Иcпытатели нынче в цене

ВВС нужна молодая кровь

В советские времена к авиабазе №929 не мог приблизиться ни один иностранец. За сто километров спецслужбы расставляли сито постов. Круглые сутки ГЛИЦ- аэродром гудел моторами. Потом пятнадцать лет тишины. И наконец, несколько лет назад вновь стал привычным свист турбин. Жители Ахтубинска опять пугаются тишины - вдруг на базе что-то случилось?

Увы, наплевательское отношение к армии в совсем недавнем прошлом аукнулось сейчас. ГЛИЦ ждет модернизация, деньги в военном бюджете на это есть.

Но специалисты (а это не только летчики, но и инженеры-испытатели) поседели, постарели, многие уволились в запас. Унесли на законный отдых целые направления и научные школы, методики испытаний и доведения до ума летающей техники. Передать знания было некому.  А тут как снег на голову свалилась программа обновления Вооруженных сил.

Начальник ЦПЛИ, заслуженный летчик-испытатель РФ полковник Сергей Серегин, констатирует:

- Работы очень много, будет еще больше. Мне 54 года, пора печку на даче осваивать, а я вынужден летать. В 90-е годы потеряны два поколения испытателей. У нас сейчас или очень молодые, или совсем старые. На кого дело оставить? Вот и наверстываем, учим.

Главная проблема сегодня кадровая. Так, в среде военных летчиков-испытателей очень много полковников. Это «маленькая» хитрость, на которую идет командование, чтобы сохранить профессионалов в армии. Возрастной ценз давит - подполковник имеет право летать до 45 лет. И точка. А полковничьи погоны еще на 5 лет отодвигают предельный возраст. Летчики-испытатели сегодня «неожиданно» оказались в цене.

Климат Ахтубинска трудный. Летом жара за 40. Работы, не связанной с авиацентром, практически никакой. А люди в наше время смотрят не только на заработок, но и на условия жизни, перспективу.

Странно, разговаривая с Героем России или заслуженным летчиком-испытателем, можно услышать мечтательное: «Как хочется в Турцию с семьей попасть...» Оказывается, военному люду, даже облетевшему весь мир, разрешено покупать путевки на отдых исключительно в турагентстве «Воентур».

Монополизм в действии - плати больше, отдыхай хуже. Офицер имеет право на скидку, зато с членов семьи за 3 турецких звезды сдерут, как за 5 в президентских апартаментах.

А представители авиапрома, самолетостроительных «фирм», как хищники, бродят кругами вокруг испытателей ГЛИЦ и выпускников Центра, все пытаются переманить к себе. Им они тоже нужны как воздух.

Из бойца в инженеры

Что-то постепенно меняется в нашем государстве в лучшую сторону. Вот о военной авиации вспомнили. Раньше набор в Центр подготовки летчиков-испытателей был раз в два года, в лучшем случае. Сейчас - ежегодно.

Отбор жесточайший: сначала непосредственно в частях, туда выезжают действующие летчики-испытатели ГЛИЦ и преподаватели, затем 30 лучших из лучших вызывают в Ахтубинск. Это пилоты и штурманы из строевых частей ВВС, от 28 до 32 лет от роду.

Конкурс - до 5 человек на место. Что интересно, могут остаться незаполненные места - если абитуриент хоть в чем-то не удовлетворит строгих экзаменаторов-экспертов, в том числе и опытных испытателей, для заполнения «клетки» никого не зачислят.

Приходится преодолевать сопротивление в строевых частях - там классные летчики в дефиците. Когда уходят молодые талантливые пилоты, командиры рвут на себе волосы. Единственным утешением служит то, что раз именно его воспитанник поступил в элитное заведение, значит, работа в части поставлена на высоте.

