богдан, о котором было известно, что он наркозависим и постоянно «ищет». Естественно, о грешках Богдана знали местные правоохранители, поэтому он ходил у них под колпаком, и, вероятно, не раз помогал выявлять злоумышленников под страхом собственной уголовной ответственности.
В материалах дела фигурирует житель этого же села по имени Богдан, он и «нашептал» органам о том, что Антон якобы сбывает зелье, но сам отказался принимать участие в оперативном мероприятии. При этом, на следствии своевременно Богдан не был допрошен и впоследствии скончался от передозировки.
12 января 2018 года было вынесено постановление о проведении оперативно-розыскного мероприятия «Проверочная закупка» в отношении Волнякова. 13 января Богдан назначил встречу с Волняковым и на месте сообщил, что его знакомый Жаров нуждается в приобретении марихуаны. Но тут непонятно – то ли сам наркозависимый Богдан, то ли закупщик Жаров передали Волнякову 3000 рублей, после чего Волняков уехал к третьему лицу, приобрел у него марихуану, а потом вернулся на место, где оставил так называемую «закладку». Примечательно, что инициативы от самого Волнякова по сбыту наркотического вещества не поступало, а также ничем не подтвержден факт того, что Волняков хранил у себя зелье. Если бы Волняков был торговцем и знал, что идёт на встречу с наркозависимым Богданом, то сразу бы взял с собой товар, а не уезжал бы за ним, заставляя ждать закупщика.
Иными словами, Волняков действовал исключительно по просьбе закупщика: на переданные ему деньги он пошел и приобрел у третьего лица марихуану и передал ее покупателю.
Нарушение за нарушением.
В суде был допрошен свидетель Жаров, личность которого была рассекречена. Им оказался сотрудник полиции, который исполнял роль покупателя. Стало понятно, что проверочная закупка была полностью инициирована оперативниками.
Возникает вопрос, а проявил бы Волняков инициативу по сбыту запрещенного вещества, если бы к нему через полицейских не обратился наркозависимый Богдан? Вообще, имел ли он преступный умысел на совершение инкриминируемых ему действий?
Судя по материалам дела, умысел на сбыт как таковой органами следствия установлен не был. Сами ловцы в погонах спровоцировали оперативную ситуацию, прикрываясь наркозависимым гражданином. И в жалобе на имя председателя Верховного суда РФ Лебедева В.М. защита Волнякова справедливо указывает на то, что в соответствии с внесенными в 2007 году изменениями в Федеральный Закон об оперативно-розыскной деятельности «органам (должностным лицам), осуществляющим оперативно-розыскную деятельность запрещается: подстрекать, склонять, побуждать в прямой или косвенной форме к совершению противоправных действий (провокация)».
Данный закон четко регламентирует, что результаты ОРМ могут быть положены в основу приговора лишь в том случае, если они получены в соответствии с требованиями закона и свидетельствуют о наличии умысла на совершение преступлений, сформировавшегося независимо от действий сотрудников оперативных подразделений, а также в случае проведения лицом всех подготовительных действий, необходимых для совершения противоправного деяния. Однако в уголовном деле нет доказательств, что Волняков совершил бы преступления без вмешательства сотрудников правоохранительных органов. Значит действия оперативников были совершены с нарушением закона об оперативно-розыскной деятельности и были направлены на то, чтобы с помощью провокатора наркозависимого Богдана склонить Волнякова к совершению преступления.
По закону для того, чтобы провести «проверочную закупку» у полицейских должны быть достаточные для этого основания. Говоря простым языком, человека должны были на протяжении определенного времени «пасти»: следить за ним, прослушивать его телефонные разговоры, устанавливать круг его общения, в том числе криминального.
Так вот по делу Волнякова прослушивание телефона, снятие информации с технических каналов связи проводилась, как оказалось, уже после проверочной закупки 13 января 2018 года, а дело оперативного учета от 11 сентября 2017 года было заведено на неустановленного гражданина по имени «Сергей».
Впоследствии оперативники стали прописывать в рапортах, что «дело оперативного учета заведено в отношении лица по имени «Сергей», представляющегося в целях конспирации именем «Антон». По версии оперативных сотрудников, выходит, что Антон представлялся собственным именем в целях конспирации! Логика, как говорится, за гранью здравого смысла.
