7 июля Герману Захарьяеву, глубоко верующему иудею, президенту благотворительного фонда горских евреев СТМЭГИ и масштабному предпринимателю в области коммерческой недвижимости, исполнилось 50 лет. Август Котляр (Аргументы недели) поговорил с юбиляром о сокровенном.
- Из Вашего родного места – поселка Красная Слобода рядом с Баку - вышло несколько серьёзных российских девелоперов, и все достаточно религиозные люди. Как так получилось, что в Красной Слободе даже при советской власти сохранялись еврейские традиции? Почему верующие иудеи в условиях атеистического режима не подвергались репрессиям? Существовала ли у горских евреев традиция отдавать мальчиков в хедер в раннем возрасте, как у ашкеназов?
- В Красной Слободе все синагоги действовали до 1936 года. Когда советская власть начала гонения на верующих, то репрессии коснулись всех: христиан, мусульман, иудеев. Все наши раввины были высланы в Сибирь, синагоги были закрыты. Но 9 мая 1945 года один из жителей Красной Слободы сбил замок с двери синагоги, вошел в нее и начал молиться. Когда прибежали представители власти, он ответил им, что будет молиться за возвышение души своего сына, погибшего во время войны, и его не тронули. Он провел там всю ночь, утром люди увидели, что синагога открыта, и собрались на утреннюю молитву Шахарит. С тех пор синагога уже не закрывалась. Почему разрешили — я не знаю, но мне кажется, что эта война сплотила всех, и никто просто не решался запрещать, а наоборот, все старались помогать друг другу.
После войны в Красной Слободе продолжали соблюдать обычаи и отмечать еврейские праздники, хотя из-за репрессий против раввинов люди стали забывать религиозные традиции, но старались делать все по обычаям наших предков. Например, бар-мицву отмечали не все, но обрезание делали в обязательном порядке. Играли свадьбы, хоронили на еврейском кладбище, соблюдали традиции траура.
Что касается детей, то хедеры работали до 1936 года, потом они были закрыты, и обучение детей религиозной традиции было восстановлено только в 1990-х годах.
Сегодня в Красной Слободе работают две синагоги. Синагоги, которые были закрыты в 1936 году, к сожалению, частично разрушились. Где-то был организован склад, где-то — мастерская. Вот одну из них мы восстановили, и теперь там расположен Музей истории горских евреев. Экспозиция рассказывает о том, как горские евреи пришли на Кавказ, какими ремеслами они занимались, как молились и учили Тору и, естественно, о тех людях, которые вышли из нашей общины и прославились на весь мир.
- Была ли Ваша семья верующей, соблюдались ли в ней традиции? Если да, то были ли у родителей неприятности на службе по этой причине?
- Наша семья была верующей, мы отмечали все праздники и соблюдали многие обычаи. Мама каждый Шаббат зажигала свечи, и мы до сих пор встречаем субботы вместе, всей семьей. Мой дедушка с маминой стороны был глубоко религиозным человеком, он соблюдал все законы и много учился.
- Когда Вы осознали себя верующим? Было ли это проявлено в виде внезапного озарения, откровения, присутствия Шехины, какой-то невероятной благодати?
- Я потерял отца, когда мне было семь лет. Я видел, как в синагоге молились за возвышение его души, читали поминальные молитвы. Именно тогда я понял, что мне это важно, стал интересоваться соблюдением заповедей, хотел понять, как Всевышний управляет этим миром. Понятно, что все сразу не получалось. Так, впервые в Судный день я постился уже в 25-летнем возрасте, но с тех пор ни разу не пропускал ни одного поста и стараюсь соблюдать все праздники в строгом соответствии с нашей традицией. Так что озарения никакого не было, просто мы все в детстве росли с осознанием того, что мы евреи, у нас есть свои законы.
- Как Бог открылся Вам? В виде внутреннего свидетельства, невероятного стечения обстоятельств или, возможно, единственного объяснения разумности творения?
- Скорее всего, это совокупность всего перечисленного вами. В детстве, после ухода отца, нам было очень тяжело — и морально, и финансово, порой не было денег на хлеб. Однако всегда, когда нам было очень плохо, обязательно приходила помощь. Это давало нам силы встречать новый день, который всегда был лучше, чем предыдущий. Понятно, что это всегда было связано с какими-то людьми или какими-то обстоятельствами, но я уже тогда не сомневался, что это чудо от Всевышнего. На протяжении всей своей жизни я много раз был свидетелем того, как Всевышний оказывает помощь и поддержку мне или кому-то из близких мне людей. Бог всегда рядом с теми, кто верит в Него и молится Ему, и я на себе это испытал неоднократно.
- Прививали ли Вам в семье понятие о цдаке, даянии? Поддерживали ли Ваши родители нуждающихся, помогали ли попавшим в трудное положение, подавали ли они Вам уроки милосердия и сострадания личным примером?
