История с географией
СУВЕРЕННАЯ держава имеет полное право не желать, чтобы ее самая высокая вершина – символ и гордость – носила имя диктатора из соседней страны или хранила в названии напоминание о не очень популярном ныне социальном учении. Так что можно понять таджиков, переименовавших пик Коммунизма в пик Исмоила Сомони, средневекового эмира, основателя таджикской государственности.
С другой стороны, есть и право первооткрывателя – назвать обнаруженный географический объект так, как он считает нужным. Присвоили же в 1873 г. австрийцы Пайер и Вайпрехт имя своего обожаемого монарха арктическому архипелагу, – и никто Землю ФранцаИосифа не трогает. И когда пик Коммунизма обрел новое имя, все тут же вспомнили: не таджики эту вершину открыли, не они первые на нее поднялись.
А кто? Начнешь объяснять – и окажешься перед запутанным узлом давних проблем и подробностей, географических, политических, человеческих…
Русские и немцы
Еще в 1920-е годы этот уголок Западного Памира – труднодоступный, суровый, безжизненный, высокогорный – был «белым пятном» на карте. Ледовые шапки сверкали в облаках, бесконечными цепями тянулись горные кряжи, но проводить теодолитные съемки, измерять высоту пиков, карабкаться в запредельную высь у местных жителей практической необходимости не было. Потому и вышло, что первыми исследовали район русские и немецкие ученые. Русские – в силу военно-топографической необходимости, немцы – потому что в Германии (и Австрии) свои давние традиции альпинизма, спортивного и научного.
В 1925-м в СССР отмечалось 200-летие Академии наук. В числе приглашенных на торжества был и немецкий профессор Рикмерс. В 1913 г. он путешествовал по Памиру, побывал и в этой, неизведанной его части. Видел издалека в долине Танымас горный хребет и вершину невероятной высоты – но добраться до горы не смог. О чем и рассказал при случае председателю оргкомитета торжеств, тогдашнему ректору МВТУ им. Баумана Николаю Горбунову. Горбунов – страстный горный турист – загорелся…
О советско-германском сотрудничестве 1920-х гг. сегодня чаще вспоминают в связи с секретными (тогда) контактами рейхсвера и Красной армии – Липецкая авиашкола, Гудериан в Казани… Но были и открытые направления – научное, например. Потому и направилась в 1928 г. на Памир советско-германская экспедиция. Потому и вышло, что первым высоту загадочного пика определил немецкий геодезист Р. Финстервальдер. Причем возникла еще путаница – Финстервальдер эту гору сначала принял за другую, Гармо, и лишь позднее выяснилось, что речь идет о никому не известной вершине, причем самой высокой в СССР – 7495 метров.
Раз гора неизвестна – ей надо дать имя. Раз самая высокая в СССР – понятно, чье. С 1932 г. пик стал именоваться пиком Сталина.
Первые лица
ЗА СОВЕТСКО-ГЕРМАНСКОЙ экспедицией, за ставшей ее логическим продолжением – Таджико-Памирской экспедицией АН СССР стоят две крупные политические фигуры того времени: Николай Горбунов и тогдашний прокурор РСФСР Николай Крыленко.
...Есть фотография 1924 г.: Ленин в гробу. На груди – орден Красного Знамени. У Ленина ордена не было. Это, прощаясь с любимым вождем, свой орден снял и положил ему на грудь секретарь Ленина – Николай Горбунов. Николай Петрович получил орден в Гражданскую и, заметим, за реальный подвиг: под огнем поднял в атаку дрогнувшую часть. По профессии был химиком, в 1920-е занимал ряд важных научно-административных постов.
Николай Крыленко «подсел» на альпинизм до революции: большевик с 1904 г., он ездил к Ленину в Швейцарию и там увлекся горовосхождениями. В 1917-м – красный Главковерх, печально известный «прапорщик Крыленко», довершивший развал русской армии. Юрист по профессии, он дальше занимался «социалистической законностью». Что за законность – понятно, не зря Солженицын в «Архипелаге» о Крыленко пишет с особой ненавистью. «Шахтинское дело», «Промпартия» – все Крыленко, Крыленко.
Фанатик, свирепый якобинец Октября… Но он действительно «отец советского альпинизма»! Звал в этот спорт молодежь, организовывал альпиниады, сам ходил в походы, до сих пор потрясающие знатоков риском и сложностью.
