«Люди первого часа войны» – понятие, разумеется, неофициальное. Но так можно обозначить тех, кто с первых же минут чужой агрессии начинает принимать единственно верные решения, у кого порох оказывается сухим, благодаря кому взвод в итоге оказывается сильнее батальона, а полк сдерживает вражеские дивизии.
С наградами и без
22 июня 1941 года «людьми первого часа» оказались, увы, не все. Но они были – и достаточно много. Некоторые имена мы хотели бы сегодня вспомнить. Двое упомянуты в нашей справке – Рокоссовский и Кузнецов, фигуры «первого уровня». Но военные профессионалы были на уровнях разных. И те, кто показал себя таковыми 22 июня, столь же профессионально, умно и умело воевали дальше – в любой обстановке, несмотря на все превратности судьбы.
И здесь мы вспомним удивительного человека – Павла Христофоровича Дубинду. Вот уж воистину биография, подтверждающая старую истину – подлинная история может превзойти любые фантазии романиста. Особо заметим – в его случае всё подтверждено документально!
Гвардии старшина Павел Дубинда закончил войну Героем Советского Союза и полным кавалером ордена Славы. Таких людей в нашей истории всего четыре. Кроме П. Дубинды – ещё артиллерист А. Алёшин (1905–1974), лётчик И. Драченко (1922–1994) и артиллерист Н. Кузнецов (1922–2008). Но более того – старшина Дубинда имел и полководческий (!) орден Богдана Хмельницкого III степени, причём полученный в точном соответствии с положенным статутом: действия разведвзвода, которым командовал Дубинда, обеспечили успех всей операции полка.
То есть уникальная фигура, уникальный набор наград, при том что награждение на войне – вообще дело специфическое: там не заметят, здесь не отметят, тут затерялись документы, и вообще кто-то на каком-то этапе решит, что подвиг подвигом, да кандидатура представляемого какая-то неподходящая. А анкета у Павла Христофоровича была весьма не идеальная.
Впрочем, всё по порядку.
Морская душа
22 июня 1941 года Павел Дубинда, уроженец Херсонской области, потомственный моряк, встретил на прославленном крейсере «Червона Украина» в звании старшины 1-й статьи. Служил уже пять лет. Как и все корабли флота, 22 июня крейсер был в полной боевой готовности. Старшина Дубинда – тоже.
Павел Христофорович Дубинда
Дальше – оборона Одессы. В сентябре 1941-го возникла идея тактического морского десанта в район деревни Григорьевка. Дубинда, с детства знавший эти места, вызвался пойти на головном катере. Блестящая операция закончилась разгромом двух румынских дивизий, врага отбросили от Одессы на 5–8 километров. Потом «Червона Украина» обороняла Севастополь, была потоплена вражескими авиабомбами. Павел продолжил воевать в морской пехоте.
Готовность флота
Перед войной адмирал Николай Герасимович Кузнецов был наркомом ВМФ. Накануне 22 июня он на свой страх и риск объявил флотам готовность №1. Это позволило избежать в тот страшный день потерь кораблей и морской авиации. Тоже пример поведения «человека первого часа».
Между прочим, в 1930-е Кузнецов командовал крейсером «Червона Украина», на котором служил наш герой. Павел Дубинда попал на крейсер в 1936-м – как раз тогда Кузнецов получил новое назначение (и отправился воевать в Испанию). Но, отмечают биографы, на «Червоной Украине» он «довёл систему боевой готовности корабля до совершенства».
Так что Павел Дубинда на своём уровне, по сути, продолжал дело Кузнецова.
Повороты судьбы
Но перевод не был должным образом оформлен. В неразберихе командир корабля в донесении о безвозвратных потерях напротив фамилии Дубинда сделал отметку: «Дезертировал – пропал без вести». Павел Христофорович всё время был на передовой, скорее всего, он и не знал о позорной записи – но в архивах этот документ сохранился!
Дальше больше. В последние дни обороны города контуженый Дубинда попал в плен. Бежать удалось лишь через два года.
«Дезертир»… «Был в плену»… И значит…
Но дальше надо говорить и о личной удачливости Павла Христофоровича, и о человеческом отношении к бесстрашному моряку других людей.
15 марта 1944-го вновь призванный после освобождения Украины Павел Дубинда становится бойцом 293-го гвардейского стрелкового полка. А уже 26 августа командир полка полковник Свиридов подписывает представление его к ордену Славы IIIстепени: отличился в Польше «в боях за овладение селом Скорлупки, Соколув-Подлясского уезда». Пока наградной лист идёт по инстанциям, Павел в бою у станции Мостувка заменяет погибшего комвзвода, потом, сам раненый, – выбывшего из строя комроты. Боевая задача выполнена. «Достоин награждения орденом Славы IIстепени» – это уже следующее представление.
