Подчистка географической карты
Интересно: а где к 1962 г. крамольные имена еще оставались? «Антипартийную группу» Хрущев разогнал в 1957 г. Город Молотов снова стал Пермью, Молотовск - Северодвинском, город Каганович - Новокаширском... Если что и существовало - то лишь случайно, может, в глубинке как рудимент.
И все же решение Совмина было закономерным. В октябре 1961 г. состоялся ХХII съезд КПСС. На нем Хрущев вновь так обрушился на «антипартийную группу», что и рудиментам места не оставалось.
Сдача в архив
Они уже не представляли опасности. Маленков сидел в Экибастузе директором электростанции. Молотов - послом в Монголии. Каганович - директором ГОКа в Асбесте. «Примкнувшего» Шепилова выперли в Киргизию. После съезда их размазали окончательно - исключили из партии, «стариков» отправили на небогатые (и неперсональные) пенсии, Шепилова - на низовую работу в Главное архивное управление. По сути, их всех «сдали в архив». Пусть молятся, что хоть не расстреляли, как при Сталине!
Почему Хрущев расправился с ними в 1957-м - ясно: политическая борьба. Но зачем, спустя четыре года, понадобилось добивать?
Историк Рой Медведев:
- Конечно, начало разоблачения Сталина - это ХХ съезд в 1956 г. Но знаменитый хрущевский доклад о культе личности был закрытым. Да, скоро страна уже все знала, вовсю шла реабилитация, недавние репрессированные возвращались домой -
но обо всем этом вслух не говорилось. После посмертной реабилитации отца я получил справку, небольшую компенсацию - и все, тема закрыта. А Хрущев уже взял на себя всю полноту власти. Но популярность Никиты Сергеевича падала, многие шаги - совнархозы, кукуруза, сокращение армии - вызывали недовольство, в том числе в партаппарате. И он сделал неожиданный шаг: вновь поднял сталинскую тему, обрушившись с уничтожающей критикой уже на Молотова, Маленкова, Кагановича и Ворошилова - ближайших сталинских соратников. Это был знак тем, кто ностальгировал о прошлом: не ждите, возврата не будет! Так или иначе, именно после ХХII съезда в стране начинают открыто говорить о сталинских преступлениях.
«Сказка о царе Никите»
Но это - высокая политика! В народных массах все воспринималось по-своему. И коль речь идет о борьбе с «антипартийной группой» - вспомним историю, о которой рассказывается в сборнике архивных документов «Крамола. Инакомыслие в СССР при Хрущеве и Брежневе».
В мае 1965 г. в Ростове-на-Дону в уборной близ одного из бараков некий бдительный товарищ подобрал листки с машинописным текстом самопальной переделки пушкинской «Сказки о царе Никите». Героем, понятно, был Хрущев. Бумажки были изорваны, помяты и «сильно запачканы фекалием», но бдительный товарищ текст переписал и послал в Генпрокуратуру, требуя найти и посадить автора-антисоветчика. А тот борьбу с «антипартийной группой» отображал, например, так: (...) Маленков с дороги сбился,/ Каганович заблудился,/ Влево Молотов свернул,/ А Шепилов к ним примкнул» - и далее столь же ехидно.
Но на дворе, напомним, стоял май 1965-го. Никита Сергеевич был уже снят со всех постов. Поэма потеряла актуальность, потому, видимо, автор и пустил ее на подтирку. Бдительному товарищу из Генпрокуратуры ответили: стихи направлены против Хрущева, следовательно, не являются антисоветскими.