Сто лет назад родился Владимир Щербицкий, который мог стать главой Советского государства. Но история сложилась иначе. 16 февраля 1990 года в десять утра в Киеве бурно открылась сессия Верховной рады Украины. Депутаты с нетерпением ждали выступления недавнего хозяина республики Владимира Щербицкого. И года не прошло, как он добровольно ушёл с поста члена Политбюро ЦК КПСС и первого секретаря ЦК компартии Украины. Но Щербицкий ещё оставался депутатом, союзным и республиканским, и должен был говорить об обстоятельствах чернобыльской катастрофы.
Щербицкий не пришёл. Днём «скорая помощь» доставила его в реанимацию. Об этом объявили в зале заседаний Верховной рады. В тот же день в пять вечера депутатам сообщили о его смерти. Ему было 72 года. Говорили, что в могилу его свело тяжёлое воспаление лёгких. И лишь немногие знали, что многолетний хозяин Советской Украины Владимир Щербицкий покончил с собой.
Прощальное письмо
Председатель КГБ Украины Николай Голушко рассказывал, что был потрясён самоубийством Щербицкого. Голушко жил в том же доме. Вдова – Рада Гавриловна – попросила его зайти и показала завещание. Щербицкий оставил прощальное письмо жене:
«Дорогая Радуся!
1. Это все наши сбережения – 55–60 тысяч рублей в сейфе, которыми ты должна мудро распорядиться (мама, ты, Вовочка, дети).
2. Ордена, медали, грамоты, военный ремень, полевую сумку и военную фуражку – прошу сохранить как семейные реликвии.
3. Пистолеты, которые нужно сделать небоеспособными, – так же. Всё другое – нужно сдать.
4. Ружья подари друзьям. Карабин – верни МВД.
Во всём другом разберись, пожалуйста, сама. Друзья помогут. Целую тебя моя дорогая, крепко, крепко».
Многие и по сей день не верят в самоубийство Щербицкого, помня его железный характер и жизнелюбие. И в самом деле: почему покончил с собой бывший член Политбюро ЦК КПСС, хозяин крупнейшей республики, фронтовик? И мало кто знает – Щербицкий мог стать и руководителем всего Советского Союза. Эта история окутана тайной в не меньшей степени, чем обстоятельства его внезапного самоубийства.
1982 год был решающим в истории Советского Союза. Он начался смертью второго человека в партии Михаила Суслова, а закончился уходом из жизни самого Леонида Ильича Брежнева. Кадровые решения этого года могли изменить путь страны.
Разумеется, Леонид Ильич не ведал своей судьбы и не собирался уходить из жизни. Но после кончины Суслова искал себе надёжного второго человека. Вроде бы остановил свой выбор на Андропове, сказал Юрию Владимировичу, что переведёт его из КГБ в ЦК. Но шёл месяц за месяцем, а ничего не происходило. Леонид Ильич колебался? Присматривал кого-то другого на должность фактически второго секретаря ЦК КПСС?
Тайные переговоры в Киеве
И в это время Брежнев неожиданно отправился в Киев – поговорить с первым секретарём ЦК компартии Украины Щербицким. Владимир Васильевич принадлежал к числу любимцев Брежнева. Щербицкий постоянно демонстрировал свою близость к генеральному. Прямо во время пленума ЦК или актива в Киеве его приглашали к телефону, он на несколько минут исчезал, а вернувшись, гордо сообщал соратникам, что Леонид Ильич шлёт им горячий привет.
Аппарат ЦК компартии Украины составлял четыреста с лишним человек. Существовала своя система закрытой связи: АТС-100 для руководителей республики, АТС-10 для остальной номенклатуры. Подражая московским нравам, многие важные вопросы Щербицкий решал во время обеда в здании ЦК. Участие в общем обеде считалось обязательным, и в столовой собирались все члены Политбюро и секретари ЦК. Владимир Васильевич обладал завидной памятью, легко запоминал цифры. Свободно говорил без бумажки, импровизировал. Он собирал аппарат в зале заседаний секретариата. Тихим голосом, не гася сигареты, он беседовал часами.