30 октября 1944 года тот же полковник Свиридов представил старшину Дубинду к орденуСлавы Iстепени: у города Шталлупёнен первым ворвался во вражескую траншею, в рукопашном и ближнем бою уничтожил четырёх немецких солдат, взял в плен офицера, закрепился со взводом и дальнейшим огнём «способствовал успеху завоевания рубежа (…) и в конечном итоге – овладению городом». Шталлупёнен (ныне Нестеров) – не просто один из первых немецких городов, взятых нашими войсками. Это Восточная Пруссия, где бои были особенно ожесточённые. И в наградных листах дальше фигурируют восточнопрусские названия – Гедубхен, Кёнигсберг, Бладиау…
26 марта 1945 года взвод гвардии старшины Дубинды был послан в разведку. Задача – установить расположение вражеских кочующих миномётных батарей в районе Мазурских озёр. Разведчики обнаружили батареи на плотах и указали авиации их координаты. При отходе были обстреляны. Павлу раздробило правую ногу. Разведчики вынесли командира, доставили в медсанбат, откуда его переправили в один из московских госпиталей. Там и встретил день Победы. 29 июня П. Дубинде было присвоено звание Героя Советского Союза.
Ещё не Маршалл
«Человеком первого часа» показал себя в июне 1941-го Константин Константинович Рокоссовский. Ещё не прославленный маршал, после ареста в 1937-м и двух лет заключения, Рокоссовский перед войной был генерал-майором, командиром механизированного корпуса.
Откроем его мемуары «Солдатский долг».
«Около четырёх часов утра 22 июня дежурный офицер принёс мне телефонограмму из штаба 5-й армии: вскрыть особый секретный оперативный пакет. Сделать это мы имели право только по распоряжению Председателя Совнаркома СССР или Народного комиссара обороны. А в телефонограмме стояла подпись заместителя начальника оперативного отдела штарма (штаба армии. – Ред.). Приказав дежурному уточнить достоверность депеши в округе, в армии, в наркомате, я вызвал начальника штаба, заместителя по политчасти и начальника особого отдела, чтобы посоветоваться, как поступить. (…) Вскоре дежурный доложил, что связь нарушена. Не отвечают ни Москва, ни Киев, ни Луцк. Пришлось взять на себя ответственность и вскрыть пакет».
А далее – раздумья полководца, изъятые в первых изданиях цензурой и восстановленные лишь в перестройку: «То, что произошло 22 июня, не предусматривалось никакими планами, поэтому войска были захвачены врасплох (…). Потеря связи штаба округа с войсками усугубила тяжёлое положение. Совершенно иначе протекали бы события, если бы командование округа (…) имело смелость взять на себя ответственность за проведение мероприятий, диктуемых обстановкой. А этого сделано не было. Все ожидали указаний свыше».
Взгляд вверх
Череда столь серьёзных награждений должна свидетельствовать помимо всего прочего и об особом расположении к Павлу Христофоровичу начальства. Но что тут плохого? Отважный боец, способный решать задачу любой сложности. Заслужил – надо отметить. А анкета… Настолько ли это важно, если человек первым врывается во вражеские траншеи, ходит в разведку, обеспечивает успех всему полку, дивизии?
Увы, повторим, так бывало не всегда. Однако в нашем случае отчаянному старшине, похоже, повезло с командирами. Их имена тоже примечательны, а судьбы показательны.
Сергей Георгиевич Горшков вошёл в нашу историю как адмирал Флота Советского Союза, главком ВМФ СССР. В 1941‑м он, капитан I ранга, командовал тем самым десантом на Григорьевку, в котором первый раз отличился Павел Дубинда.
Командир 293-го гвардейского стрелкового Краснознамённого полка гвардии полковник Александр Андреевич Свиридов без колебаний представлял своего героя-разведчика к высоким наградам. Что ж, полистаем биографию Свиридова. Потомственный казак, рано остался сиротой, в 12 лет надел солдатскую форму. 22 июня встретил капитаном на границе с Румынией. В течение семи суток его батальон (командование отмечало отличную выучку личного состава) держал оборону и отступил только по приказу. В конце войны Свиридов тоже стал Героем Советского Союза, службу закончил генерал-лейтенантом.
Командир дивизии С. Кузнецов… Командир корпуса Ф. Перхорович… Командующий армией А. Лучинский… Командующий III Белорусским фронтом И. Черняховский (погиб в той же Восточной Пруссии 18 февраля 1945-го)… Всё это люди, подписывавшие наградные документы Павла Дубинды. У всех военная биография начинается в 1941-м, почти у всех – в июне 1941-го.
«Его надо повалить»
Павел Дубинда после войны жил в Херсоне, был боцманом на корабле знаменитой в своё время китобойной флотилии «Слава», ходил в море простым матросом. Умер в 2002 году. Наверное, уместен вопрос: почему такой человек не сделал дальнейшей жизненной карьеры? Но это – отдельная тема. Да и рвался ли он к карьере? Для подобных героев-фронтовиков война нередко так и оставалась главным временем в жизни…
Заметим – вспоминая сейчас «людей первого часа», мы говорим о тех, кто выжил. А ведь основное большинство погибло – дав возможность другим собраться с силами и продолжить сражаться.
Прусский король Фридрих II, наш противник в далёкую Семилетнюю войну, при этом человек, знавший толк в воинской доблести, как-то заметил: «Русского солдата мало убить – его надо ещё и повалить».
«Люди первого часа» 1941 года подтвердили эти слова.
