В жизни не так мало героев. Только привыкли мы их видеть молодыми, задорными и проворными «суперменами» – таков уж стереотип из блокбастеров, аниме и прочих штампов. А мы представим читателям издания совершенно далёкого от стереотипов самого настоящего героя нашего времени, героя Русского мира и новейшей истории. Мехти Феофанович ЛОГУНОВ, дед Миша, как его по-свойски называют друзья, родня и единомышленники. Самый пожилой политический узник бывшей Украины имеет за плечами уже 88 лет жизни и срок в казематах украинской СБУ за приверженность народной идее и единству Большой Страны.
– Мехти Феофанович, здравствуйте! Хотим познакомить читателей «Аргументов недели» с самым пожилым политзаключённым, бывшим узником застенков СБУ. Расскажите нам о себе, пожалуйста!
– Я родом из Абхазии, Абхазия имеет самоназвание Апсуа, что означает в переводе Страна души. Родился 21 мая 1934 года в городе Гудаута. Отец – абхаз, мама – русская. Отец, большевик-коммунист, был осуждён по ложному, сфабрикованному грузинским НКВД обвинению в организации покушения на И.В. Сталина в 1935 году. После жестоких пыток, истязаний был расстрелян лично Л.П. Берией. Мою маму Берия лично отправил в каторжный лагерь АЛЖИР в Казахстане.
– А почему Киев держал вас в казематах? Что за сфабрикованное дело со стороны СБУ?
– Контрразведка СБУ Харькова пыталась организовать провокацию против России, против ГРУ России. Этакую типа «Красная капелла» разведывательную сеть во главе со мной, на тот момент стариком 83 лет. О чём с восторгом сообщил на ТВ‑канале «начальник» СБУ генерал Грицак. Предполагалось, что я соглашусь сотрудничать с СБУ. На первом же допросе начальник 3-го отдела контрразведки СБУ Харькова майор Маньковский Д.В., пытаясь меня по «горячим следам расколоть» и склонить к предательству, заявил: «Если вы будете сотрудничать с нами, то мы дадим вам меньший срок и поместим в хорошую тюрьму». На что я ему ответил: «А что, есть тюрьмы получше и похуже?»
Но возникают вопросы: на основании чего, на основании каких данных СБУ, а именно главный отдел контрразведки и следственный отдел КР УСБУ в Харьковской области, начала меня преследовать? Что послужило основанием для начала этого действа? Вот что пишет заместитель начальника ГВ КР УСБУ в Харьковской области подполковник О. Соколов (отвечая на №70/6-1671 от 28.03.2017 г.) начальнику Следственного отдела (СО) УСБУ в Харьковской области подполковнику юстиции Русинову Е.О.: «сообщаем, что Логунов Мехти Феофанович 21.05.1934 г.р. имеет прочные социальные связи на территории Российской Федерации: жена – Логунова Наталия Константиновна постоянно проживает в г. Москве, племянник по имени Владимир гражданин РФ и постоянно проживает в г. Белгороде. Также Логунов М.Ф. является техническим директором компании Grimi s.r.o. (Словакия), имеет возможности для постоянного проживания на территории этой страны». Я имел возможность проживать на территории Германии, Словакии, Австрии, Бельгии, Норвегии, Болгарии и иных стран Европы. Ну и что? Это основание для слежки за мной и начала против меня контрразведывательных действий? Далее – меня обвинили в том, что я постоянно поддерживал связи с представителями спецслужб РФ, в особенности Главного разведуправления Генерального штаба Вооружённых сил РФ (ГРУ ГШ ВС РФ), а также с Лукьяновым Алексеем Александровичем, которого Маньковский Д.В. незаконно арестовал (фактически похитил) и полтора месяца зверски истязал и пытал в тайной тюрьме СБУ в Краматорске. И только через полтора месяца оформили задержание А.А. Лукьянова. В отношении Маньковского Д.В. возбуждено дело по преступлениям против человечества, и Маньковского неотвратимо настигнет кара!
– Киев приговорил вас к 12 годам заключения. Сколько пришлось отбыть в застенках Украины?
– Мне пришлось пробыть под следствием в СИЗО №27 Харькова 1231 сутки. Фактически три с половиной года!