И тут важно заметить, что «прослушивание телефонных переговоров» и «снятие информации с технических каналов связи» проводилось без разрешения суда, потому что данное разрешение было дано Ставропольский краевым судом только 31 января 2018 года – то есть через 18 дней после проведения «проверочной закупки».
Выходит, прослушивание телефона, если верить делу оперативного учета в отношении некоего «Сергея», представлявшегося в целях конспирации именем «Антон», происходило задним числом.
Однако этим безумием дело не ограничилось. Оказывается, и разрешение на прослушку давалось не в отношении Волнякова, а в отношении некоего Волняева.
Фемида закрыла глаза.
Интересно, путаница в фамилиях, прослушивание задним числом – это намеренная попытка ввести суд в заблуждение или очередная оперативная халатность? По крайней мере суд первой инстанции не дал должной оценки всем этим нарушениям и противоречиям следствия.
Защита также обратила внимание на тексты и содержание опросов и протоколов допроса понятых и свидетелей. Эти процессуальные документы «идентичны и дословно одинаковы, вместе с тем, при опросе двух понятых сочетания слов и знаков препинания невозможно повторить дважды. При этом, текст вышеуказанных актов опросов зеркально схож друг с другом до знаков препинания, до абзацев. Прокуратурой, судом проигнорировано то, что во всех процессуальных документах подписи закупщика Жарова различны!»
Когда приговор Промышленного районного суда Ставрополя был обжалован в апелляционной инстанции, судебная коллегия по уголовным делам Ставропольского краевого суда признала, что диск с записями прослушивания телефонных разговоров (проведенных по решению суда задним числом) является недопустимым доказательством, поэтому исключили его из дела. Но! Исключив этот диск правосудие оказалось лицом к лицу с единственным основанием существования дела – проведенным ОРМ «Проверочная закупка», которая при отсутствии диска процессуально была организована незаконно и необоснованно. Выходит, остальные доказательства по делу также являются недопустимыми, а следовательно, суровый и несправедливый приговор Волнякову Антону был вынесен на основе провокационной закупки, инициированной оперативными сотрудниками. Ибо нет в материалах предыстории криминальной деятельности Волнякова Антона, нет никаких данных, на основе которых полицейские могли бы законным способом организовать проверочную закупку.
Странным выглядит и текст отказа в рассмотрении дела в судебной коллегии Верховного суда РФ, где высшая инстанция почему-то указывает на некие «отягчающие обстоятельства» совершенного преступления. Возникает дилемма: с одной стороны дело шито белыми нитками, а с другой – еще и при отягчающих обстоятельствах. Что, интересно, может отягчить неотягощенное доказательной базой уголовное дело?
Ведь человека осудили за единственный эпизод, который, по нашему мнению, является чистой провокацией с целью увеличения показателей раскрываемости преступлений в сфере незаконного оборота наркотиков. При этом молодой человек ранее не судим.
Наказали за отказ?
По информации защиты, уже после «проверочной закупки» от 13.01.2018 года Волняков под контролем одного и того же оперативного сотрудника УНК ГУ МВД России по Ставропольскому краю участвовал в роли закупщика в оперативном мероприятии по уголовному делу в отношении гражданина Ш.
Эти обстоятельства подтверждаются материалами дела и приговором Шпаковского районного суда Ставропольского края по уголовному делу № 1-8/2020(УИД 26RS0035-01-2019-001256-82) в отношении гражданина Ш.
После Антон Волняков отказался участвовать в полицейских операциях и провоцировать граждан на совершение преступлений по 228 статье УК РФ.
Из-за настойчивых «просьб» оперативников участвовать в роли «закупщика» по другим делам, он был вынужден переехать в другой город, но последовала ответная реакция, его объявили в розыск.
При изучении дела Волнякова у наших журналистов стали возникать резонные вопросы: «Где справедливость? Где объективность рассмотрения дела? Почему человек мотает немалый срок за огрехи следствия? Почему, например, масса изъятого вещества в судебно-химической экспертизе на целый грамм не соответствует массе вещества, указанной в справке об исследовании?»
Мы будем следить за историей Антона Волнякова. Очень надеемся, что председатель Верховного Суда РФ даст оценку происходящей несправедливости и заставит своих подчиненных рассмотреть дело объективно и вынести законное и обоснованное решение.
Мнения, высказываемые в данной рубрике, могут не совпадать с позицией редакции