Кажется, что-то очень важное мы поймем в этих людях, если разберемся: зачем им нужны были горы? Тот же Памир… Опасности, 30-градусный мороз, кислородное голодание, снежная болезнь не разбирают – начальник ты, не начальник. Сейчас говорят, что конец 1920-х – время внутрипартийной борьбы, сталинские кадры оттесняли деятелей Октября, и для Крыленко с Горбуновым рисковые восхождения были знаком для Сталина, доказательством лояльности. Но, может, все проще? И стоит признать – это были крутые мужики! Что, ясно, не отменяет права жертв Крыленко на ненависть к нему (к Горбунову особых исторических претензий не помнится). Жизнь – она ведь не черно-белая.
Штурм
ПИК Сталина не мог оставаться непокоренным. Штурм начался в августе1933 г., заканчивался в сентябре. Руководитель группы – Николай Горбунов.
…Уже погибли Николаев и Ирале. Получил травму Гущин, заболел Шиянов, сошел с маршрута Харлампиев. Последний приступ. На высоте 6900 схватило сердце у Гетье – остался в палатке. 2 сентября, переждав снежную бурю, пошли в связке двое – Горбунов и Евгений Абалаков. Горбунов двигался уже на одной силе воли. Позднее, в Ташкенте, у него ампутируют пять отмороженных пальцев на ногах. Но от кислородного голодания начались галлюцинации, тут уже и сила воли была бессильна. До вершины оставалось около 140 метров. Абалаков прошел их один.
Подробный отчет об экспедиции в «Известиях» появился лишь в ноябре 1933-го, когда группа вернулась в Москву. Но интересно, что 3 сентября (как раз в день победы над пиком) газета тоже давала большой материал про альпинистов: рассказ англичан об их очередной попытке взять Эверест. Так что подвиг горбуновской группы при всей свой политизированности – в русле общемировых тенденций.
Через год
ЧЕРЕЗ год, в сентябре 1934-го, на штурм второй по высоте советской вершины – пика Ленина (7134 м) – повел альпинистов уже Николай Крыленко. Поход проходил в рамках горных учений Среднеазиатского военного округа, потому тут была своя специфика – вместе с тогдашними «снежными барсами» на 7-тысячник поднимались в общем-то не очень подготовленные для задачи такой сложности красные командиры. Но поразительно – группа (20 человек) смогла добраться до заданной 7-тысячной отметки! Дальше двинулись уже самые сильные: братья Абалаковы, Стах Ганецкий и трое военных: Анастасов, Чернуха, Лукин. Вновь отличился Евгений Абалаков – Анастасов и Ганецкий обморозились, и Евгений принял решение: в лагерь их спустит сам. Тем самым он уступил честь покорения брату. Бюстик Сталина на вершине установили Виталий Абалаков, Касьян Чернуха и Иван Лукин.
Абалаков и другие
В ГОРАХ свои опасности, внизу – свои. Альпинистские подвиги не защитили Горбунова и Крыленко – оба расстреляны в 1938-м. За близость к ним, за завязавшуюся в горах дружбу (а может, просто потому, что сами по себе были людьми слишком яркими, независимыми, сильными) заплатили жизнью многие советские альпинисты. В том числе – Гетье, Харлампиев, Ганецкий… Два года отсидел Виталий Абалаков.
А вот героического Евгения Абалакова смерть подстерегла нелепая: в 1948-м угорел от неисправной газовой колонки. Десятки раз этот человек смотрел в лицо «костлявой» в горах, в войну был в знаменитом ОМСБОНе, дравшемся в тылу врага, – и надо же… В дикую случайность его близкие не верят до сих пор, но пока доказательств «подлого умерщвления» не предъявлено. Что ж, по какой-то своей прихоти судьба иногда шутит так зловеще над людьми, чья жизнь – риск. Погиб же уже в наши дни в идиотской автоаварии прославленный покоритель Эвереста Владимир Балыбердин.
Имена гор
В 1949-м в ходе «борьбы с низкопоклонством перед Западом» Агитпроп ЦК предложил переименовать «ледник Финстервальдера». В 1962-м пик Сталина стал пиком Коммунизма. Как называется сейчас – сказано. Пик Ленина ныне – пик Независимости Таджикистана. Явно не сохранились названия, которыми одарили горы пламенные романтики 1930 годов – пик Молотова, пик Ягоды, пик ОГПУ…
Но интересно, носит ли традиционное имя пик Корженевской? Он раньше назывался «пиком Евгении Корженевской», до того – просто пиком Евгении. Первооткрыватель, поручик Николай Корженевский, еще в 1910 г. назвал вершину именем любимой жены.
Шут с ней, с политикой! Но забывать все, что связано с любовью, мужеством, с победами человеческого духа, – нечестно.