Если бы не «политика» – может, и не прошумела бы так в 1930-м эта история. А другой стороны – если бы не политика, может, она бы вообще не случилась? Или подобное возможно в любые времена, и политика – лишь внешний фон?
С пометкой «18+»
Про дело «организации Шульца» можно снять эротический триллер. Наши, так сказать, «50 оттенков серого». Хотя, если делать фильм честно, не ради кадров из категории «18+» – мрачное выйдет кино. Не про сексуальные изыски красавцев-миллионеров, а про несчастных людей, бежавших от огня, да попавших в полымя.
Конечно, ещё вопрос, что в «деле Шульца» подлинное, а что дутое. Например, «Правда» сначала написала, что вокруг Шульца объединялось около ста почитателей, включая «двух комсомольцев-троцкистов». В других СМИ сообщалось: ужасно организация конспирировалась, ГПУ не могло внедриться. Но вряд ли в красной Москве несколько лет процветала тайная тусовка почти в сотню человек. Всё, видимо, проще. Что-то имело место – не зря же процесс широко освещался в прессе («Правда», «Смена», «Огонёк» и т.д.), на суде предъявлялись доказательства, заключение давали психиатры с вполне незапятнанной репутацией. Но реально вовлечённых в события людей было гораздо меньше – максимум десяток, ну чуть больше. Ещё кто-то (примеры приводились) приходил из любопытства, но, посмотрев вблизи, уходил. Кто-то просто слыхал. А когда вскрылось – тут уж начали накручивать, подвязывать всё и вся.
Автор же, читая материалы по «делу Шульца», часто вспоминал хороший роман Д. Быкова «Остромов, или Ученик чародея». В его основе подлинное дело «масонского кружка» Б. Астромова (Кириченко). Чем-то похоже – только без «клубнички». Действие происходит в Ленинграде в 1925–1927 годах. Растерянные герои «из бывших», скудный быт, революционная трескотня с одной стороны, смутная жажда чуда с другой – и яркий, подловатый авантюрист, вдруг ставший для всех светом в окошке.
«Дело Шульца», правда, начиналось не в Москве и чуть ранее.
Медиум
Газеты злорадно указывали на происхождение братьев Дмитрия Генриховича и Генриха Генриховича Шульцев. А также на то, что их родители регулярно устраивали спиритические сеансы. Происхождение – что ж… Отец – из переехавших в Россию прусских аристократов, преподавал в Нижегородском Аракчеевском кадетском корпусе. Мать – из остзейских баронов. Сеансы в доме действительно устраивались – особенно мать в эти дела верила. А кто тогда не верил? Члены августейшей фамилии, поэты-декаденты, даже генерал Брусилов – в предреволюционной России все вертели блюдца, общались с духами. И Дмитрий с детства прославился в Нижнем как сильный медиум. Учился он в том же кадетском корпусе.
Дальше – революция, Гражданская война. Дмитрий в школе учил детей иностранным языкам, Генрих служил лаборантом в техникуме. Теперь они уже сами проводили спиритические сеансы. В смутные времена у многих есть вопросы к высшим силам, да и поговорить с умным человеком всегда интересно. Вокруг братьев (в первую очередь Дмитрия) сложился свой кружок – старшеклассники, студенты, просто случайные люди. Шульцы переехали в деревню (там сытнее?), почитатели – следом. Возникло что-то вроде коммуны. В 1923-м все перебрались в Москву. В судебных отчётах фигурирует квартира на Бакунинской, где вместе жили братья и самые близкие к ним люди.
Дмитрий одно время организовывал какие-то концерты, гастроли… Но, видно, не шло дело. И он вообще кинул это дурное занятие – работать. Почитатели и так были готовы его кормить.
Гуру
Интересно, чем он брал? Судя по фотографиям – упитанный толстячок с круглым бабьим лицом. Жилетка, прямой пробор, тусклые глаза. Обычный дядя, никакой харизмы. Правда, есть упоминания о его яркой и образной речи, способности становиться «и артистом, и танцором, и фокусником». Что ж – бывает: вспомним классных актёров, вроде бы, заурядной наружности, которые на экране или на сцене потрясают. В справке названы «духи», с которыми Шульц общался. Может, он в такие минуты на глазах перевоплощался в какого-нибудь Агафита Абдула или старушку Матрёну – и этим завораживал? «Сначала Шульц заставил нас поверить в духов, а потом духи заставили нас поверить в Шульца» – прозвучало на суде.
Что он вещал – опять же см. справку. Вроде бы банальности. Но учтите, кто к кружку прибился. Из судебных отчётов: «Таинственные собрания в тёмных комнатах, загробные голоса вызываемых духов, торжественные «посидки» или «хваления», бесконечные разговоры о вечной красоте привлекли молодёжь, захваченную вчерашним днём и вчерашними традициями». Почитатели Шульца «были детьми мелкой буржуазии, детьми интеллигенции, искавшей «красоты и истины» в откровениях Мережковского, Ницше и Толстого. В дни социалистической стройки эта молодёжь, застрявшая в шелках обывательской мистики, решила, что истина здесь – на спиритическом сеансе, в разнузданности пьяных оргий с чтением нудных стихов». Интересно, «нудные стихи» – это чьи? Гумилёва? Блока? Ну конечно – нет чтобы про паровоз попеть!