- Я уже говорил, что моей семье пришлось очень нелегко. Тогда о цдаке речь не шла, но я рано начал зарабатывать своим трудом и считаю, что силы на это дал мне Бог. Я знал, что такое бедность, понимал, когда тому или иному человеку тяжело. Когда я таких людей встречал, то всегда старался помочь, хотя бы небольшими деньгами. Это у меня с детства. Уже 20 лет существует благотворительный фонд СТМЭГИ, но помогать я начал гораздо раньше. Помню, мне было лет 13-14, и я уже зарабатывал деньги на коммерции: покупал, продавал, посредничал, и при этом делился своим заработком с разными людьми. Однажды я уехал в другой город на свадьбу, и ко мне домой пришли женщины, которым я обычно помогал. Узнав, что меня нет, они стали возмущаться: «Кто нас будет кормить, кто нам сегодня денег даст? Герман зарабатывал и нам давал, а сейчас кто нам поможет?» Таким образом, уже с юных лет я ощущаю ответственность за людей, которым взялся оказывать поддержку.
- Когда и при каких обстоятельствах Вы начали молиться? Что Вы при этом испытывали? Не казалось ли Вам пребывание в синагоге однообразным и унылым? Испытывали ли Вы, читая в молодости сидур (сборник еврейских молитв), скуку, или видели в этой книге кладезь смысла и духовного опыта десятков поколений?
- Я начал регулярно молиться после 40 лет, мне тогда подарили книгу Псалмов Давида — Теилим. Когда я стал читать псалмы, то понял, что мне становится легче — как будто тяжесть какая-то уходит. Начал с одного-двух, а теперь, когда, например, лечу в самолете, то читаю всю книгу подряд. Потом начал читать молитвы, но делал это уже осознанно, понимал, зачем мне это. Мы в 2014 году были в Израиле, тогда решался вопрос о внесении праздника 9 Мая в еврейский календарь в качестве 26 Ияра — Дня спасения и освобождения. Было много очень важных событий, встреч с глубоко религиозными людьми. Я посмотрел на них и подумал: а почему я не молюсь, как все? В иудейской традиции предусмотрены три ежедневные молитвы, я начал с дневной, Минхи. Она казалась мне самой короткой, хотя сегодня я знаю, что это не так. Потом стал читать утреннюю молитву, Шахарит.
В 2015 году произошел инцидент вокруг еврейской школы в Екатеринбурге. Я выразил свою позицию по этому вопросу, но нашлись люди, посчитавшие, что я забрался на их территорию. Начался некий информационный всплеск, к которому я не был готов. Мне пришлось нелегко со всей этой публичностью. Я даже отказался от поездки в Израиль на очередные мероприятия в честь 70-летия Дня спасения и освобождения, который я сам же инициировал годом раньше. Но потом я осознал, что всё от Бога и в этом есть некий посыл, и с тех пор я взял на себя обязательство молиться три раза в день. Так что я благодарен тем людям, которых Бог так вовремя послал на меня повлиять.
Сейчас, во время молитвы, я не скучаю. Раньше, когда я не молился регулярно, я не понимал ничего, постоянно смотрел на часы, ждал, когда же это все закончится. Теперь, когда я молюсь, я чувствую радость, я знаю, за что молюсь, знаю, что Бог мне всегда поможет и покажет правильный путь.
После 40 лет у многих начинается кризис среднего возраста. Людям кажется, что все — суета сует, все бессмысленно. И молитва — это как раз ответ на эту пустоту. Так что своим примером готов подтвердить, что молитва — это очень важно и нужно.
- Отдаете ли Вы десятую часть дохода на благотворительность, как учит Тора? Вы помните, что Всевышний объявил через пророка Малахи, что мы, люди, можем испытать Его через десятину и приношения, и тогда Он откроет для нас окна небесные и изольёт благословение сверх меры. Сталкивались ли Вы на личном опыте с ситуацией, когда Бог сделал для вас нереальные, на первый взгляд, вещи?
- Я даю гораздо больше десятины, и в деле благотворительности, цдаки у меня нет ограничений. Для меня благотворительность — это искренняя потребность. Когда вижу человека и его проблему, то помогаю и не рассчитываю, сколько в результате я израсходую. Вот недавно рав Берл Лазар, выступая публично, сказал, что я трачу больше 20 процентов от своего дохода на благотворительность, и, скорее всего, он прав. Надеюсь, что моя помощь другим возвращается мне.
Всевышний уже сделал и продолжает делать для меня множество нереальных вещей. Например, Судный день я уже много лет всегда провожу в одной и той же синагоге. Примерно 10 лет назад я очень сильно опаздывал к началу поста, а в этот день действуют более строгие ограничения, чем в Шаббат. Я очень переживал и уже решил, что, если не успею доехать, то пойду пешком. В обычных условиях я бы ехал час, но тогда успел добраться за полчаса. Как выяснилось, тем же маршрутом ехал президентский кортеж, и под него расчистили путь. Так что Бог для меня дорогу открыл. И это только один случай, а таких было множество.
