«Поддерживаемая врагами России, постепенно сложилась изменническая партия среди малороссов… Никогда ещё, кажется, политический психоз не развивался до такой болезненной остроты… Они не признают себя даже малороссами, а сочинили особый национальный титул: «Украина», «украинцы». Им ненавистна простонародная близость малорусского наречия к великорусскому, и вот они сочиняют свой особый язык», – писал в начале XX века Михаил Меньшиков. 105 лет назад, 20 сентября 1918 г., этот политический мыслитель был расстрелян большевиками.
В своих статьях Меньшиков полагал, что великорусское начало в нашей истории преобладает и что оно одно является государственно-творческим, объединяя все славянские племена востока Европы под священным именем России. «Я глубоко убеждён, что племенная тождественность русскославянских племён, единство языка и веры и многовековое единство истории не дают ни разумного, ни нравственного права создавать несколько Россий, когда самой природой установлена лишь одна Россия. Это понимали наши московские государи Рюриковичи. Будучи великороссами и царствуя в Великороссии, они именовали себя «всея Великия и Малыя и Белыя Руси царями и самодержцами». Великорусский принцип искони был принципом всероссийским, что установлено в первом определении нашей государственности – в титуле монарха. Он именуется не русским, а всероссийским императором».
Меньшиков люто критиковал идеологию украинства. Идеологическая угроза украинского сепаратизма существовала, но не существовало массового украинца, который впоследствии будет создан советской властью в результате политики украинизации. Подавляющее число людей в Малороссии понятия не имели о том, что они могут стать украинцами, – это был огромный ленинский сюрприз.
Всё зависело от результатов Первой мировой войны: если бы Россия не свалилась в революцию, то земли с русинским населением перешли бы в её состав, были бы зачищены от идеологии украинства и проблема украинского сепаратизма была бы решена – или по крайней мере надолго ослаблена. Увы, большевики раздули украинство до размеров УССР – убедили массы малороссиян в том, что они не русские, а украинцы. Привитие нынешней бандеровщины на этот умеренный украинский национализм советского образца стало естественным продолжением: сначала – создание массового украинца, затем – тяжёлый наркотик бандеровщины, вкалываемый при поддержке заграницы. В сегодняшней войне сгорит множество ревнителей украинской идеологии – и воздух в Малороссии станет гораздо более свежим.
Подробнее читайте в свежем номере «Аргументов недели».