Краеведы знают: серьезно занимаясь какой-либо эпохальной тайной, обязательно придется столкнуться с еще более значимыми сопутствующими загадками истории.
В предыдущих публикациях мы постарались хоть частично, но рассказать о тайне исчезновения в апреле 1945 г. с территории Королевского замка г. Кенигсберга (ныне – Калининграда) знаменитой Янтарной комнаты. Тайна эта с годами лишь крепнет, обрастая подчас невероятными подробностями, часто похожими на вечно живую легенду. Впрочем, и самим журналистам, читателям это нравится. Но, странное дело: одна тайна привела нас к другой, не менее загадочной истории из светского быта средневековой Пруссии. Имя ей – «Серебряная библиотека принца Альбрехта». Причем, как показало время, судьбы и Янтарной комнаты, и библиотеки во многом пересеклись в закоулках истории.
Но самое интересное, что в судьбах этих мировых шедевров немаловажную роль сыграл один и тот же человек: доктор Роде, главный хранитель культурного наследия Восточной Пруссии. Об этом – подробнее.
Учиться, учиться и учиться!
Мрачное и аскетичное существование средневековой Пруссии резко стало меняться с восхождением на прусский трон принца Альбрехта Гогенцоллерна – человека светского и по тем временам – весьма прогрессивного. Молодой правитель начал свою управленческую деятельность с серьезных государственных преобразований.
Во-первых, Альбрехт принял отказ обоих прусских епископов от выполнения ими светских властных полномочий в пользу самого принца. Тем самым новый правитель бескровно замкнул всю законодательную и исполнительную власть в своих руках. Епископам он оставил «на кормление» лишь возможность решения вопросов сугубо духовных: инспектирование церквей, проведение синодов и брачных обрядов и т.д. Впрочем, внакладе святые отцы не остались: каждому духовному лицу по их просьбам Альбрехт на герцогской территории выделил богатые поместья с правом взымания там налогов и платы по ренте. В общем, все были довольны.
Вскоре герцог упразднил и многие службы тяжеловесного Тевтонского ордена, создав четыре управленческих совета, которые впоследствии (с 1707 г.) стали именоваться «министериумами» (проще говоря – министерствами). Реформы во многом оживил жизнь Пруссии.
Сюда массово начали переезжать купцы, ремесленники, ученые их других стран, которым Альбрехт повелел создавать наиболее удобные условия их существования и деятельность. Вообще, в этих экономических и новаторских преобразованиях Альбрехта можно увидеть очень похожие новации и в последующих реформах Петра I в России. И там, и там оживилась экономика, активизировались дипломаты, расширились международные связи, в том числе – внешнеторговые. Оба правителя начали активно направлять на учебу за рубеж молодежь, в общем, реформы начали давать результаты.
Как человек светский, Альбрехт понимал, что дальнейшее развитие государства невозможно без национального образования. Идея создания в Кенигсберге собственного университета, давно занимала прогрессивного герцога. К ее реальному воплощению Альбрехт приступил 1 января 1540 г., для начала повелев создать в городе т.н. партикуляры (что-то похожее на советские техникумы – авт.), которые со временем и должны были стать научной основой будущего университета.
В обоснование своих решений Альбрехт в 1544 г. издает указ, поясняющий населению его просветительскую деятельность: «… Без наук не могут издаваться законы, не могут существовать суды и другие общественные заведения… Наконец, в нашем городе Кенигсберг мы открываем университет, чтобы в нем последовательно и в полном объеме преподавались все благородные искусства и изучались языки…»
Торжественное открытие высшего учебного заведения, тут же названного «Альбертиной», состоялось 17 августа 1544 г. Внутренняя структура Альбертины состояла из нескольких факультетов: теологического, философского, юридического и медицинского. Математика, как и некоторые естественные науки, изучались студентами, которых в первый год уже было триста человек на философском факультете.
Трудности с оформлением обязательных университетских прав решил польский король Сигизмунд II Август, приравняв Альбертину в правах с прогрессивным тогда Краковским университетом! Так Кенигсбергская академия (официальное название Альбертины) получила собственную юрисдикцию и обширные права на собственное же внутреннее законодательство. Процесс, как говорится, пошел, причем в весьма прогрессивном направлении.