- Учите ли Вы своих детей принципам успешного ведения дел, тому, что в еврейской традиции носит название «парнаса»? Что Вы считаете главным залогом преуспевания? Ведь Всевышний говорит, что не самым проворным и умным достаются награды, но тем, кого Он избрал. Что нужно делать человеку, чтобы быть благословенным на всех путях своих и ни в чем не испытывать недостатка?
- Конечно, и детей, и племянников я учу тому, чтобы они отделяли десятину от своего дохода — и они так и поступают. На праздники мы всегда собираемся всей семьей у моей мамы и, перед тем, как сесть за стол, обязательно зовем детей и говорим о празднике и о благотворительности. Все время говорю, что они должны быть не такими же, как мы, а лучше нас.
Я учу своих детей тому, что человек должен быть честным, порядочным и искренним, уважать другого. Вот этим принципам мы всегда учим своих детей. Главное — это жить, не стыдясь за свои поступки, не испытывая страданий из-за неправильных шагов.
- Случалось ли такое, что кто-то пытался сбить Вас с пути благочестия, вовлечь в общество людей нечестивых и морально распущенных? Как в этом случае Вы почувствовали опасность и как Вам удавалось избежать дурного влияния? Чувствовали ли вы Божий страх, Божий глаз и Божью руку, ограждающую Вас от зла?
- Такие люди всегда есть, просто не нужно поддаваться. Во время молитвы в голову приходят разные мысли, а наша традиция говорит, что это наше злое начало, которое хочет нам навредить. Сильный человек на это не ведется. По молодости приходилось многое исследовать на собственном опыте, но, как говорят, «век живи — век учись». Наверное, Бог меня направлял на верный путь, и я быстро и безболезненно выходил из щекотливых ситуаций. Сегодня я точно знаю, куда иду, знаю, что помощь Всевышнего важна для меня, для моих детей и для всей моей общины, поэтому в неправильные места я не хожу. Зачем?
Чувствую ли я, что меня ограждают от зла? Например, звонишь кому-то по работе. Один, второй раз не ответили. Значит, это неподходящее время, чтобы решать вопрос. Надо взять паузу, и тот человек тебе позвонит, когда будет подходящее время и правильный настрой. Значит, и вопрос быстро решится. Думаю, это и есть направление и защита свыше.
- Можно ли рассматривать ваш бизнес как служение Богу и людям?
- Конечно, любой легальный бизнес в какой-то мере является служением людям, и не важно, богатые они или малоимущие. Если это приносит людям удовлетворение и радость, то, наверное, это Богоугодное дело.
- Молитесь ли вы за свой бизнес? Получаете ли какое-то откровение или прямое указание от Всевышнего?
- Когда есть возможность, я молюсь в синагоге, когда нет — в одиночестве. В молитве я вспоминаю всех своих родных и близких, прошу за больных, за нашу общину. Конечно, за себя тоже молюсь. Написано, что следует все, что нам необходимо, просить у Всевышнего. Таким образом, мы подтверждаем, что все в мире исходит от Него. Но я стараюсь просить очень аккуратно.
Всегда, во время молитвы или после нее, мне приходит некий сигнал или ответ. Это может касаться работы или какого-то другого наболевшего вопроса, который уже долго мучает. Но для этого нужно очень искренне молиться, должен быть правильный настрой. Это не дается сразу, только со временем, и только тем, кто делает это от чистого сердца.
- Как бы Вы рекомендовали молодым людям принимать жизненно важные решения: чувствами, разумом или ждать каких-либо ощущений, знаков после молитвы? Ведь не всегда самое умное и рациональное решение оказывается единственно верным. Бывает, что внезапное озарение толкает человека поступать вроде бы вопреки разуму и здравому смыслу, но именно такое решение оказывается единственно верным. Как находить баланс, чтобы жить и действовать безошибочно?
- Молодым ребятам я бы советовал больше заниматься своим развитием: читать книги, изучать биографии успешных, знаменитых людей и брать что-то от них. Обязательно надо уделять время молитве или чтению псалмов, потому что без религиозной защиты, без благословения, успеха не бывает. При этом надо быть уверенным и в своих силах. Если человек мечтает и делает все, чтобы его мечта осуществилась, то так оно и будет. Надо идти к своей мечте. Лентяй никогда не двинется вперед, под лежачий камень вода не течет.
Я в детстве постоянно мечтал. Сейчас, если есть у меня важный проект, то я мечтаю, живу этим день и ночь, думаю, как все сделать правильно. Еще одна важная вещь: в любом возрасте надо учиться. Мне 50 — и я стараюсь постоянно узнавать новое: читаю, прослушиваю онлайн-курсы, учу то, что мне интересно. Нужно всегда развиваться и заниматься собой. Никогда нельзя говорить: «Ой, мне уже столько лет, мне уже поздно». Если в США к 80 годам становятся президентами, значит, наша жизнь в 50 только начинается. Нужно думать, что ты молодой, что у тебя все впереди, ты все успеешь, у тебя все есть. Нужно постоянно заниматься собой, чтобы расти и совершенствоваться как личность.