Столица может уверенно претендовать на звание самого душного мегаполиса мира. В Москве не продохнуть из-за выхлопных газов, выбросов промышленных производств и ТЭЦ (не говоря уже об экологической ситуации, которая периодически возникает из-за лесных пожаров). Эти факторы не были бы столь сильны, если бы улицы города нормально проветривались.
Москва имеет радиально-кольцевую структуру. В центре – Кремль, от которого расходятся круги: Бульварное, Садовое, Третье и Четвертое транспортные кольца; МКАД, ЦКАД. От Кремля же отходят лучи-проспекты, которые по мере отдаления от центра дробятся, как веточки, на новые и новые улицы. С исторического «ядра», подобно Москве, начинались многие города мира. Но ни один из них не стал наращивать кольца. Все они в XX веке изменили свою структуру. Например, в Токио создали второй центр вдобавок к историческому. Туда перевели 39 университетов и всю сопутствующую структуру. В Париже вдоль Сены выстроили пять новых «городов», по французской терминологии. В Копенгагене от центра пустили пять улиц-пальцев, каждая из которых является в некотором смысле центром сама по себе.
Один из важнейших факторов, заставивших руководство мегаполисов отказаться от моноцентрической схемы развития города, – забота о его экологическом благополучии. Форма круга подходит лишь для небольших поселений (15–20 минут пешком из конца в конец). Если «кольцевой» город разрастается, в нем становится нечем дышать. Ветер не умеет «дуть по кругу», поэтому воздух начинает застаиваться, усугубляя экологические проблемы населенного пункта.
«Эти данные я проанализировала в своей докторской диссертации, защищенной в 1977 году, – рассказывает Татьяна Потапова, руководитель архитектурной творческой мастерской №4 ГУП «Моспроект-3». – Я предлагала при планировании столицы не увеличивать число колец. Чтобы город проветривался, следовало переходить к открытой структуре: выбирать преимущественные направления (скоростные дороги) и вдоль них размещать постройки, обдуваемые со всех сторон. Кроме того, необходимо делать продухи перпендикулярно реке».
Несмотря на то что в 1992 г. эта концепция взяла второй приз на конкурсе проектов развития Москвы (то есть была признана научным сообществом), выводы Т. Потаповой на градостроительную политику никак не повлияли. «Заниматься Москвой стало бесполезно. Никто не готов обсуждать критические материалы по структуре города, – говорит Татьяна Васильевна. – Даже при обсуждении нового Генплана эту тему не стали поднимать! Архитекторы молчат, иначе их за правду сделают изгоями, и они лишатся куска хлеба. Еще в 1992 году можно было предотвратить воздушный коллапс в городе (и транспортный, кстати, тоже, поскольку иная структура мегаполиса позволила бы разгрузить дороги). А теперь остается только кусать локти».
«Что сейчас могут градостроители? Боюсь, что ничего, – комментирует Юрий Сдобнов, вице-президент Российской академии архитектуры и строительных наук, член-корреспондент Международной академии архитектуры. – Город сложился. Это факт. Мне приходит на ум лишь одно архитектурное решение, позволившее бы увеличить проветриваемость города. Можно проектировать продуваемые улицы по примеру аэродинамических труб. Но это из области фантастики: по таким «трубам» невозможно будет ходить из-за чудовищного ветра, особенно зимой».
«Проветриваемость можно улучшить, если увеличить площадь зеленых насаждений в городе, – комментирует эколог Борис Самойлов. – Деревья – это природные кондиционеры. Они фильтруют воздух, увлажняют его, обеспечивают стабильность температурного режима». Согласно Генплану 1971 года, в Москве собирались сделать восемь клиновидных зеленых зон, проcтирающихся от центра до окраин. Такова градостроительная аксиома: нельзя сращивать «ветви» города. Территория между ними должна быть лесопарковой. Это позволяет городу дышать. А Москва тогда не последовала Генплану и нарушила вышеупомянутую аксиому. Сейчас на карте города остались отдельные зеленые пятна, которые погоды не делают.
Как утверждают специалисты, пока Москва не задохнулась только благодаря естественным ветрам. В столице северо-западный ветер регулярно сменяется юго-восточным и наоборот. Это позволяет городу хоть как-то проветриваться. Но на пути воздушных потоков с каждым днем возникают новые и новые небоскребы, защитные экраны, эстакады… Кроме того, ветрам нужно «обслуживать» все разрастающуюся площадь. За последние 10 лет московский мегаполис (не административно, а по градостроительным меркам) занял территорию от Подольска на юге до Пушкино на севере.