Недавно российские СМИ облетела сенсация. 7 июля этого года неназванный источник сообщил о том, что в США скончался бывший полковник Службы внешней разведки (СВР) Александр Потеев. В 2011 году, после побега в США, этот предатель был заочно осуждён в России и получил 25 лет тюрьмы.
Прокомментировать эту новость из мира шпионажа обозреватель «АН» попросил ветерана советских и российских спецслужб полковника в отставке Николая Николаевича РОМАНОВА.
Инсценировка или месть?
Первым в квартире Романовых меня встретил добродушный пёс. Лабрадор Дик приветливо махал хвостом и заискивающе смотрел в глаза. Поэтому я сразу же пожалел, что разговор о кончине Потеева начал с банальной фразы:
– Собаке собачья смерть.
В ответ Николай Николаевич укоризненно покачал головой и кивнул на Дика:
– Зачем обижаете самых лучших в мире животных? А что касается смерти Потеева, то тут лучше подойдёт выражение: «Предателю – иудин шарф на шею».
– Вы считаете, что, как и Березовскому, Потееву помогли умереть? – встрепенулся обозреватель «АН». – Это была «длинная рука Москвы»?
Полковник неопределённо пожал плечами:
– Я ничего не утверждаю. Сейчас появится много различных версий. Какая из них истина – великая тайна.
– В смерть Потеева не верят многие. Вот что, например, говорит ветеран разведки Георгий Санников: «Ни я, ни мои коллеги в это не слишком-то поверили. Скорее всего, это была комбинация, разработанная ЦРУ по его просьбе. Потеева зашифровали, теперь он получит новый паспорт и будет каким-нибудь Смитом или Джоном. Его, с одной стороны, попытались таким образом предать забвению, с другой – защитили.
Но это даже смешно: кому нужен этот предатель с его незавидной участью? Для нас он не представляет больше никакой ценности. Всё, что знал, он уже рассказал американцам. Пусть живёт и мучается».
– По моим данным, Потеев действительно своё уже отпотел, – не согласился с Георгием Санниковым полковник Романов. – Причём перед смертью последние два года он так мучился, что не помогали сильнодействующие обезболивающие на основе морфия. Причина проста и страшна – рецидив рака.
– Про онкологию в деле Потеева ещё никто не говорил в открытую. Откуда у вас такие сведения? – усомнился журналист.
Полковник лишь загадочно улыбнулся и перевёл разговор на другую тему:
– Чтобы хорошенько выпотрошить перебежчика, достаточно три-четыре месяца. Ну, в крайнем случае, полгода. Потеев жил в США шесть лет. Он уже не был никому интересен. Поэтому я не верю ни в «комбинацию ЦРУ», ни в «месть Москвы».
– Вашу точку зрения разделяет и такой знаменитый разведчик, как Михаил Любимов, – сказал журналист. – Вот что он пишет: «Устраивать инсценировку и прятаться такому человеку незачем, его и так охраняют. Самое глупое – видеть здесь пресловутую «руку Москвы»: в послесталинское время за границей мы ни одного перебежчика не ликвидировали. Так что думаю – Потеев действительно мёртв, и произошло это, скорее всего, в силу естественных причин».
Продался за лекарство
Романов погладил лабрадора. Собака довольно заурчала.
– Ранняя смерть на чужбине – частая судьба перебежчиков, – прокомментировал эту цитату Николай Николаевич. – А Потееву было 64 года. И онкология у него повторная. Впервые он заболел раком в 1999 году. Тогда его, по сведениям, прозвучавшим на заочном суде, и завербовали. Пообещали вылечить новейшим лекарством. Оно только появилось в США и стоило почти 30 тысяч долларов за курс. Кстати, этот препарат в России стали применять только два года назад. Один укол стоит 110 тысяч рублей. Всего надо сделать десять. Я – не медик. Но говорят, эти пилюли очень токсичны, надолго поражают раковые клетки. Потееву это лекарство продлило жизнь почти на 17 лет.
– Получается, что за 30 тысяч баксов предатель сдал не только свыше 80 наших агентов-нелегалов, но и системы связи, пароли, явки. Говорят, что он нанёс ущерб нашей разведке на несколько миллиардов долларов, – не мог сдержать своего удивления обозреватель «АН».
– На суде прозвучала другая сумма ущерба – 50 миллионов долларов, – отозвался Романов. – Но, думаю, эта цифра сильно занижена.
– Почему же сам Потеев не мог купить это лекарство в Америке? – спросил журналист. – Почему не помогла наша разведка?
Полковник усмехнулся:
– Вы что, не помните, какие доходы были у россиян в лихие 90-е? Это перед бегством, уже в 2010-м, Потеев стал получать чуть больше ста тысяч рублей. И даже будучи начальником 4‑го отдела Управления «С», он не купался в роскоши, как писали некоторые ваши коллеги. Часто занимал до получки, иногда тянул с возвращением долга. За тридцать лет за его семьёй числились только три автомобиля: ВАЗ, шевроле и опель.
Николай Николаевич полез в стол и достал какую-то бумагу:
– О весьма средних накоплениях семьи Потеева свидетельствует и этот милицейский протокол: «25.01.2003 в 09:45 в ОВД обратилась Потеева Марина Владимировна, 1951 г. р., проживающая: ул. Крылатские Холмы **-**, и заявила, что в 07:50 трое неизвестных, представившись работниками милиции, проникли в её квартиру, угрожая двумя пистолетами, связали скотчем её мужа Потеева Александра Николаевича – начальника отдела в/ч 33949 и сына Потеева Владимира Александровича – студента 4‑го курса ММУ. Затем они похитили из квартиры 3300 долларов США, 30 тыс. руб. и скрылись».