Проблема в другом: всё это мало-помалу превращалось в какую-то секту.
«Карпуха» и «Меточка»
Нас мало… Кругом «беси»... Надо жить друг для друга, любить и поддерживать друг друга… Кто уйдёт – предатель, а предателю – смерть... Обычная для таких сообществ логика. Впрочем, чего грозить особо? Человек и так давно психологически зависит от лидера, от тусовки, ему уйти – как со шприца соскочить. Да и куда уйдёшь? К тем, кто про паровоз поёт?
Правда, надо было как-то кормиться. И тут на Шульца снизошёл дух Карпухи. Кто это? Московский голоштанник. Живёт подаянием – и вам велит жить так же.
И шульцевский кружок пошёл на улицы. Шульц наставлял: милостыню просите у посольств, в районах, где живёт интеллигенция. Пусть все видят, до чего большевики довели порядочных людей! Там и подавать будут охотнее.
Подавали и впрямь неплохо. Студентка-консерваторка Нина М. иногда приносила по 15–20 рублей. Всё шло в общий котёл – и на застолья. Правда, Нину раз увидели ребята с её курса. Возникли вопросы. К тому же в консерватории вдруг назначили медосмотр. Нина оттуда ушла вообще.
А может, она просто боялась раздеться перед врачами? Шульц ведь завёл экзамены на знание своего учения и систему наказаний: коленями на горох, порки, «крестик». Пороли особой плетью-двухвосткой с вплетённой проволокой (фотографии потом публиковались), а «крестик» – это металлический крестик, которым, раскалив на огне, прижигали провинившихся. У Григория З. шрамов от «крестика» насчитали порядка сорока, у Нины – около тридцати.
И ещё стал буквально пониматься призыв «любите друг друга». Шульц на сей счёт разразился особым «Словом о плоти». Если простыми словами – пьяные групповухи вошли в обиход. А поскольку любить следовало друг друга – то «любились» не только мужчины с женщинами, но и, по требованию Шульца, мужчины с мужчинами. Сам он был пассивным – объяснял, что такова его жертва товарищам.
Дальше – больше. В Дмитрия вселился дух «девочки Меточки». Начал ходить в женских парике и платье.
Нет, определённо у мужика крыша ехала.
«Единый Храм»
Ленинский соратник В. Бонч-Бруевич, учёный-религиовед, делал для суда экспертизу «Утешения» – главной «тайной книги» Д. Шульца. Выводы легли в основу статьи в журнале «Антирелигиозник» (научно-методическом издании по пропаганде атеизма), где «Утешение» обильно цитировалось – так что основные его положения в общем ясны.
Шульц учил, что «близится вечер» христианских конфессий (православие, католицизм, лютеранство). «В ущербе и учение Магомета». Нужна «община Единого Храма» для избранных, «ставших ближе к Господу». Для избранных – ибо нельзя быть «с пыльными и потными», «безобразна и бесцветна средина человеческая». Звал бороться с коммунистами – «последователями сатаны», проклинал машины – они «уничтожают дух творческий» и превращают людей в своих слуг. При этом проповедовал добро к малым сим – не растоптать ненароком и жучка, накормить «зверька голодного», поливать цветочки. Питаться следует «от колоса золотистого и дерева плодоносного», пить «воду ключевую», ходить в белых одеждах – символе чистоты. «Единый Храм» мыслился как христианская вера, но веления «свыше» Шульц получал от духов – композитора Чайковского, Фомы Аквинского, Торквемады, неких Агафита Абдула из Дербента, протодьякона Иоанна Кроншина, юродивого Перфишки Хроменького, старушки Матрёны Филипьевой и т.д.
Бонч-Бруевич отмечал хороший слог автора, его начитанность.
Нехорошая квартира
Кончилось всё закономерно. Постоянные пьянки с ором и мордобоем, крики во время порок и крестиков – квартира на Бакунинской привлекла внимание. Кроме того, было несколько попыток самоубийства. В общем, милиция заинтересовалась.
Дальнейший ход событий легко представим. Допросы, обыски, бумаги Шульца… В них его мысли о большевистской власти были изложены ясно и чётко. Что ж, это уже к ГПУ! А ГПУ как раз громило всякие интеллигентские кружки – теософов, антропософов, самопальных розенкрейцеров... Дела эти сегодня рассекречены. Никакого криминала тихие мистики не замышляли. Ну собирались, ну толковали о своём, мистическом. Но ведь и это тоже в советской стране – криминал?
Помню, в опубликованных ныне протоколах по делу одного такого кружка мне встретился вопрос следователя: «С организацией Шульца были связаны?»
Нет, «организация Шульца» ни с кем не была связана. Сама по себе. Но уж больно лакомая история, если её вытащить и потрясти грязным бельём! Из категории «сегодня ты играешь джаз, а завтра Родину продашь». Сегодня пойдёшь на спиритический сеанс – а завтра тебя будут пороть плёткой, иметь на групповухах и прижигать «крестиком».
Процесс (проходил весной 1930-го, длился пять дней), был, впрочем, сугубо уголовным. Политика – лишь применительно к Дмитрию Шульцу. Ему и дали высшую меру. Прочим – ссылку. Нескольких членов кружка сочли подлежащими лечению в психбольнице.
Возможно – обоснованно.