Потерять самого родного человека — мать - Марине Башкиновой суждено было еще до войны. Вся забота о младших брате и сестре легла на плечи совсем еще юной девушки. Она хотела стать телефонисткой. Но пришла война, которая сделала из девушки радиста первого класса.
«Маловата для фронта»
- Марина Васильевна, Вы помните, как началась война?
- Да, был летний, очень хороший июньский денек. Я находилась в поселке Щербинка, на нашей даче. Около дома протекал ручей, а вокруг него росло много незабудок. Мы собирали цветы, когда до нас донеслась новость о том, что напали немцы.
На даче было безопаснее, чем в столице, но я сразу же пошла в военкомат. В то время молодежь была воспитана по принципу: сначала отдай Родине, а потом можешь взять себе то, что останется. А я всегда была настроена как патриот. На призыве мне сказали: «Девочка, подрасти, ты еще маловата». Пришлось дожидаться совершеннолетия. Отец перевез нас в Москву, где я полгода работала учеником телефониста в ЦАГИ (Центральный аэрогидродинамический институт). А когда мне наконец исполнилось восемнадцать, пришла к папе и сказала: «Я хочу на фронт!». Он ответил, что я уже взрослая и сама могу решать, что мне делать. В военкомате на этот раз претензий не было. Почему шли на фронт? Не сказать, что это была какая-то романтика, это было чувство долга. Ничего в этом героического нет. Это нормально.
- Куда Вас отправили воевать?
- Меня сделали радистом. Сборы проходили в Истре. Город тогда сильно разбомбили. И, знаете, что меня там поразило? Трубы стоят, печки, а все остальное обрушено. И вокруг мальва цветет. Почему-то очень много мальвы было: розовой, белой, красной… Думаю: «Ведь люди строили, люди надеялись, а вот, что от этого осталось…»
После учебы меня отправили в Волоколамск, где я и проработала до самого конца. Называлась моя служба ВНОС - воздушное наблюдение, оповещение и связь.
В смену на трех радиостанциях работало по радисту. Скажу честно: слушать сообщения - трудная наука. Пропустил буковку – все, информация уже будет неточная.
Жили в землянках где-то в поле. Причем, располагались так: на одной стороне в землянке парни, на другой - девчонки. Нам всем было по 18-19 лет. Как самая опытная в хозяйстве, я кашу хорошо варила. А многие девчонки даже этого не умели.
За 3,5 года я была простым солдатом, потом ефрейтором, затем сержантом и старшим сержантом и, наконец, стала старшиной. Все давали по заслугам, поэтому и росла профессионально. Стала радистом первого класса, а это немалого стоит. Но за всем этим стоит серьезная работа.
Было очень тяжело, когда бомбили Волоколамск. Самолеты летали на бреющем полете, да так, что даже летчиков в кабине хорошо было видно. А мы, радисты, сидели в землянках - своего поста не покидали. Когда шли боевые действия, в эфире черт знает что творилось! Ни слова, бывало, не разберешь!
Взаимопомощь — верное средство от холода
- Тяжело было девушке служить наравне с мужчинами?
- Тяжело. Не всегда к девушкам достойно относились. Я была очень симпатичная, всегда находилась в компании. Из-за меня частенько парни ходили на кулачные бои друг с другом. За мной как-то начал ухаживать командир нашего взвода, и так стал на меня давить, что пришлось пожаловаться командиру батальона. Парня этого сразу же отправили куда-то, а меня оставили в части. Сказали, что радист нужнее.
Война, конечно, дело не женское. Девушки носили сапоги огромных размеров и часто натирали ноги. А ведь нужно было еще и портянки научиться носить, уметь стрелять из оружия. Но что ж делать? Всему мы научились. Считали это своим долгом перед Родиной. Надо, значит, надо.
Ходили по 20 километров пешком с разными донесениями по частям. Один раз я пошла с посланием в соседнюю часть, а на улице - сильный мороз со снегом, у меня вся шинель колом встала. Смотрю, стоит какой-то дом. Зашла в него, а там бабушка. Она меня спрашивает: «Доченька, ну как же ты в такую погоду пешком пошла?». А у меня руки не двигаются, ног не чувствую. Еле ответила, что хожу в любую погоду. Бабушка меня отогрела.
- Что помогало на войне преодолеть лишения и холод?
- Взаимопомощь. Однажды я ехала из Москвы в Волоколамск. Поезда ходили редко, но раньше в них всегда были специальные печки, а в той, в которой я ехала, не было. Вижу, около меня сидит солдатик - дрожит от холода. Я ему говорю: «Слушай, повернись спиной ко мне, мы, может, хоть как-то согреемся». Прижались друг к другу спинами, так и доехали до места.
В Волоколамске у нас жила одинокая бабушка. Мы ей с девчонками всегда помогали. Приносили то сахарку, то еще чего-нибудь - ей одной тяжело было. А мы придем, бабушке все повеселее! Она была нам за родных, вдали от которых мы воевали.
- А у Вас получалось иногда послать родным весточку?
- С трудом выкраивала время для того, чтобы написать им, что жива и здорова. Тогда еще газеты обращались к девушкам, чтобы мы писали письма воюющим ребятам. Я взяла три адреса, по ним и отправила письма. Ответы пришли быстро. После я переписывалась только с одним парнем - лейтенантом Александром Евтушенко. У нас с ним была теплая переписка, как будто знали друг друга сто лет. Он получал мои письмо и шел читать к своим ребятам в окопы. Ему завидовали, что у него есть такая подруга. Он мне всегда писал: «Здравствуй, дорогой Кудряшик». Я тогда кудрявая была...
Однажды я очень долго ждала от него письма. Думала, что убили парня. Потом, наконец-то, пришло долгожданное письмо. Мой лейтенант писал, что был ранен, и просил прощения, что так долго мне не отвечал. Спустя какое-то время мне написала младшая сестра, благодарила за высланные деньги. А я никаких денег не посылала. Оказывается, деньги отправил Саша: он знал, что у меня никого не осталось, только маленькие брат и сестра. Отец наш пропал без вести… Мы с Сашей переписывались до самой моей демобилизации. Я вспоминаю его до сих пор.
- Как Вы встретили День Победы?
- Этот день мы ждали с нетерпением. И встретили его с морем слез. После войны я пришла домой и начала все с нуля. Много трудилась, чтобы нажить хоть что-то. Затем переехала из Москвы в город Жуковский, где проработала 10 лет комсомольским секретарем. Жизнь торопливо бежала и с каждым годом набирала обороты, но, думаю, День Победы не забудется никогда.