– Вы пострадали за поддержку Русской весны?
– Не надо думать, что я страдалец, страдал за поддержку Русской весны. Я сделал свой выбор очень давно, ещё в юности. Я советский человек, православный, хотя в моём роду да и во мне немало мусульманского. Мой народ, абхазы, Апсуа принял христианство ещё, возможно, в I веке н.э. Затем почти 300 лет в Абхазии господствовали турки. Христианство и ислам имеют место в Абхазии. И у нас многие семьи, роды имеют близких родственников и христиан, и мусульман. Но все не отказываются от древних верований. Нет у нас трений между людьми разных конфессий. И у меня также нет никаких претензий к людям ислама, христианам или буддистам.
– Успели уже забыть об ужасах украинской тюрьмы?
– Это не забывается. Есть такая песня: «Ну что с того, что я там был…» очень люблю эту песню! Рекомендую, послушайте. Эта песня про нас, солдат и воинов против фашизма, нацизма и про меня тоже, но я ничего не забыл и не забуду. У меня был товарищ из Донецка – Кац Александр Шлёмович, мы много чего построили, мы инженеры, но, когда началось всё это, у нас был разговор, и Александр Шлёмович сказал: «Будем биться до последнего патрона». На что я ему ответил: «И последний патрон тоже в ожидании апелляционного суда».
Так вот сидишь в камере, и тебя никуда не вызывают, так они пытаются сломать, согнуть человека. Ничего не получилось. Нет, меня не били, на меня даже никто не повысил голос, просто боялись убить, хотя угрозы убить были, так пытались сломать. Я ничего не забыл и никого не забыл. Каждый час, каждую минуту я воевал с ними, это – моя война, не на жизнь, а на смерть. За мой народ, за моих братьев, за моих товарищей по тюрьме и по воле.
– Что помогло не опустить руки в заключении и быстро прийти в себя на свободе?
– Я с трёх лет, когда замучили и убили моего отца, всё понял и не мог предать память моего отца, моих братьев, мою родину. Мой народ, не только абхазы, но и наши братья – кабардинцы, чеченцы, адыги, да все народы Северного Кавказа. А также казаки Дона, Кубани, Терека, просто русские люди. И они все пришли на помощь к нам. А самое главное, в моём сердце Приказ №227 от 28 июля 1942 года «Ни шагу назад!». И это не красивая фраза: этот приказ живёт во мне. И я, находясь во власти карателей Украины, не отступил, не сделал этого самого шага назад. Знаете, мне в тюрьму передали «Красное знамя полка Победы, 1941–1945 годы». Передали в тюрьму с оккупированной территории Украины. И я сохранил это Красное знамя, ни один обыск-шмон не смог его найти. И когда нас вывели на обмен в Майорске, то уже на нашей стороне я вынул это Красное Знамя и сказал: «Ребята, товарищи, мы были не в плену, мы были в окружении, на нашей земле, наша армия отступила и оставила нас в окружении врага. А теперь с этим Красным Знаменем мы пойдём освобождать и Харьков, и Запорожье, и Одессу».
– Как оцениваете события СВО, проводимые референдумы?
– Надо было раньше всё это сделать. Я видел много убитых людей, в том числе детей. В тюрьме работал, фиксировал всё, что приходило ко мне, кто со мной общался, кто издевался: ФИО, адреса, должности. Это нельзя забыть! Никогда.
– Как считаете, мы скоро будем проводить такую же операцию в Харькове, Одессе, Киеве?
– Вот это мне трудно сказать. Уж очень много появилось здесь хатаскрайников, зажравшихся, саботажников и предателей. Но я, как услыхал в 1941 году слова: «Наше дело правое, враг будет разбит, Победа будет за нами!» – так и следую этому правилу всю жизнь.
– Чем занимаетесь сейчас? Среди сидящих на лавочке у дома стариков не замечены точно.
– Я на войне, война живёт во мне!
– Традиционные пожелания единомышленникам от знакового человека!
– «Наше дело правое, враг будет разбит, Победа будет за нами!» Мы освободим Землю от паскудства колониального Запада, смерть колониализму!