Россия и Китай - страны, конечно, очень разные. Но коррупция и там, и там - острейшая социальная язва. Что ж - традиция! У нас вся русская классика описывает, как «не подмажешь - не поедешь», в Китае из седой древности идет традиция уважить конвертом официальное лицо за благосклонность. И когда государственные дела сводили за столом переговоров российских и китайских чиновников, «барашек в бумажке» помогал им понять друг друга.
Инструкции Савве Лукичу
На рубеже XVII и XVIII вв. в Восточном Забайкалье официальная граница между Российской империей и цинским Китаем в соответствии с Нерчинским договором (1689 г.) существовала только по реке Аргунь. К западу от нее рубеж определен не был. Для разграничения русских и цинских владений в 1725 г. Петербург снарядил посольство графа Саввы Лукича Владиславича-Рагузинского. Специальные пункты инструкции отводили претензии маньчжурских правителей Китая на русские владения - ведь китайская сторона претендовала на всю южную часть Восточной и Западной Сибири по линии Красноярск - Аргунь.
Прибыв в Селенгинск, Владиславич тут же организовал геодезическую съемку местности. По документам, расспросам местных жителей и материалам, собранным геодезистами, он составил описание границы от Енисея до Аргуни и, приложив к нему ландкарту, направил в Петербург.
Мы тут издревле!
В конце 1726 г. русский посол прибыл в Пекин и представил свою программу разграничения земель. Но китайские сановники выдвинули встречные требования: о передаче Китаю всего Забайкалья и Красноярского уезда. План у них был хитрый. По сообщению иезуита Л. Ланга, китайцы хотели тайно поставить пограничные знаки в районе Селенгинска, а потом объявить, что они там «издревле поставлены». В спорных местах стали появляться «мунгалы», которые ставили на российских землях юрты, делали межи и грани, заявляя, что «сим исполняют волю своего богдыхана». Давили китайцы и на само посольство - сократились нормы продовольствия, питьевой воды, русских взяли под караул. Рагузинский потребовал перенесения переговоров из Пекина на границу России и Монголии, в район реки Бура. Здесь они и возобновились в июне 1727 года.
Размен на Абагайтуевской сопке
20 августа 1727 г. уполномоченные обеих держав после долгих переговоров заключили Буринский трактат, ставший составной частью Кяхтинского договора, по которому была установлена настоящая граница в Забайкалье. Размен письменными разграничительными актами совершился 12 октября 1727 г. на Абагайтуевской сопке.
Разграничение договорились проводить по принципу «каждый владеет тем, чем владеет теперь». Линия границы выбиралась по естественным ориентирам и рубежам (вершинам сопок, хребтам и рекам). В «разменных письмах» говорилось: «По всему вышеизложенному разграничению от Шабин-Дабата до Аргуни северная сторона Российскому империю да будет, а полуденная сторона Срединному империю да будет».
Заключенные Рагузинским соглашения считаются блестящей победой русской дипломатии, поведение графа - примером необходимого «государеву человеку» сочетания твердости и хитроумия. В целом это, конечно, так. Но в частностях...
Судя по материалам Российского государственного военно-исторического архива, современников и историков волновал вопрос, почему, например, «из Манзанского караула повели границу не по хребту, как это везде делали, а поворотили несколько на север и до самой Аргуни изломали ее по разным направлениям. Но еще более непостижимо, зачем наши комиссары не пошли по Шинганскому хребту, простирающемуся к Большому Алтаю...», - и так далее. Исследователь Н. Смирнов пришел к выводу, что Рагузинский уступил китайцам обширные районы, уже освоенные русскими переселенцами.
Почему? Видимо, где-то слишком давили китайцы. Где-то линию границы провели не исходя из местности, а по тогдашним, не везде точным, картам. Где-то сказалось вмешательство местного населения: при непосредственной разметке границы сопровождавшие экспедицию «российские» буряты схлестывались с «китайскими» монголами за традиционные места кочевий («много было споров и даже драки»). А где-то, возможно, по самой простой причине...
Сохранились предания тунгусских бурят и монголов, что посол Рагузинский был элементарно подкуплен Сысын-ваном, хитрым маньчжурским дипломатом. И возможно, не на пустом месте эти легенды взялись. Савва Лукич ведь - из «птенцов гнезда Петрова», особых персонажей отечественной истории. Вспомним Меншикова, Татищева, Шафирова - ум, энергия, твердость сочетались у них с беспредельным сребролюбием. И если действительно Владиславич «взял» - никто в этой среде его бы не осудил.
