Великому шансонье Александру Вертинскому - 120 лет

История листает свои страницы и вписывает того, кого надо вписывать, а не тех, кто при жизни ставит себе памятники. Вертинский был истинной величиной и никогда не заискивал в своей манере перед публикой. У него не было усилителей, он пел живым голосом – выходил, кланялся публике, зал замирал, он выдерживал паузу и говорил: «Над розовым морем», - как приказ практически всем слушать. И тишина в зале была невероятная.

Поводом его возвращения в России все-таки, как я думаю, послужило отсутствие залов, аудиторий, были всё-таки рестораны, а это совсем другое. Он был большой артист, он хотел стоять отделенным рампой от публики и петь не тому, кто есть, а тому, кто слушает. И здесь он это обрел. Он был счастлив, конечно, несмотря ни на что. Залы были огромные, хотя они были и холодные, и плохо освещенные, и тяжело было петь, но это были – залы.

Самый большой парадокс то, что по ночам его слушал Сталин. Почему он вообще его не убил и не сослал? На мой взгляд, на этот вопрос почти что нет ответа. Поскольку Сталин никуда не уезжал, может быть, Вертинский был для него турагентство, где он путешествовал и в «бананово-лимонный Сингапур» и катался с дамами на каких-то потрясающих «Испано-Сиюзах». В этой жизни, где все пели «взвейтесь кострами, синие ночи, мы - пионеры, дети рабочих», вдруг появляются какие-то клоуны, пахнущие псиной, какие-то балерины, появляется какой-то огромный срез социальный, начиная от самых нищих персонажей, как у Достоевского, и кончая рафинированными женщинами. Это были маленькие новеллы, ведь этого жанра уже нет больше. Он вообще поднял эстраду на такую высоту, на какой она никогда не стояла… больше.

Анастасия Вертинская об отце.