Он был гофмейстер, канцлер, светлейший князь, римский граф и к тому же знаменитый придворный бабник. Глаз положил на Лизаньку, пытался соблазнить ее и золотом, и драгоценностями – ничего не вышло. Она любила сандунова. Тогда гофмейстер сплел интригу – подговорил директоров придворного театра уволить своего счастливого соперника.
Однако лизанька отважилась рассказать об этой подлости самой императрице, матушке екатерине. Разгневалась Екатерина Великая, тотчас же уволила директоров придворного театра, а Лизанька с Силой были обвенчаны в малой придворной церкви.
Безбородко, как ни странно, успокоился, и даже сделал молодым подарок – огромную шкатулку с бриллиантами. Часть их отдали на воспитательный дом, а на другую часть построили роскошнейшие бани – сандуновские.
Затем счастливые супруги крепко поссорились друг с другом, елизавета свет семеновна уехала в санкт-петербург, бани же сдали в аренду.
Сила николаевич был «первым комиком на русских сценах», елизавета семеновна обладала «голосом чистым, как хрусталь, и звонким, как золото». Однако же в историю они вошли постройкой бань.
В первую очередь пятирублевые номера. Под стать роскошной пятикомнатной квартире – раздевальная, гостиная, будуар, баня и парильня. Таких – всего три номера.
Самым популярным было отделение дворянское. Раздевальня с зеркалами и диванами, устланными чистыми простынями. Вышколенные банщики (таксы на их услуги не существовало, подавали кому сколько не жаль) и роскошный буфет. А в нем – и квас, и пиво, и красное вино. Даже читальня имелась.
Многое тут поражало посетителей. Начиная с вестибюля – большой красный ковер, кассовое окошко теремочком, бронзовые обнаженные мужчины с электрическими лампочками в руках.
Особенно роскошным сделали бассейн. Крыша – из стекла, стены – из мрамора норвежского, сама же ванна – из настоящего английского фарфора. А бронзовые краны так блестели, что поговаривали москвичи: из золота!
Многие и жизнь свою без сандунов не представляли. Сам губернатор долгоруков был завсегдатаем, парился при помощи серебряных тазов и шаек.
Шаляпин в сандунах попеть любил. Он уверял, что тут особенная, уникальная акустика. Поэтому по вторникам сюда ходили «на шаляпина». Кстати, кроме бань в том доме были и обычные квартиры. Одну из них после женитьбы снимал писатель чехов, сам большой любитель пара сандуновского.