По распоряжению Альбрехта неимущие студенты обеспечивались бесплатным жильем и питанием, учащимся были назначены приличные стипендии. Преподаватели освобождались от налогов, им разрешалось иметь сторонний бизнес и беспрепятственно ловить рыбу в реке Прегель, что иным гражданам было строжайше запрещено! Для укрепления научного и социального статуса университета Альбрехт в 1557 г. издал указ, который сегодня хранится в местном краеведческом музее: «Повелеваю всем и каждому из наших благородных прелатов и господ, … какого бы сословия они не были, непреклонно оказывать содействие нашему университету, его профессорам, студентам и сотрудникам во всех вопросах и делах…» Ничего не напоминает? Лично мне сразу же вспомнился Моральный кодекс строителя коммунизма, который нам еще в школе с обоюдными мучениями старались вбить в сознание наши несчастные учителя. А может, в тех идеях все же было и что-то реальное, а значит – приличное?
Читать всегда, читать везде?
Прогрессивная просветительская деятельность Альбрехта не ограничилась лишь созданием Университета. Скорее всего, Альбертина явилась продолжением новаторских идей тридцать седьмого великого магистра Ордена и принца-реформатора.
Основной жемчужиной Кенигсберга тех лет стала, конечно, т.н. «Серебряная библиотека» принца Альбрехта (SilverBibliotek), которую в XVI веке начали самолично собирать сам принц и его супруга Анна-Мария. Редкие фолианты по указу венценосной семьи закупал назначенный в 1527 г. директором Библиотеки некий Феликс Реке, прозванный Полифемом. К 1529 г. для ее экспозиции уже было закуплено 68 греческих и латинских книг (по тем временам весьма дорогостоящая коллекция, т.к. и рукописные, и редкие печатные издания были весьма трудоемки в производстве, что сказывалось и на их цене). Тогда библиотека называлась Немецкой, в 1540 г. она стала общедоступной для всех желающих, что, безусловно, положительно сказалось и на общеобразовательном уровне подданных принца Альбрехта.
Тем временем, ее книгохранилища регулярно пополнялись и томами из распавшихся в результате церковных реформ монастырей, иных администраций уже ликвидированного Тевтонского ордена и подарков правителей других дружественных Пруссии государств.
К концу XVI века библиотека насчитывала уже более 10 тысяч томов, в 1588 г. ее назвали Замковой и передали в ведение церкви. Но почему же при упоминании этого редчайшего собрания сочинений ее называют «Серебряной»? А вот почему.
Ювелиры против писателей?
Среди библиотечного собрания особое место занимали 20 томов по богословию, которые лично принадлежали супруге Альбрехта Анне-Марии. Основу этой коллекции составляли труды самого Мартина Лютера, но особой ее ценностью считались уникальные серебряные оклады, изготовленные вручную избранными ювелирами того времени по заказу Альбрехта и самой Анны-Марии. Причем, если в самой покупке книг инициатива принадлежала принцу, то их внешним оформлением авторитарно занималась лишь склонная к светской роскоши Анна-Мария.
К работе были привлечены шесть ювелиров, как местных, так и «экстра-гастарбайтеров» из других государств. Среди них особое место занимали Иероним Кеслер, лично вручную создавший семь серебряных переплетов, Герард Ленц, изготовивший шесть ювелирных шедевров, Пауль Гофман, придумавший и изготовивший три переплета, норвежец Корнелиус Фарвенд, оформивший хоть один, но наиболее ценный серебряный переплет, и другие.
Эти переплеты объединили собой 27 печатных изданий богословов того времени Мартина Лютера, Осиандера, Меланхтона, рукописная Библия и др., а сама Серебряная библиотека вошла в 1611 г. в состав Замковой библиотеки.
Крах Кенигсберга в апреле 1945 г. стал наряду с тайной исчезновения Янтарной комнаты и крахом пресловутой «Серебряной библиотеки».
А книжечки-то я приберу…
К 1900 г. в Университетской библиотеке Кенигсберга хранилось уже около 300 000 книг. Для библиотеки выстроили новое, более удобное помещение на Миттельтрагхайм, куда и переехали ее основные фонды, а в 1908 г. коллекцию пополнили книги из уникальной Валленродской библиотеки.
Эта библиотека, названная по имени ее собирателя, крупнейшего латифундиста тех времен, Мартина Фон Валленродта (1570 г. – 1632 г.), хранила в себе не только редкие книги, но ценные артефакты, рукописи, произведения прикладных искусств и т.д. В 1939 г. общий фонд библиотеки хранил уже 685 000 книг! В том же году Гитлер развязывает вторую мировую войну, стеревшую в итоге с карт мира и Восточную Пруссию, и саму библиотеку. Гримасы истории? Возможно, только очень уж печальные.
