Ещё в советские времена, в Свердловске, (ныне Екатеринбург) я познакомился с семейной парой преклонного возраста. В ходе беседы выяснилось, что они всего два года, как женаты. “Молодая” супруга, тётя Оля, посмеиваясь, рассказала историю их знакомства.
Будущий супруг сидел в парке и не в силах был подняться. Она, прогуливаясь по аллее, заметила неуклюжие действия старца и помогла ему. Тёте Оле в ту пору шёл семьдесят восьмой год, а Алексею Гавриловичу только что исполнилось девяносто пять. У него было славное революционное прошлое и жил он, соответственно в элитном Доме старых большевиков, куда вскоре и перебралась тётя Оля. Несмотря на сопротивление детей, внуков и правнуков, они отправились в ЗАГС и узаконили свои отношения. Через пару недель я прочитал в местной газете заметку старшего сына тёти Оли. Он ни с того ни с сего начинал её словами. «Недавно я гостил у моей мамы в Доме старых большевиков…» Этим самым в один миг причислил свою родительницу к революционному движению конца девятнадцатого века.
А вспомнил я этот случай, просматривая биографии нужных мне известных лиц в Википедии, когда готовил этот очерк. Вчитывался в текст и видел, как потомки умело редактируют страницы своих предков, удачно обходя нежелательные стороны их жизнедеятельности и выпячивая, то что им кажется интересным.
Казалось бы, биографии первых лиц Советского государства известны до мельчайших подробностей, ан нет, полно “белых пятен”. А “белые пятна” трактуй, как хочешь. Что мы знаем, к примеру, об Анастасе Оганесовиче Микояне. (Почему он стал Ивановичем, если его отца звали Оганес? В Армении популярна фамилия “Оганесян”. Слава Богу, никому не пришло в голову носителей этой фамилии называть Ивановыми).
И в самом деле, что мы знаем об этом государственном деятеле? Есть шутливая прибаутка о его политическом долголетии “От Ильича до Ильича без инфаркта и паралича”, это раз. Старое поколение отзываясь о нём с горечью говорило, «Он в Армении ни одного гвоздя не прибил, чтобы приехав, хотя бы шляпу повесить.» Это два. И последнее. На Кавказе есть расхожая история, предание о нём:
По воспоминаниям стариков, в шестидесятые годы прошлого столетия, ходоки, бывшие односельчане Микояна из армянского села Санаин, отправились к нему в Кремль с целью задать ему всего один вопрос: «Почему так плохо живётся при новой власти?» В то время Анастас Микоян являлся одним из руководителей советского государства. Друзья по школе, в прошлом соседи, простояли несколько дней у ворот Кремля в ожидании, когда власть смилостивится и позволит им пообщаться со своим земляком, и добились своего, напросились на встречу с Анастасом. Тот без особой радости принял их в своем роскошном кабинете.
Односельчане, угостив именитого земляка сладостями домашнего приготовления, задали ему вопрос, ради которого они проделали столь длительное путешествие, мол, когда же наступит обещанная большевиками лучшая жизнь.
Анастас Микоян усмехнулся, призадумался. Затем подвёл к окну своих бывших друзей, показал им служебную стоянку, на которой ровной цепочкой разместилось несколько правительственных автомашин и сказал:
- Видите машины? Вот когда между ними окажутся и ваши, тогда и вы будете жить хорошо. Всё очень просто!
И улыбаясь развел руками.
Односельчане с недоумением почесали затылки и разочарованные холодным приёмом отправились обратно в село. Жители Санаина от мала до велика вышли на край села встречать уставших от долгой и изнурительной дороги своих посланцев. Встречали ходоков с радостью и надеждой, что вскоре их муки и страдания закончатся.
- Ну? Рассказывайте! - принялись теребить они посланцев, собравшись за столом в самой просторной избе.
А как ходокам объяснить ответ кремлевского земляка, когда многие сельчане автомашину и в глаза не видели. Долго думали ходоки и не скрывая своей печали, нашли выход из положения, они пояснили ответ Микояна следующим образом:
- Жить тогда будем лучше... - грустно вздыхая сказали они, - Видите, наши ослы стоят у дороги? Вот когда между ними появится осёл нашего именитого земляка, Анастаса.