Поступившим сюда завидовать трудно - классы, тренажеры, иностранный язык. И полеты, полеты, полеты... Плотность занятий такова, что многие слушатели приходят в аудитории с летными шлемами в руках, едва сняв противоперегрузочные костюмы. Аспирантура какого-нибудь гражданского вуза по сравнению с Центром подготовки покажется раем для бездельников.

С боевых пилотов, по выражению начальника ЦПЛИ, «снимают шелуху, выжимают все лишнее, дают методики испытаний». Их учат тому, за что в строевых частях отстраняют от полетов и отправляют под трибунал. Для испытателя важно дойти до предельных возможностей техники (и человека, конечно, тоже), затем чуть-чуть отступить и внести «пунктиком» в инструкцию, которая будет «библией» для всех остальных крылатых людей. Каждый выпускник за 2 года дополнительно осваивает 4 типа летательных аппаратов. Летчик-испытатель должен уметь в течение одной летной смены совершить вылет, к примеру, на фронтовом бомбардировщике Су-24, затем на истребителе МиГ-29 и в довесок на высотном перехватчике МиГ-31. Возможны любые варианты... Приходят «бойцы», а выходят испытатели и инженеры.

Майор Олег Александров с выпускного курса сразу после приземления на Су-24 утверждает:

- Летчик, который говорит, что не хочет стать испытателем, - врет! Или он не летчик вообще. Моему отцу это не удалось, зато я в начале пути.

Выпуск у Центра небольшой - 10-12 человек. «Зеленым» выпускникам уже за 30. И каждый на вес золота, в прямом смысле. Летчики вообще дорогой «товар», а летчики-испытатели в особенности. Миллионы, вложенные в каждого, складываются из колоссальных затрат на обучение. Это и уникальные знания, аккумулированные в стенах аудиторий, и авиационный керосин, и износ техники. 1 час полета на Су-27 стоит под 300 тыс. рублей! Чем быстрее пойдет отдача, тем лучше.

Генерал-лейтенант, начальник ГЛИЦ, сам военный летчик-испытатель Юрий Трегубенков постоянно твердит пилотам:

- Гражданский испытатель работает на фирму. Мы работаем на государство!

Да, командиры утверждают: «Мы, конечно, можем готовить испытателей для всей страны». Только следует принять к сведению одну немаловажную деталь: сегодня Центр подготовки летчиков-испытателей, как и весь ГЛИЦ, работает исключительно в интересах Минобороны России.

В бой идут одни старики...

В центре Ахтубинска - Крыло Икара. Эта стела выглядит скорее как крыло ангела. Поставлен памятник в память о погибших с 1949 г. летчиках испытательного центра. На мраморных камнях, вдоль аллеи, которая ведет к памятнику, выбито 45 имен. Одна надпись совсем свежая: «Ржавитин Игорь Викторович, штурман-испытатель». Полковнику Ржавитину посмертно присвоено звание Героя России. Как здесь говорят - первая боевая потеря. Что делал испытатель в небе Грузии? Насколько оправданно участие в боевом вылете специалиста, чья задача готовить технику для будущих поколений военной авиации? Даже в кошмарном для Красной армии 1941 г. всех летчиков-испытателей отозвали с фронтов.

Версий две. Первая и самая простая - в ВВС кризис с кадрами. Пилотов, подготовленных для выполнения реальных боевых задач, не хватает.

Вторая, более реалистичная - в Грузии требовалась ювелирная работа с применением высокоточного оружия. Объекты мирной инфраструктуры и жители не должны были пострадать. Иначе наши западные «партнеры» устроили бы истерику похлеще, чем сейчас. Да и грузины, сами понимаете, нам не враги.

P.S. Как идут дела у коллег на гражданке? В ЛИИ им. М. Громова в подмосковном Жуковском дела идут, мягко говоря, неважно. И знаменитая школа летчиков-испытателей влачит жалкое существование. Как говорили мне испытатели старшего поколения, в прежние времена у них готовили по 30 человек в год, сейчас 1-2 пилота - уже успех. Нет финансирования.