Он приходил в ЦК в девять утра и уходил около девяти. Он жил в доме на улице Карла Либкнехта. Из двора можно было сразу пройти на территорию ЦК. Во дворе располагалась главная радость хозяина Украины – голубятня, с неё он и начинал день.
Мысль перевести Щербицкого, надёжного, старого товарища, в Москву не раз приходила в голову Леониду Ильичу. На Старой площади ходили слухи, что однажды Брежнев прочувствованно сказал Щербицкому:
– После меня ты, Володя, станешь генеральным.
Высокий, статный Щербицкий – на фоне остальных членов Политбюро – производил приятное впечатление. Репутация у него в стране была приличная.
После вынужденного ухода на пенсию тяжелобольного Алексея Косыгина Брежнев предложил Владимиру Васильевичу возглавить союзное правительство. Брежнев и Щербицкий вместе ездили в Кишинёв. Леонид Ильич находился в угнетённом состоянии, постоянно думал о том, кто станет председателем Совета министров. Поздно вечером уже в пижаме он зашёл к Щербицкому:
– Володя, ты должен заменить Косыгина, больше некому.
Владимир Васильевич наотрез отказался. Во всяком случае так он потом рассказывал своему помощнику. Объяснил причину отказа:
– Эту разболтанную телегу уже не вывезти. Да и в московские игры я не играю.
Вероятно, Щербицкий считал кресло предсовмина опасным, со всех сторон открытым для критики: вину за бедственное состояние экономики партийный аппарат ловко переваливал на правительство. А мечтал ли Владимир Васильевич о первой роли в стране? Такое желание было бы нормальным. В кресле хозяина Украины он ощущал ограниченность своих возможностей. С горечью сказал председателю республиканского КГБ:
– Какая же самостоятельность республики, если без согласования с Москвой я не могу решить вопрос о строительстве туалета на Крещатике…
Но если Брежнев обсуждал с ним вопрос о месте второго человека в партии (с прицелом на первого), то для Щербицкого это был, конечно, приятный, но опасный разговор. Если бы он проявил излишнюю заинтересованность в обсуждении вопроса о преемнике генерального секретаря, то мог немедленно разонравиться Брежневу. Поэтому наверняка ответил «нет» на приглашение перебраться в столицу.
Чернобыльская катастрофа
Точку в политической карьере Щербицкого поставил взрыв на Чернобыльской атомной электростанции. Авария стала личной катастрофой для Владимира Васильевича. Его обвинили в том, что он не сделал всё необходимое для спасения республики, напротив, рисковал жизнями и здоровьем киевлян, опасаясь обвинений в панике.
6 августа 1989 года Щербицкий направил в ЦК компартии Украины заявление с просьбой освободить его от обязанностей первого секретаря и члена политбюро:
«На превеликий жаль, вiк та стан здоров’я не дають менi можливостi працювати так, як того вимагають iнтереси справи. У зв’язку з цим прошу Центральный Комiтет Комунiстичноi партi Украiни увiльнити мене вiд обов’язкiв першого секретаря i члена Политбюро ЦК Компартii Украiни».
28 сентября собрали пленум ЦК. Из Москвы прилетел Горбачёв, поблагодарил Щербицкого за многолетнюю работу. Провожали его со всеми почестями. Но бурная политическая жизнь на Украине сопровождалась всё новыми разоблачениями и гневной критикой советского периода. Недавний первый секретарь был одной из главных мишеней. Депутаты требовали привлечь его к уголовной ответственности за Чернобыль.
«Всё, чему он служил, развалилось, оказалось фикцией, исторической ошибкой, – считает его бывший помощник Виталий Врублевский. – Наступило утро. Мысль, что ему придётся публично «оправдываться» в том, чего он не делал, угнетала. За завтраком сказал, что неважно себя чувствует, на сессию не пойдёт. Ещё никто не предполагал, что наступает та роковая минута. Он ушёл из жизни сознательно».