Но теперь перейдём к статье опубликованной о нём в Википедии. Я так понимаю, эту статью редактировали многочисленные родственники Анастаса Оганесовича, больше некому. Не думаю, чтобы они это ответственное дело поручили историкам. Уверен в абсолютной грамотности последних. А обрывы в тексте, местами алогизмы призваны затушевать некоторые детали его долгой партийной жизни. И так читаем:
«Во время мартовских событий в Баку командовал небольшим отрядом, а затем был комиссаром в бригаде Амазаспа Срванцтянa (Третья бригада Красной армии). После бегства бакинских комиссаров, остался в Баку, возглавив подпольный обком большевиков.»
Значит, судя по написанному, бакинские комиссары бежали из города. И, как подсказывает логика, очевидно бежали врассыпную, должны, во всяком случае. Не стали бы они, прижавшись к друг другу, все двадцать шесть, метаться по азербайджанской столице. Но дальше читаем:
«Перед взятием Баку турками Микоян добился у главы Диктатуры Центрокаспия Абрама Велунца разрешения на освобождение и последующую эвакуацию бакинских комиссаров.»
Но только что мы прочитали, что бакинские комиссары БЕЖАЛИ. Выходит они опять оказались под стражей. Напрашивается вывод, вернулись с повинной. А иначе никак не объяснить, как бежавших комиссаров освобождать, причём всех вместе. Дальше больше. Как понять «вывез комиссаров на пароходе». И они безропотно подчинялись ему, что они, извините меня, стадо баранов? Допустим этот пацанёнок, ему было всего 23 года, каждый бакинский комиссар был выше по рангу Микояна, я уже не говорю о Степане Шаумяне и добился освобождения комиссаров, но почему они после освобождения не поблагодарили освободителя и не скрылись в неизвестном направлении?
Значит он не освободил бакинских комиссаров, а всего лишь получил поручение перевезти их со связанными руками, чтобы себя тихо вели, через Каспийское море в город Красноводск. Но зачем в Красноводск? Потому как, если целью Анастаса Микояна входило помочь комиссарам спастись бегством, то лучше двигаться в сторону центральной России, а не в туркменские степи. Если по морю, значит направить корабль на север к устью реки Волга. И все же они оказались в захудалом туркменском городишке с населением до семи тысяч человек с единственной достопримечательностью - армянской апостольской, ныне полуразрушенной, нуждающейся в реставрации, церкви, построенной в 1903 году.
«Вскоре Анастас Микоян вывез комиссаров на пароходе «Туркмен», но в Красноводске они были арестованы.» А затем и расстреляны, от себя добавляю я...
Как видите, на первый взгляд, полное отсутствие логики, если не учесть одно обстоятельство. Борьба за верховенство в самой партии большевиков за всё время существования партии носила ожесточенный характер. Претенденты на второе место Иосиф Сталин и Лев Троцкий ревностно относились к огромной популярности Степана Шаумяна. Ведь Владимир Ленин неоднократно во всеуслышание заявлял, что он полностью доверяет именно председателю Советов бакинских комиссаров. Что касается козней, со стороны вышеуказанных большевиков, то доподлинно известно, как Лев Давыдович нарочито оставил Бакинскую коммуну без войска, ультимативно потребовав от Шаумяна, не задерживать в Баку русские части Кавказского фронта и отправить их в Астрахань на "борьбу с белочехами". Он понимал, что оставшись без войска Бакинская коммуна недолго продержится. Что и произошло. Иосиф Сталин в свою очередь копал под Шаумяна - настаивал предоставить местным мусульманам автономию, если они её потребуют, и начать создавать из них вооружённые дружины. Это означало, что армянин Шаумян должен был подать в отставку с поста главы Баксовета и передать свои полномочия, одному из комиссаров мусульманского вероисповедания, к примеру, Мешади Азизбекову, занимающему третью позицию в Бакинской коммуне.
По всей видимости Анастас Микоян оказался послушным исполнителем воли одного из них, скорее всего Иосифа Сталина. А под разнос пошли вместе с Шаумяном и остальные члены Совета Бакинской коммуны. Отсюда и “белые пятна” в политической карьере известного большевика Анастаса Оганесовича Микояна.