«АН» неоднократно обещали следить за тем, как же всё-таки правительство Медведева собирается обеспечить темпы роста российской экономики выше среднемировых. Об этом его настоятельно просил президент Путин и в своём послании Федеральному Собранию, и в новом майском указе. По логике вещей профинансировать масштабные проекты развития должна государственная банковская система во главе с ЦБ. Покончить с политикой изъятия денег из экономики и потворства спекуляциям и перейти к стратегии опережающего роста инвестиций в промышленность, особенно в производства, генерирующие высокую добавленную стоимость.
О ЭТО только по нашей с вами логике. На деле же «высокие материи» так же далеки от регулятора и госбанков, как Чукотка от Лазурного Берега. Уверовав в свою неприкосновенность и право рубить бабло по-быстрому, паразиты из госбанков создали масштабный «спрут» по отъёму предприятий и имущества у добросовестных предпринимателей, легализовав под крышей высокопоставленных правоохранителей систему «залогового рейдерства».
Все мы знаем о том, что начавшееся по милости Центробанка в 2014 г. удорожание кредита до уровня выше рентабельности обрабатывающей промышленности повлекло хроническое расстройство в банковской системе. Отодвинув реальный сектор от денег, банкиры запустили щупальца в им не принадлежащее – стали «зарабатывать» на присвоении чужого имущества. В ряде государственных банков распространились случаи т.н. «залогового рейдерства», при котором добросовестный заёмщик умышленно загоняется банком в состояние искусственной неплатёжеспособности путём целенаправленного ухудшения условий кредитования и прекращения рефинансирования. Делается это близкими к руководству банков организованными преступными группами в составе доверенных сотрудников банков, коррумпированных элементов в правоохранительных органах и судах, а также опытных рейдеров.
Анализ ситуации в государственной банковской системе позволяет говорить о хорошо отработанной схеме отъёма активов у добросовестных предпринимателей, как раз тех, которые и должны стать движущей силой экономики для обеспечения целей президентского майского указа. Сначала банк одобряет предоставление кредитных средств под залог активов предприятия с условием, что оценка залоговой стоимости должна осуществляться «дочкой» банка. Как правило, оценка стоимости залога составляет 50–70% рыночной цены предприятия. После того как кредитная организация одобряет предоставление ссуды и оформляет залог, банк отказывается от исполнения кредитного соглашения, задерживает отправку денежных средств, что ставит предприятие в состояние неплатёжеспособности. С первой просрочкой по выплате процентов банк в одностороннем порядке снижает стоимость залога ещё на 40–50% так, чтобы он уже не покрывал всего объёма обещанных кредитных средств. Собственника таким способом вынуждают предоставлять дополнительные залоги, а также личное имущество и поручительства партнёров. Тем временем пока собственник пытается добиться от банка кредитных средств и остановить крах предприятия, как «черти из табакерки», появляются связанные с руководством банка посредники. Эти дельцы, угрожая бизнесмену уголовным преследованием, требуют безвозмездной передачи активов. В этой ситуации предприниматель думает, что его обращение в госбанк – залог соблюдения законности, и отказывает рейдеру в его «просьбе».
Дальше начинается самое интересное. Банк «весь в соплях» объявляет себя потерпевшей стороной и инициирует возбуждение уголовного дела против собственника предприятия. При этом в нарушение уголовно-процессуальных норм, запрещающих избрание меры пресечения в виде заключения под стражу по экономическим статьям Уголовного кодекса, он помещается в СИЗО. После этого банк начинает процедуру банкротства предприятия, уступая аффилированной с его руководством компании залоговые требования за сумму в разы меньше указанной в кредитном соглашении. Затем подкупленные банкирами следователи и прокуроры фабрикуют дело, которое «штампуется» «карманным судом» банка-заказчика. Собственник предприятия осуждается по «резиновой» статье «мошенничество», созданное им предприятие перепродаётся заинтересованным «инвесторам». Бюджет недополучает миллионы в виде налогов, банк несёт убытки, а его должностные лица делят с рейдерами «заработанное непосильным трудом».
