Южная Осетия: у нас это было бы даже не смешно

Неприличный скандал, которым обернулся второй тур выборов в Южной Осетии, не только показал, что Россия склонна переоценивать свои возможности за рубежом, но и вообще поставил вопрос о том, так ли однозначно велик и силен у нас административный ресурс. В том числе, и в самой России. Ведь сколько ни повторяй заклинания о мифических рейтингах «ЕР», 4-го декабря на выборы придут реальные избиратели, и что делать, если голосование пойдет не так,  похоже, никому не известно.

В одном старом анекдоте отставной резидент ЦРУ, сделав за рюмкой массу комплиментов своему коллеге из КГБ, не удержался и поинтересовался: как же при такой блестящей работе во всем мире  КГБ проспало путч в Чили? Седой генерал задумался:

- А когда это было?

- В сентябре 73-го.

- А-а-а... В сентябре... Это ж мы все на картошке были!

Не знаю, на какой картошке этой осенью были те, кто отвечал у нас за выборы в Южной Осетии, только такого оглушительного провала нашей внешней политики после двойного поздравления Януковича в 2004-м трудно и припомнить. Отчаянная попытка оттянуть поражение Анатолия Бибилова и запрет местного ЦИКа оглашать результаты с треском проигранных им выборов кроме смеха ни у кого уже ничего не вызывают. Поздно пить боржоми...

Собственно говоря, возможно, что в победе Аллы Джиоевой тоже ничего страшного для нас нет. На ставленника США или агента влияния Саакашвили она совсем не похожа. В том, что с ней можно наладить нормальные рабочие отношения, сомневаться тоже не приходится. Паника связана скорее с тем, что все пошло не по плану. Но это говорит лишь о том, что планы у нас были ущербными и недодуманными.

Трудно сказать, кого пытаются обмануть политтехнологи, рассказывая нам сказки о полном рейтинговом преимуществе «Единой России», когда найти готовых отдать голос партии власти в обществе сейчас сложнее, чем иголку в стоге сена.

Даже если к реальному рейтингу «ЕР» (опубликовать который сегодня мы уже не можем по известным причинам) добавить еще процентов 20 на пресловутый административный ресурс и национальные республики, да еще процентов 15-20 на открепительные талоны, непрозрачные урны, гаснущий свет и сообщения о бомбах в избирательных участках, уверенного большинства в парламенте у партии власти все равно не получается. Но такая ли это ужасная трагедия?

Несмотря на растущее число свистунов и прочих недоброжелателей реального руководителя России, его личный рейтинг еще довольно высок, а оппозиция совершенно не готова выставить достойного соперника. В самом деле, как бы много не набрала КПРФ на протестном голосовании на парламентских выборах в декабре, голосовать за Зюганова на главных выборах решится у нас далеко не каждый. Да и какой смысл голосовать за того, кто уже выигрывал выборы в 1996, но отошел в сторонку под предлогом того, что Ельцин власть все равно не отдаст? И кто у нас остается? Вечно молодой Жириновский со своими гротескными идеями? Постоянно обиженный на весь свет Явлинский?

Тем же американским президентам не в диковинку управлять страной, имея большинство оппозиции в Сенате или Конгрессе. Просто своих оппонентов им приходится убеждать и договариваться. Это занимает у президента время, отнимает нервы и силы, ограничивает его возможности. Но к гибели страны не приводит. Почему же у нас считается, что даже отсутствие конституционного большинства группы поддержки президента, именуемой «партией власти» в Думе, будет губительно для России?

Одной из неприятных сторон демократии в целом и выборов в частности, является возможность иногда и не достигать на них желаемых результатов. Но свет на этом не заканчивается. К этому просто надо быть готовым и подобную возможность принимать в расчет. Запретить оглашать результаты «неправильных» выборов в Южной Осетии, как выяснилось, можно. Но в России это было бы даже не смешно. Нас просто не поймут.