Что происходит на Ближнем Востоке, где после турецкого гамбита против курдов главным победителем называют Путина, – об этом мы поговорим с Александром Шумилиным, руководителем «Центра Европа – Ближний Восток» Института Европы РАН.
Иран против суннитов
– Александр Иванович, как оценивать взаимодействие США и России на Ближнем Востоке в контексте замороженного диалога? В Сирии мы – соперники? Имеется ли у России стратегия или наша дипломатия действует ситуативно?
– Россия и США вступили в новую стадию отношений на Ближнем Востоке, которая отличается от предыдущей стадии с 1990-х – 2000-х гг. и характеризуется скорее соперничеством, чем взаимодействием или сотрудничеством. В Сирии Россия и США политически и стратегически мыслят и действуют по-разному.
Война в Ираке, «арабская весна» и сирийский конфликт усилили расхождения, которые вписываются в широкий контекст противостояния суннитских монархий и шиитского Ирана. Россия, как не старается балансировать, но взаимодействует с Ираном, а не с его оппонентами.
– Саудовская Аравия зависит от американских инвестиций...
– Саудовская Аравия, да и все арабские монархии – ОАЭ, Кувейт, Бахрейн, ближе к США, а Россия привязана к Ирану. Это масштабное противостояние – то, что разделяет США и Россию. То, что их объединяет, – положительное отношение к Израилю. Это новый феномен по сравнению с временами, когда СССР противостоял Израилю. Теперь Россия поддерживает хорошие отношения с ним, не демонстрируя военное взаимодействие.
– Кстати, Нетаньяху накануне парламентских выборов приезжал в Сочи для получения поддержки?
– Этот предвыборный вояж был нужен, в том числе и для этого.
– Позиции США и России по поводу Израиля не конфликтуют?
– Совсем не конфликтуют, но имеется скрытое соперничество. Нетаньяху играет то с Трампом по идеологическим, политическим и военным причинам, то с Путиным – по необходимости. Из-за подхода к Сирии Россия находится в альянсе с Ираном, который обостряет ее отношения с США и суннитским большинством. Это не соответствует ее долгосрочным интересам. Большинство мусульман в России все-таки сунниты, и ей будет сложнее выправлять линию. Тегеран сейчас приглашает Россию провести военно-морские учения в Персидском Заливе.
– Это же хорошо?
– С точки зрения военных – хорошо, но демонстрация российских и иранских флагов в то время, как Иран противостоит всем в регионе, – плохо. Россия не должна позволять себя втянуть контакт с Ираном в ущерб взаимодействию с арабами. В интересах России выйти на сбалансированные отношения со странами региона.
Вызовы – общие, подходы – разные
– Недавно вышла в свет Ваша книга «Евро-Атлантика сегодня: ближневосточные вызовы». Какие вызовы с Ближнего Востока угрожают безопасности США, Европе и России?
– Вызовы общие – это военные конфликты. Главный – сирийский конфликт, второй, менее острый и более регулируемый, – ситуация в Ливии, которая обернулась всплеском миграций и терроризма.
– Сможет ли Европа адаптироваться к наплыву молодых мигрантов?
– Этот вопрос эффективно решается. В Евросоюзе приняты новые квоты. Миграционный вопрос стоит в повестке последние два года.
– Считается, что Америка не помогла Европе?
– Речь идет о внутриполитических причинах. В Европарламенте усилились право-популистские партии как отражение миграционной волны и ближневосточных неурядиц. На Европу сильно влияет ситуация вокруг Ирана.
– Иран обвиняют в препятствии свободного судоходства в Ормузском проливе…
– Европейцы согласны с обвинениями Трампа в адрес Ирана – поддержка террористических организаций, экспансионизм и производство баллистических ракет, но выступают за подписание нового договора. Сохраняется противостояние из-за выхода США из Совместного всеобъемлющего плана действий, а также из-за подхода Трампа к израильско-палестинскому конфликту. Политический истеблишмент ЕС держится на своих позициях, а бизнес уже сдался.