Примеры? Сколько угодно. Посадка на год в СИЗО по обвинению в мошенничестве Алексея Мельникова, руководителя крупнейшего производителя автокомпонентов для лидеров отечественного автопрома завода «Автоприбор». Предприятие разорено, более двух тысяч человек лишились работы. Длительное время, проведённое под стражей Сергеем Поймановым, руководителем крупнейшего горно-обогатительного комбината ЦФО. Переход активов посредством «банковского распределения» прямому конкуренту предпринимателя. Под стражей находится руководитель «Амурского кабельного завода» Константин Вачевских, также решивший обратиться за кредитом в государственную банковскую структуру. Потерял все активы и на четыре года отправился за решётку глава холдинга «Энергомаш» Александр Степанов.
И таких наглядных иллюстраций «плодотворного сотрудничества» госбанков и предпринимателей сотни. Из них понятно, почему на ежегодных отчётах в Кремле руководители этих финансово-кредитных организаций рапортуют о сверхприбылях: Банк России заливает ликвидностью образовавшиеся в результате такой политики бреши в финансовых показателях.
Но один из примеров работы госбанков последних лет стоит рассмотреть подробно. Созданная с нуля предпринимателем Сергеем Масленниковым, имеющим безупречную репутацию в профессиональном сообществе, и великолепно развившаяся компания по производству металлоконструкций и других прогрессивных изделий для строительства на основе самых передовых в мире технологий ЗАО «Стальинвест» (компания проектировала и поставляла металлический каркас для реконструкции стадиона «Лужники», объектов космодрома Байконур, а также продукцию для многих других знаковых объектов) стала жертвой недобросовестного кредитования со стороны Россельхозбанка.
После того как Сбербанк, в котором ЗАО «Стальинвест» обслуживался и кредитовался со дня своего основания, в период кризиса 2014–2015 годов, вместо поддержки предпринимательства резко сократил кредитование промышленности, С. Масленников обратился в Россельхозбанк за кредитом на пополнение оборотных средств. Потребность в них у компании резко выросла вследствие запуска новых производств и изменения экономических условий (перехода металлургических корпораций на предоплату за поставляемый металл при сокращении оборотных средств строительных организаций, которые стали остро нуждаться в рассрочке оплаты за поставляемые конструкции). Однако Россельхозбанк вопреки собственному решению о выдаче кредита умышленно недокредитовал компанию, несмотря на предоставленные предприятием залоги, полностью обеспечивающие его сумму. В результате лучший в России и Европе завод этой стратегически важной отрасли оказался в состоянии банкротства.
После того как С. Масленников отказался «подарить» свой завод известному рейдеру, щеголявшему близостью к Россельхозбанку и угрожавшему посадить собственника, он действительно сначала оказался под домашним арестом, а затем за решёткой по необоснованному обвинению в мошенничестве. Вместе с предпринимателем к уголовной ответственности была привлечена также первый заместитель генерального директора ЗАО «Стальинвест» А. Пучкова.
«По заказу» топ-менеджеров госбанка-кредитора Следственный комитет Российской Федерации год безрезультатно пытался найти доказательства этого обвинения, утверждая, что С. Масленников похитил кредитные денежные средства. При этом следствие нисколько не смущало то обстоятельство, что предоставленные в кредит денежные средства были направлены ЗАО «Стальинвест» на рефинансирование ранее полученных в Сбербанке кредитов и на досрочный выкуп у компании «ВТБ Лизинг» из лизинга линии по производству минеральной ваты, что кредит был обеспечен реальным залогом, рыночная стоимость которого более чем в два раза превышала его размер. Вследствие этого предъявленное С. Масленникову обвинение никак не укладывалось в законодательную конструкцию состава преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 159 УК РФ (мошенничество).
