«Ночной дозор», «Дневной дозор»…
ЕСЛИ бы про этого человека писал Сергей Лукьяненко – он бы наверняка сделал Богданова персонажем своих «Дозоров». Дело даже не в том, что добрейшего Александра Александровича нынче порой объявляют… вампиром («светлого» причисляют к «темным» – типично лукьяненковский сюжетный ход). Просто очень уж нестандартная фигура. «Иной». Вроде как все – но наделен неким тайным даром. Присмотритесь! В молодости Богданов легко и естественно переходил из света доброты и любви к людям в сумрак революционного подполья – и считал это делом неизбежным, если взялся служить добру. Поражал талантами: сложные математические вычисления в уме, игра вслепую на десятке шахматных досок. Внешне тихий «ботаник» – но вот случай из юности, когда агитировал в рабочих кружках. Шел как-то ночью по пролетарской окраине и нарвался на хулиганье. Итог? Шпана разбегалась, выплевывая выбитые зубы. А его научные прозрения? А книги?
Незаконченный роман Богданова назывался «Марсианин, заброшенный на Землю». Разбился инопланетный корабль. Уцелевший марсианин попадает к землянам – «младшим братьям по разуму». Им нужно объяснить, что можно и должно жить иначе. Похоже, иногда Богданов себя таким марсианином ощущал.
Когда б вы знали, из какого сора…
ВПРОЧЕМ, довольно мистики. История его гибели вполне земная. И отсчет событий начнем с декабря 1925 г., когда Богданов вместе с наркомздравом Семашко пришел к Сталину с идеей первого в мире Института переливания крови.
Очень хочется не отвлекаться на богдановское прошлое. Но был в этом прошлом момент, что-то, возможно, объясняющий в отношении Сталина к Богданову. Не уходя в подробности, расскажем сюжет так. Во время Первой русской революции большевистские боевые группы – Камо на Кавказе, братья Кадомцевы на Урале и другие – «эксами» (грабежами) добывали для партии деньги. Богданов – «главбух» тайной «финансовой группы ЦК». Вместе с Лениным и Красиным он полученными средствами распоряжался. (Для характеристики личности: сидя «на кассе», буквально голодал – себе ни копейки, все на борьбу.) Через несколько лет часть боевиков Камо попалась. Кому-то грозила виселица, кто-то умирал в камере от чахотки. Большевики-кавказцы попросили несколько тысяч, чтобы выцарапать своих парней. Богданов заявил: конечно! Люди для нас жизнями рисковали! Ленин: нет! Деньги нужны на новую революцию! Собственно, так и начался их с Богдановым разрыв.
Прошли годы. Сталин с Богдановым раньше не встречались. Но всесильный генсек когда-то был молодым кавказским революционером. И наверняка помнил: Богданов? Это тот, что тогда повел себя «по понятиям»?
Вроде бы уголовщина – «эксы», логика общака… Но таков уж навоз истории, удобривший почву для серьезного дела – появления в СССР Института переливания крови.
Капля крови
ОДНАКО – почему кровь? Недоброжелатели скажут, что к ней у Богданова давно было особое отношение. В ранней публицистике, например, разбирал народные сказания об упырях – сравнивал с ними самодержавие. В его «Красной звезде» марсиане друг с другом обмениваются капелькой крови – потому на Марсе, по Богданову, всеобщее братство. Эксперименты 1920-х годов по кровообмену в духе времени именовал «физиологическим коллективизмом».
Но не будем выдергивать цитаты из контекста. Все проще. Это сегодня словами «переливание крови» не удивишь. А тогда речь шла о деле новом и неизученном. В госпиталях Первой мировой военврач Богданов видел, как гибли от кровопотерь раненые. Зарождающаяся гематология обещала медицине новые горизонты. Перед институтом ставились чисто прикладные задачи: создать банк крови, разработать систему донорства – в том числе на случай войны. Ну и научные исследования, конечно...
Время больших ожиданий
ПРО эти исследования в воспаленные постперестроечные годы писали примерно так: «Красный Дракула решил омолаживать кремлевскую верхушку, переливая ей кровь комсомольцев!» Однако богдановский институт – это нынешний Гематологический центр РАМН, серьезнейшее научное учреждение. Сохранились архивы, отчеты, медицинские карты пациентов… Да, среди них были и старые большевики (из числа давних друзей директора), но большинство – обычные люди. Да, среди прочих исследований были и связанные с обменным переливанием. Но подчеркнем: именно обменным.
