Вместо петровских коллегий 220 лет назад в России появились первые министерства. 20 сентября (н/с) Императором Александром I был подписан манифест об учреждении первых восьми министерств, в числе которых были военные сухопутные силы (Армия), военно-морские силы (ВМФ) и внутренние дела (МВД).
Вся история России это сеть реформ, иногда удачных, а зачастую нет. Не исключение и царствование Александра 1 (1777-1825). Период его царствования был богат на реформы, одна из которых двинула Россию навстречу Европе. Существовавшие доныне «коллегии» были заменены «министерствами», об учреждении которых было объявлено Указом от 8(20) сентября 1802 года.
В 1801-1803 годах действовал Негласный комитет, который и проводил министерскую работу. В него входили люди, которым доверял Император – Н.Н. Новосельцев, А.А. Чарторыйский, В.П. Кочубей, П.А. Строганов и другие. Министерская реформа положила начало совершенствованию системы государственного управления.
Министерская реформа стала началом формирования министерской системы России. Министерство – это орган государственного управления, ведающий отдельными сферами деятельности государственного хозяйства.
Министерская реформа проводилась в основном с 1802 по 1811 годы, в дальнейшем система эволюционизировалась вплоть до 1917 года. История её интересна и ёмка.
Учреждённые министерства должны были проводить в жизнь правительственные реформы. Эти реформы верховной власти проходили в рамках подготовки Конституции. Россия должна была стать Конституционной монархией, или как тогда называли её «истинной монархией», которая отличалась от «деспотии» (самодержавие) народным представительством. В царствование Александра 1 Конституция так и не была принята, как и в последующем. Царское самодержавие просуществовало до февральской революции 1917 года. Конституция не могла быть в крепостнической стране без большой социальной реформы. А вот Министерства всё-таки появились.
Учреждение Министерств понималось только как первый шаг к преобразованию управления на новых началах. Предстояло обеспечить планомерное единство всей правительственной работы и утверждение начала «законности» в действиях управляющих властей. Достижение обеих целей связывалось с идеей о верховном учреждении, которое объединило бы работу всех ведомств своим руководством, вырабатывало бы новые законодательные нормы, систематически пополняя и преобразуя действующее законодательство, и в то же время своим контролем и надзором обеспечивало закономерность ведения и разрешения всех дел. Организация этих функций центральной власти с объединением их в одном учреждении (кабинет министров) должна была устранить «самовластие», могла дополнить способности тех, кто стоит во главе государства, а также избавить политику власти от случайных влияний и произвола временщиков. Самодержавие должно было стать «истинной монархией».
Создание Министерств, такое как упорядочивание и усиление администрации, было подготовлено работой для принятия Конституции, которая должна была установить в стране новые порядки и отношения, а только затем, когда вся эта работа завершится, придёт черёд для Конституции, под которой разумели систему «основных» законов, охраняющих установленные в действующем законодательстве порядки, права и отношения от их нарушения каким-либо произволом.
Конституционный строй в таком понимании рассматривался отнюдь не как организация общественных сил для активного и творческого участия в правлении, а как система гарантий существующего порядка от каких-либо потрясений, откуда бы они ни шли – сверху или снизу. Законность – опора и форма общественной дисциплины, опора и авторитет власти, которая и сама откажется от ломки и нарушения признанного и действующего права, когда закончит свою организующую работу, когда минует надобность в её самодержавной диктатуре. Подобных примеров в мировой истории, к сожалению, очень мало. Не получилось с Конституцией в России тогда. Общественная дисциплина, которая со временем должна была утвердиться в обществе с построением конституционной законности, сводилась к полной покорности велениям власти, по образцу дисциплины военной. Так было всегда и везде.
В чём заключалась причина не принятия Конституции тогда? Она заключалась во внутренней непоследовательности реформ. Новые правительственные учреждения, уже учреждённые или только задуманные, были основаны на законности, то есть на идее твёрдого и для всех однозначного закона, который должен был снять произвол во всех сферах государственной и общественной жизни в управлении и обществе. Но по молчаливому или гласному признанию действующего уже закона (правил) целая половина населения Империи зависела не от закона, а от личного произвола владельца (крепостные от барина), следовательно, частные гражданские отношения не были согласованы с основами новых государственных учреждений, которые были введены или задуманы…
Какой вывод можно сделать из выше изложенного? История повторяется дважды: первый раз в виде трагедии (принять Конституцию во времена Александра 1 помешал крепостнический строй); второй – в виде фарса, это проведению реформ сегодня мешает чиновничья бюрократия.
Не напоминает ли нам длящиеся ныне бесконечные реформы, что чиновник выполняет роль барина, который тормозил реформы в период крепостничества? История учит только тех, кто хочет учиться на уроках прошлого…