В августе 1944 г. англо-американская авиация массированными (до трехсот самолетов одновременно) налетами превратила район Трагхайм, где находилась библиотека, в руины, под которыми погибла часть экспозиции. Валленродская коллекция была частично вывезена из города, но далее ее следы, подобно следам Янтарной комнаты, теряются. Впрочем, не совсем.
В 80-х годах в Подмосковье в усадьбе Узкое были случайно обнаружены… 300 томов из всей бесценной коллекции. Кто и когда перевез их туда, осталось неизвестным. Хорошо хоть, что солдаты не пустили книги на самокрутки. После экспертиз, эти экземпляры были перевезены в Калининград, где и хранятся сейчас в библиотеке местного университета им. Иммануила Канта.
Вскоре около тысячи книг из той же коллекции были обнаружены и в Санкт-Петербургской Академии наук, а еще позже значительная часть шедевров нашлась уже в Государственной публичной исторической библиотеке. Ну кто на Западе еще будет спорить с тем, что и СССР, и Россия всегда были самыми читающими странами?
Впрочем, в 1947 г. в польском городке Пасленк местные жители случайно обнаружили 14 серебряных фолиантов из знаменитой «Серебряной библиотеки». В 1949 г. книги были переданы на хранение в библиотеку Торуньского университета. Во время переезда туда один из бесценных экземпляров был, естественно, похищен.
Кем? Наверное, каким-то пытливым шляхтичем, умевшим читать. А может, и считать, т.к. каждый том этой коллекции на международном «черном рынке» стоит баснословных денег. Еще одну книгу тут же прикарманила себе Национальная библиотека Варшавы. И если наличие редких прусских книг в российских коллекциях обосновано (ведь Кенигсберг взяли именно советские войска), то по какому праву эти немецкие книги зажимает Варшава? Впрочем, эти вопросы нынешнему собрату по НАТО пусть задает Германия, если захочет.
Ранее мы сказали, что к истории с «Серебряной библиотекой» тоже оказался причастен и хранитель Янтарной комнаты доктор Роде. Каким образом?
Гляжу в книгу и вижу…
Помимо своего выстраданного абсолютного контроля над Янтарной комнатой Роде немалый интерес проявлял и к «Серебряной библиотеке». В 1928 г. он издал научную книгу «Серебряная библиотека принца Альбрехта в Кенигсберге».
Когда стало ясно, что война Германией окончательно проиграна, Роде стал лихорадочно подыскивать в старинных прусских и польских замках места возможного укрытия награбленных ценностей. Если еще за три дня до падения Кенигсберга Янтарную комнату видели в Королевском замке, то о «Серебряной библиотеке» все вроде бы и забыли. Но ведь часть ее каким-то образом все же была перевезена в Пасленк! Кем? А может, самим доктором Роде? К такой версии нас подталкивают мемуары и прусского графа Александра Дона цу Шлобиттена, где он рассказал, что еще в 1944 г. к нему с просьбой спрятать часть музейных ценностей Кенигсберга в подвалах графского замка близ Пасленка, обратился… сам доктор Роде! Ясно, что тогда речь шла еще вовсе не о Янтарной комнате, но тогда о чем? И почему именно Пасленк? Когда совпадений становится много, они сами подталкивают сомневающихся к единственной версии: а если Роде все же хлопотал перед графом именно за «Серебряную библиотеку»? Сохранившиеся послевоенные поляки-очевидцы, как один, в голос рассказывали и о том, что именно в те дни по улицам Пасленка в сторону поместья массово передвигались груженые немецкие грузовики. Зачем? Ведь никаких военных объектов в том захудалом городке не было и в помине…
P.S.
Провести полноценные раскопки на территории Польши так и не удалось: при т.н. реставрационных работах все входы в подземелья в графском замке вдруг оказались наглухо замурованными. Кем? Опять – загадка…
Ну а если принять во внимание тот факт, что именно неподалеку от Пасленка находилось и поместье бывшего гауляйтера Пруссии, по совместительству – главного нацистского соучастника в хищениях мировых ценностей Эриха Коха, которому сохранили жизнь взамен на обещание последнего выдать все известные ему тайники с сокровищами, и которые он не выдал, то версия вполне рабочая. Правда, Кох так ничего путного не сказал, хотя на какие-то малозначимые тайники и указал: помер от старости. А вот тайны-то остались…
Мнения, высказываемые в данной рубрике, могут не совпадать с позицией редакции