Это была одна из тогдашних романтических идей: если пожилому человеку перелить некое количество (в пределах литра) крови молодого донора, а молодой получит такое же количество крови от пожилого – польза будет обоюдной. Изношенному организму – освежающая встряска. Молодой приобретет иммунитет от болезней, которые перенес за годы жизни его «напарник». Сегодня известно – все не так. Но тогда… 1920-е – вообще время огромных медицинских ожиданий. У Булгакова вон из собаки делают человека. У Беляева голова профессора Доуэля живет сама по себе. Казалось, это медицинские технологии даже не абстрактного «завтрашнего дня», а следующего года.
Богданов занялся «обменами кровью» еще до открытия института. Была группа энтузиастов: сам Александр Александрович, его коллеги по военному госпиталю, пара известных московских врачей, несколько добровольцев из богдановских студентов. Экспериментировали на себе. В институте опыты продолжились. С выводами не торопились. Но молва по Москве пошла.
В марте 1928 г. к Богданову явилась группа студентов геофака МГУ. Сказали: впереди сессия. Переливание, мы читали в «Вечерке», сулит новые возможности организма. Хотим попробовать. Богданов ответил, что такими вещами не шутят, и гостей завернул. Но один из них, Лев Колдомасов, по ходу разговора обронил, что у него туберкулез. Не лечится ли это переливанием?
Туберкулез?
Риск
ЧЕРЕЗ несколько дней Колдомасов получил записку: Богданов просил зайти. Он предложил студенту обменное переливание. Главное, чтобы группы крови совпали…
Те, кто любил Богданова, потом мучились вопросом: ведь понимал же, что шаг опасный, как мог решиться? 54 года уже, сердце шалит, вдобавок недавно перенес операцию. Есть даже версия о скрытом самоубийстве. (Жалует царь, да не жалует псарь: вскоре после открытия института туда по-советски начали сплавлять всяких политработников с докторскими дипломами. Они директора буквально травили – его, благо, «сам Ильич ругал».) Но Наталья Богдановна, вдова Александра Александровича, считала: хотел бы муж покончить с собой – сделал бы это путем, не компрометирующим святую для него идею переливания.
Тут скорее другое. В жизни Богданова был эпизод, когда он жил рядом с близким человеком, страдавшим туберкулезом. И – не заразился. Значит, считал он, к палочке Коха у него иммунитет. Следовательно, если именно он, Богданов, даст сейчас юноше свою кровь, тот получит шанс выздороветь. Причем, вероятно, удастся доказать и возможность излечения тяжелейшей болезни новым методом – а это уже прорыв. Колдомасовская кровь Богданову требовалась лишь для возмещения собственной кровопотери. На большее рассчитывать не стоило – парень-то больной.
Назавтра у обоих резко ухудшилось самочувствие. Колдомасов пережил мучительный кризис, но спустя три месяца был уже совершенно здоров. И легкие у него врачи нашли чистыми. А Богданов через десять дней умер.
Уже в наше время богдановский почитатель, крупный американский гематолог, профессор Д. Хьюстис заново проанализировал его историю болезни. Пришел к выводу: причина смерти – несовместимость по резус-фактору. Правда, сам резус-фактор открыли лишь через 12 лет после гибели Богданова.
Колдомасов жил еще очень долго. До конца дней чтил Богданова как своего спасителя. Но вот вопрос… Сегодня уже известно: туберкулез не лечится переливанием крови! Значит, было что-то другое: или изначально неверно поставленный Колдомасову диагноз, или… Или та самая мистика, которой так хотелось избежать в нашем рассказе.
Справка «АН»
БОГДАНОВ (наст. фамилия Малиновский) Александр Александрович (1873–1928) – революционер, философ, экономист, писатель, врач. Член РСДРП в 1896–1909 гг. входил в руководство партии, но разошелся с Лениным, обрушившимся на Богданова в работе «Материализм и эмпириокритицизм». В дальнейшем отошел от революционного движения. Автор утопических романов «Красная звезда» и «Инженер Мэнни»; один из основоположников отечественной фантастики. Создатель тектологии – науки об организации труда и управления (частично предвосхитила кибернетику). В 1913-м вернулся в Россию. В Первую мировую войну – фронтовой военврач. После Октября преподавал в МГУ и Комакадемии. Давно увлеченный новаторской в то время идеей переливания крови, Богданов в 1926 г. возглавил первый в мире соответствующий научный институт в Москве.