Для облегчения переговоров
Из секретного протокола, на основании которого Россия выделяла средства для подкупа высших китайских сановников при строительстве КВЖД (1896 г.):
«Для облегчения переговоров об основании Восточно-Китайской железной дороги Правление Русско-Китайского банка постановляет нижеследующее:
- будет ассигнована сумма (...) 3 000 000 руб. кредитных (три миллиона) на расходы, какие бы ни потребовалось производить в интересах дела;
- ассигнованная сумма может быть внесена (...) на следующих условиях. Можно будет располагать: 1) третью, т. е. р. кр. (рублей кредитных. - Ред.) 1 000 000 (миллион) по получении императорского указа, предоставляющего концессию (...) Русско-Китайскому банку, и документа от Его сиятельства Ли Хунчжана, устанавливающего главные условия этой концессии; 2) руб. 1 000 000 (миллион) по подписании и окончательном оформлении концессии, и после того как направление линии будет точно установлено и утверждено уполномоченными на то китайскими властями; 3) руб. 1 000 000 (миллион), когда постройка линии будет вполне закончена;
- упомянутые суммы будут предоставлены в свободное распоряжение князя Э.Э. Ухтомского и М.А. Ротштейна (члены правления банка. - Ред.), которые с соблюдением условий статьи 2 будут располагать ими под их простую расписку, без всякой ответственности для них».
От редакции: «Отец КВЖД» граф С. Витте на протоколе написал: «Согласен». Это должно было служить для канцлера Ли Хунчжана гарантией обещанной взятки.
Витте вновь прибег к взятке в 1898 г., чтобы ускорить заключение соглашения с Китаем об аренде Ляодунского полуострова. Китайским сановникам Ли Хунчжану и Чжан Инхуану было обещано по 500 тыс. лан. Ли Хунчжан получил эту сумму сполна (на русские деньги - 609 120 руб. 50 коп.). Чжан Инхуану было фактически выплачено 51 171 руб. 01 коп.
Через 170 лет
Но если о событиях ХVIII в. мы можем лишь догадываться, то история следующей взятки зафиксирована документально (см. справку «АН»). Дело было через почти 170 лет. В 1896 г. российский министр финансов граф Сергей Витте договаривался с китайским канцлером Ли Хунчжаном о строительстве КВЖД. О самой истории Китайско-Восточной дороги «АН» писали (№46-2009, №5-2006), так что подробно не останавливаемся. Напомним только - КВЖД шла из Читы во Владивосток через Маньчжурию. И сразу после окончания переговоров в Европе пошли слухи: Ли Хунчжан за согласие проложить дорогу по китайской территории получил от русского правительства взятку.
Витте в мемуарах это категорически отвергает. Формально он прав. На переговорах взятка китайскому сановнику была лишь обещана. Давалась она позже...
Переписка о трех миллионах
Переписка о подкупе китайских сановников Ли Хунчжана и Чжан Инхуана была в послереволюционном угаре опубликована большевиками во втором томе «Красного архива» (1922 г.). Историк Б. Романов в 1924 г. также выступил в журнале «Борьба классов» со статьей «Лихунчжанский фонд». Из этих источников взят текст приводимого «АН» документа. А если своими словами - дело выглядело так. По распоряжению царя для расчетов с Ли Хунчжаном в декабре 1896 г. был образован в непосредственном распоряжении Витте фонд в 3 млн. рублей. Эти средства держались на текущем счете министра финансов в Русско-Китайском банке, специально образованном для финансирования строительства КВЖД. Давать решили не сразу, а в три приема: когда в Пекине выйдет императорский указ о согласии на прокладку дороги, когда Пекин примет все документы и когда строительство будет завершено.
Первый миллион был вручен канцлеру «со всеми предосторожностями» председателем банка князем Ухтомским, специально командированным в Китай в мае 1897 года. «Медлить дольше положительно не следовало. Старик очень истомился в ожидании», - сообщал князь. С уплатой второго Витте благоразумно не спешил.
В октябре 1901 г. Ли Хунчжану приспели Божьи сроки, и он умер, так и не получив оставшейся части обещанного вознаграждения.
И не забудь про себя
В рассказанных нами сюжетах есть некое сходство. Русский посол Рагузинский сделал важнейшее дело: договорился о российско-китайской границе, провел ее. Но и себя, похоже, не забыл.
Китайский сановник Ли Хунчжан тоже помог своей стране: от прокладки КВЖД Китай выиграл больше, чем Россия, маньчжурские территории получили колоссальный экономический толчок (см. «АН» №46-2009). Ну и в карман чего-то успел положить...
Традиция, знаете ли.