– А финансовый механизм Instex в обход санкциям США заработал?
– Да, он заработал, но вызвал разочарование иранцев, – в отношении продуктов питания, медикаментов и других гуманитарных товаров. Для Ирана важно сбывать нефть, а европейцы отказываются ее закупать, иначе их компании подвергнутся санкциям. Европейцев упрекают в том, что они хотят сохранить СВПД, а в главном вопросе – торговля нефти, идут на поводу у американцев. Иранцы выбрали стратегию нагнетания – они шантажируют европейцев выходом из «ядерной сделки», требуя согласиться на их условия.
– Сирия, Ливия, Иран – главные конфликты региона, а что касается Афганистана?
– Афганистан не вызывает противоречий у США и Европы. Но имеется соперничество США и России – кто быстрее приручит «Талибан»*. Например, Болтон покинул пост советника по нацбезопасности в знак протеста против переговоров США с «Талибаном»*. Все упирается, с кем можно вести переговоры.
– Трамп приостановил переговоры по заключению мирного соглашения с умеренной частью талибов из-за организации терактов…
– США хотели достичь договоренностей, но глобальное соглашение не просматривается, поскольку афганское правительство возражает и отодвинуто в тень. Пытаясь опередить американцев, Россия развивает контакты с «Талибаном»*, хотя это террористическая организация.
«Вечная война»
– Израильско-палестинский конфликт скрыто присутствует в повестке, и, похоже, в евроатлантическом регионе спокойно относятся к «сделке века» – уже нет спешки?
– Ожидается анонсирование «сделки века». Но когда сформируется израильское правительство не понятно. Угроза аннексировать Иорданскую долину – предвыборный ход Нетанияху. Впрочем, для него важнее поддерживать отношения с США.
– На ракетный обстрел ХАМАС Израиль отвечает взаимностью. Как тогда решать израильско-палестинский конфликт?
– Это замороженный конфликт. Если до середины 1980-х гг. мы говорили о противостоянии между Израилем и арабами, то сейчас палестинское сообщество разделено на Организацию освобождения Палестины и ХАМАС. Израиль пытается договориться с Аббасом и ответить военными средствами на провокации ХАМАС. Все очень запутанно: Аббас обращается к Израилю для усиления позиций в противостоянии с ХАМАС. Но когда Нетанияху обещает аннексировать часть Западного берега реки Иордан, Аббас обращается к ООН, международному сообществу и России.
– На Ваш взгляд, как лучше действовать России?
– Нужно проводить сбалансированную линию, не вмешиваться в конфликт и сохранять контакты и участие в разных форматах – в квартете.
Сирийская карта
– В условиях, когда сирийская карта является разменной для США и Ирана, судьба режима Асада не определена?
– Режим Асада выживает за счет опоры на иностранные силы – Россию и Иран. Но его судьба не определена. На межведомственном уровне есть две точки зрения. Первую продвигал МИД: Россия – посредник между Асадом и оппозиции, а другая линия военных − ставка на Асада. Сейчас мы имеем раскол Сирии и противостояние России с США, Европой и Израилем и арабским миром – Саудовской Аравией, которая готова взаимодействовать по вопросам экспорта нефти.
– Россия в ловушке влияния в Сирии?
– На мой взгляд, фундаментального интереса, который бы оправдывал действия России в Сирии и поддержку Асада, нет. Была продемонстрирована сила, но с Россией сейчас все обращаются как с фактором, который нужно нейтрализовать.
– В сентябре Турция, Россия и Иран достигли договоренности по Конституционному комитету. Как видится конституционное будущее Сирии?
– Комитет не создан, и список еще не одобрен сторонами. Процесс не взят под контроль новым спецпредставителем ООН по Сирии. Запад обвиняет Астанинский процесс в узурпации мирного процесса, поскольку процесс урегулирования возможен только на базе резолюций ООН.