Романов спрятал протокол обратно в стол и сказал:
– Так на какие шиши Потеев мог приобрести спасительное для себя лекарство?
– Но ведь в СВР – прекрасная, бесплатная медицина! – возмутился обозреватель «АН».
В ответ Николай Николаевич снова полез в стол и достал уже газетную вырезку. Он процитировал, что сказал бывший полковник Первого главного управления КГБ СССР, заместитель резидента в Вашингтоне с 1979 по 1986 год Виктор Черкашин: «В своё время генерал ГРУ Поляков сам предложил американским спецслужбам свои услуги, обидевшись на своё руководство, которое запретило госпитализировать смертельно больного сына в Нью-Йорке, а предложило отправить его в Москву. Сын Полякова умер, а генерал в отместку стал одним из ценнейших агентов ЦРУ в ГРУ».
О покойнике только правду
В разговоре наступила тягостная пауза. Прожив достаточно много лет, мы оба хорошо знали, как начальство заботится о людях. И всё же…
– Обида, тяжёлые семейные обстоятельства, угроза жизни и здоровью, для настоящего разведчика – не повод для предательства, – сказал Романов.
– Но вы, если не оправдываете, то всё же с некоторой симпатией рассказываете о Потееве, – заметил журналист. – Наверное, считаете, что о покойниках надо говорить либо хорошее, либо ничего?
– У этой русской поговорки есть продолжение, которое не все знают: либо хорошее, либо ничего, кроме правды, – ответил Николай Николаевич. – После бегства Потеева на него, понятное дело, через прессу вылили целые ушаты грязи. Мол, был конченым пьяницей, пил только виски. Но этот напиток ему прописали в Америке для профилактики онкологи, лечившие его от рака. Говорили, что он был бледным, лысоватым, невзрачным на вид. Но хороший разведчик – это не красавчик Джеймс Бонд. Ему и положено быть незаметным. А лысина и бледность у Потеева – следствия перенесённой химиотерапии.
– Писали, что предатель был жуткий бабник, – перебил полковника журналист. – Как там у Владимира Высоцкого: «Меры в женщинах и пиве он не знал и не хотел…»
– Да, у него были любовницы, – подтвердил Николай Николаевич. – Особенно после первого излечения от рака. Наверное, так самоутверждался мужик. А может, возрастное: не зря говорят, что седина в бороду, а бес в ребро. Впрочем, его жена Марина тоже любила крутить хвостом.
– Один мой коллега писал, что Потеев пошёл на вербовку, испугавшись налёта на его квартиру лжемилиционеров. Протокол об этом событии вы мне только что зачитывали, – продолжал расспросы обозреватель «АН».
– Потеев был человеком отнюдь не робкого десятка, – заметил в ответ полковник. – Об этом свидетельствует и его боевой орден Красного Знамени, полученный за Афганистан. Это был первый советский орден. Им награждали за особую храбрость, самоотверженность и мужество на поле боя. Как вспоминают его сослуживцы по спецназу из групп «Каскад» и «Зенит», Александр получил эту награду вполне заслуженно.
– Но только ли на страшной болезни сыграли американские спецслужбы, вербуя русского разведчика? – продолжал сомневаться ваш покорный слуга.
– Свою роль, на мой взгляд, тут сыграл целый комплекс причин, – задумчиво произнёс Романов. – И как тут не вспомнить Аллена Даллеса: «Разведка и контрразведка взывают к самым низменным страстям и устремлениям и успешно ими используются. В этом – их высший разум».
А у меня в памяти всплыли слова покойного ныне начальника внешней разведки КГБ СССР Леонида Шебаршина: «Ни один перебежчик не чувствует себя спокойно и живёт с ощущением страха и полной опустошённости».
Авторитетное мнение
Бывший полковник СВР Андрей Безруков, он же агент-нелегал Дональд Хитфилд, которого предал Потеев, так сказал об этом перебежчике:
- По-моему, ему до конца жизни и так будет достаточно паршиво. Предательство, как язва: если она в тебе есть, она тебя съест. Нельзя сохранить какой-то эмоциональный баланс в жизни, когда понимаешь, что кого-то предал или убил. А его отец был Героем Советского Союза. Он предал не только себя – он убил память своих родителей. Какие бы деньги ему ни платили, я согласен с Владимиром Владимировичем Путиным, который сказал, что его жизни трудно завидовать. Он или сопьётся, или его просто тоска съест: просыпаться каждое утро и помнить о том, что ты сделал. Вы знаете, в ЦРУ и ФБР предательству Потеева очень рады, но к самим предателям отношение, как и везде, мерзкое. Он наверняка это уже почувствовал. Он им уже надоел. Он им больше не нужен. Как выжатый лимон. Это тот человек, для которого Родина и разведка были второстепенными вещами, а значит, разменной монетой. Моим впечатлением о предателе Потееве было как раз то, что он слаб как профессионал. В разведке оказался случайным человеком, и вот вам результат.
После бегства Потеева директор СВР Михаил Фрадков заявил: «Неудачи случаются у всех спецслужб мира. Особенно тяжело, когда они связаны с изменой Родине. Этому не может быть никаких оправданий – недаром Данте поместил изменников в самом последнем, девятом, круге ада».
Сейчас иуда Потеев, наверное, шлёт привет с адской сковородки всем предателям-«кротам» в российских спецслужбах.