Понимая несостоятельность предъявленного С. Масленникову обвинения, следствие неоднократно переквалифицировало его действия, «примеряя» к предпринимателю различные статьи УК РФ (ч. 4 ст. 159 (мошенничество), ч. 1 ст. 176 (незаконное получение кредита), ч. 4 ст. 174.1 (легализация (отмывание) денежных средств) и ч. 4 ст. 159.1 УК РФ (мошенничество в сфере кредитования), остановившись в конечном итоге на обвинении предпринимателя в совершении преступлений, предусмотренных ч. 4 ст. 159 и п. «б» ч. 4 ст. 174.1 УК РФ.
Не вникая в суть вопроса, несмотря на всю нелепость нового предъявленного предпринимателю обвинения, судьи Басманного районного суда города Москвы Ю. Сафина, Е. Николаева, Е. Ленская, А. Карпов, Н. Дударь, а затем судьи Московского городского суда П. Мелёхин и С. Подопригоров каждый раз продлевали сроки содержания предпринимателя под домашним арестом и стражей.
За полтора года пребывания С. Масленникова под домашним арестом и в следственном изоляторе завод остановлен, предприятию нанесён сокрушительный ущерб, идёт процедура его банкротства, более тысячи людей потеряли работу, государство не получило более 1 млрд рублей в виде налогов. При этом сам Россельхозбанк потерял несколько миллиардов рублей невозвращённого кредита, поскольку не реализовал правомочий залогового кредитора и не обратил взыскание на заложенное имущество, а уступил третьему лицу права требования к заёмщику, поручителям и залогодателям за сумму в три раза меньше суммы выданного кредита и более чем в шесть раз меньше стоимости заложенного имущества. При этом предложения потенциальных инвесторов, которые были готовы выкупить у банка долги заёмщика по их номинальной стоимости, Россельхозбанком в лице первого заместителя председателя правления банка Д. Сергеева так и не были приняты.
В настоящее время уголовное дело в отношении С. Масленникова поступило в Коптевский районный суд города Москвы для рассмотрения по существу, где судья К. Мариненко принял его к рассмотрению. Уголовное дело было принято к производству, невзирая на то что оно относится к территориальной подсудности другого суда. Судья К. Мариненко также отказался изменить предпринимателю меру пресечения, продлив её на шесть месяцев, хотя предельные сроки содержания С. Масленникова под стражей на предварительном следствии были значительно превышены и он подлежал безу- словному освобождению из-под стражи. Апелляционные жалобы С. Масленникова и А. Пучковой на постановление судьи об отказе в удовлетворении их ходатайств о передаче уголовного дела по подсудности в другой суд судьёй К. Мариненко в суд апелляционной инстанции не были переданы, а возвращены им письмом.
По сути, вина С. Масленникова заключается в том, что, построив самый передовой и очень нужный стране завод, он отказался его бесплатно отдать рейдеру по наводке банка-кредитора. Самым нелепым в этой истории является то, что созданный за государственный счёт для решения государственных задач развития агропромышленного комплекса банк используется как инструмент отъёма перспективных заводов у заёмщиков.
Президент России В. Путин многократно требовал прекратить использование инструментов уголовного преследования для разрешения конфликтов между хозяйствующими субъектами, но произошедшее с предпринимателем С. Масленниковым является наглядной демонстрацией того, что требования главы государства игнорируются даже на самом высоком уровне, поскольку данное уголовное дело в ходе предварительного расследования находилось на личном контроле у председателя Следственного комитета Российской Федерации А. Бастрыкина, а обвинительное заключение по нему утверждал заместитель генерального прокурора Российской Федерации В. Гринь.
P.S. Редакция будет следить за развитием ситуации и просит считать эту публикацию официальным обращением в правоохранительные органы с просьбой разъяснить, в чём конкретно заключается вина предпринимателя Масленникова и сколько всего предпринимателей лишились свободы в результате обращений банков с государственным участием.