– Это действительно так?
– Стороны решают проблемы между собой, при этом их интересы входят в противоречие. Россия, как считал де Мистура, пытается отстранить ООН. Но поиск решения не может быть вне утвержденной формулы ООН.
«Сделка века»
– Если Тель-Авив может присоединить Голанские высоты, почему Донбасс не может вернуться к России для защиты населения?
– Западный берег реки Иордан никогда не был частью ни одного государства, и на территории Палестины не существовало госструктур. Это была подмандатная территория до 1947 г. Израиль не аннексировал эту территорию – она просто под его контролем. А Донбасс все же часть территории Украины…
– Создание палестинского государства возможно?
– Этот вопрос полстолетия обсуждался: либо убрать израильские поселения и вернуть территории палестинскому руководству, либо обменять территории в рамках логики «два государства для двух народов». Нетанияху отходит от нее, поскольку серьезных партнеров с палестинской стороны не имеется и процесс радикализуется. Аббас представляет лишь часть палестинцев, а ХАМАС не партнер для переговоров. Идея «два государства для двух народов» постепенно теряет актуальность.
– Все же идея палестинского государства не эфемерна в рамках «сделки века»?
– Создание палестинского государства возможно как результат договоренностей между серьезными партнерами. Эксперимент по передаче территорий и договоренности в Осло сходят на нет. Палестинский лагерь расколот: как только реалисты делают шаг вперед, радикалы называют их предателями и набирают очки. А в Израиле на первом месте стоят вопросы безопасности и лишь потом все остальные вопросы.
– Не усугубило ли ситуацию признание Иерусалима столицей Израиля администрацией Трампа?
– Любой вопрос, касающейся Ближнего Востока, – это вопрос морали, интеллекта, информированности и позиции. Существует 2 позиции: Иерусалим – древняя столица еврейских царств и возрожденная столица государства Израиля. Вторая точка зрения – Иерусалим – арабская территория с VIII века.
При этом важно, какое место Иерусалим, который переходил из рук в руки, занимает в истории, мифологии и сознании. Это системообразующий элемент для мировоззрения евреев. Не нужно преувеличивать значимость декларации США. Иерусалим – это вопрос политической борьбы. Тем более, что лозунг «Сместить Израиль в море» не стоит остро. В этих условиях можно выделить кварталы под палестинское государство.
А будет ли продолжение «арабской весны»?
– Будет ли продолжение «арабской весны»? Можно ли провести параллели с протестами «желтых жилетов» во Франции или несистемной оппозицией в России?
– Между «арабской весной» и происходящим в России прямая параллель. «Арабская весна» – протестное движение широких масс против диктатур и авторитарных режимов. Во Франции, в демократической стране, имеются каналы решения проблем, пар выходит и возмущения регулируются институциональными методами. В диктатурах нет альтернативных способов выплеска настроений. Тем не менее, продолжение «арабской весны» не будет.
– Что будет в арабском мире?
– Противостояние Ирана и суннитов. Арабский мир подвергается давлению и агрессии Ирана в Сирии, которая превратилась в «вассала».
– В каком формате лучше сотрудничать с арабскими странами, чтобы решить социально-экономические проблемы?
–Решаются социально-экономические проблемы десятилетиями. Речь идет о партнерских отношениях для взаимодействия. Россия через военное присутствие и двусторонние отношения обеспечивает интересы, США – через экономическое и военное присутствие, а Европа – через институциональные блоковые отношения.
– Арабские протесты и распространение радикальных движений связывают с проблемами бедности, отсутствием навыков самоорганизации и с вмешательством Запада. Или просто так несправедливо создан либеральный миропорядок, что на Западе – благополучие, а на Востоке – нищета…
– Терроризм возникает из-за отсутствия прав человека. Арабские протесты также свершались под лозунгами утверждения естественных прав.
Марина Панюжева
_________________________________________________________________________
* Террористическая организация, запрещенная в Российской Федерации