В ноябре 2021 года Россия триумфально вышла на второе место по индексу цифровизации. Правда, чисто формально: по общей производительности семи суперкомпьютеров, попавших в Тор-500 самых быстрых машин в мире. Об этом говорилось на Десятом Национальном Суперкомпьютерном Форуме, крупнейшем отраслевом событии года.
- Еще в июне 2021 года позиции России были очень низкие. Суммарная производительность всех трех суперкомпьютеров, которые были на территории России, составляла 0,42% от суммарной производительности суперкомпьютеров всего списка Top-500. Индекс цифровизации России был тогда хуже, чем в государстве Марокко, которое построило свой суперкомпьютер,- рассказал «АН» директор Института программных систем имени А.К. Айламазяна РАН, член-корреспондент РАН Сергей Абрамов. Он подчеркнул, «индекс цифровизации отражает количество счета на единицу производимой страной продукции».
Однако, уже к ноябрю «ситуация была сильно улучшена, и по большей части это было сделано усилиями компании Яндекс, которая купила три суперкомпьютера, вошедших в список Top-500, и усилиями Сбербанка, который приобрел еще один суперкомпьютер».
Формально мы по индексу цифровизации обогнали сейчас Марокко. Более того, в ноябре 2021 года мы обогнали даже Евросоюз, Китай и Соединенные Штаты Америки. Россия уступает сейчас по индексу цифровизации только Японии. Отличный повод для государственного ТВ, которому нет необходимости копаться в деталях. Нужны только лозунги!
А детали таковы: из семи машин, которые работают в России, только одна является отечественной («Ломоносов-2», МГУ имени М.В. Ломоносова). Остальные машины поставлены компанией NVIDIA (три машины) и китайскими компаниями (еще три машины). Все шесть систем на базе ускорителей NVIDIA. Этакая схема: газ и нефть в обмен на суперкомпьютерные бусы.
Кроме того, из этих семи машин, только одна работает на реальную экономику страны: образование, науку, промышленность. Это тот самый несчастный «Ломоносов-2», расположенный в Московском государственном университете имени М.В. Ломоносова. И он в 4 раза слабее даже одного сберовского суперкомпьютера. Остальные машины (три у Яндекса, два у Сбербанка и одна у МТС) построены строго для решения своих корпоративных задач.
«Конечно, мы можем говорить только о публичных суперкомпьютерах. Имеются и закрытые, непубличные суперкомпьютеры — в Саровском ядерном центре, в других местах. Но не надо думать, что они могут серьезно изменить позицию России, потому что непубличных суперкомпьютеров в других странах тоже много, и пропорция между видимой и невидимой частью во всех странах сравнима. И в развитых странах она выше, чем в России»,- добавляет доктор наук Сергей Абрамов.
А пока, по информации «АН», в Миннауке вместо разработки реальной программы по созданию национальной суперкомпьютерной сети создали рабочую группу, которая должна дать ответ: что в условиях российских реалий можно называть суперкомпом: то, что весит больше тонны или стоит более миллиона?
Мнения, высказываемые в данной рубрике, могут не совпадать с позицией редакции