Олег Адольфович Лялин пользовался репутацией «светского льва». Внешне неотразим, изысканная манера одеваться и независимое поведение. Очень напоминал актера-любовника из второсортных голливудских кинолент. К тому же на нем крупными буквами было написано: «прячьте своих подруг». Все эти качества делали его в обществе неотразимым. Женщины сразу же обращали на него внимание, чем он нередко пользовался.
На родине большой любитель женского пола вел тайный список жертв. Говорил, что их у него более 300. Для сравнения приводил в пример А.С. Пушкина, который посвятил стихи 200 женщинам, поразившим его воображение.
Прибыв в Лондон, Лялин решил продолжить секретный список и не изменил своих порочных наклонностей. Сразу же с легкостью обзавелся в «советской колонии» пассией в лице замужней дочери советского адмирала. Заодно, по старой привычке, стал «пощипывать» секретарш британских контрагентов. Потом их будут допрашивать, и все увидят лица девиц, соблазненных доблестным в этом вопросе советским разведчиком. Что делать? Привычка – вторая натура. Она и погубила интеллектуально весьма ограниченного, а потому уцененного «дон Жуана» советского разлива.
Биография Лялина до его предательства мало чем отличалась от типичной биографии среднего сотрудника советской разведки. В его личном деле было указано, что родился он 24 июня 1937 г. и после окончания морского вуза в течение трех лет работал на морских судах Одесского пароходства, где сумел неплохо освоить английский язык. Кадровики КГБ направили Лялина в разведшколу, а затем распределили в горотдел КГБ города Клайпеда, где Лялин «зарекомендовал себя грамотным оперработником». Затем, окончив курсы усовершенствования офицерского состава разведки, был распределен на службу в отдел «В» (диверсии) при ПГУ (разведка) КГБ СССР. Вскоре как офицер, способный профессионально оценить значение диверсионной работы на морских стратегических объектах Англии, был направлен с семьей в лондонскую резидентуру КГБ с задачей подготовки «активных операций» в случае войны. В качестве прикрытия этой деятельности в Британии ему была выделена должность старшего инженера торгпредства СССР.
С момента прибытия в Лондон Лялин попал под рутинное наблюдение контрразведки и Спешиал бранч Скотленд-Ярда.
По традиции британская контрразведка отслеживала «атмосферу» в советском посольстве, постоянно контролируя отношения внутри т.н. советской колонии. Фиксировались любые «шероховатости», включая все внутренние склоки и разборки, которые в перспективе можно было бы использовать в интересах МИ-5 (контразведка).
Изучение Лялина очень быстро позволило британским спецслужбам получить данные о ссорах в его доме. Жена Лялина Тамара не сумела адаптироваться и найти общий язык с соседями и знакомыми. В результате с согласия мужа, во избежание ненужных «трений» в советской колонии, ее временно отозвали в Москву, и Лялин оказался «холостяком».
Идет на задание, а в голове мысль: не совершить ли по пути «набег» с целью незначительного нарушения законов «супружеской верности»? Придумал себе оправдание – пусть слежка считает, что я «бабник» и не беспокоится особо по поводу угроз национальной безопасности. Ведь «половой шпионаж» не идет в сравнение с военно-политическим. Ошибка. Слежке нужен результат, а выявление интимных связей объекта наблюдения – основа его возможной вербовки «на компре». Так что надежды напрасно питали юношу. Слабый пол до добра разведчика еще ни разу не доводил.
Вскоре британское наружное наблюдение выявило все адреса «подружек» Лялина. Дальше – дело техники. Все они оказались весьма уязвимыми и стали работать на контрразведку. Одну из квартир скрытно оборудовали видео- и аудиотехникой и «задокументировали» доказательства «незаконной сексуальной прыти» советского шпиона. Таким образом, в руках у англичан оказался избыток оснований для шантажа. Оставалось создать для этого удобные условия.
У резидента к «холостяку» Лялину в этот момент претензий не было. Более того, его регулярно ставили в пример другим как сотрудника, который умело управлял переданными ему на связь агентами. Следует подчеркнуть, что находившиеся у него на связи боевики из числа армян-киприотов представляли собой особую группу. Они являлись фактически подрезидентурой, имевшей свою радиостанцию, что являлось для работы КГБ того периода нетипичным. Авторитет Лялина в резидентуре еще больше укрепился после того, как, по словам его коллег, он сумел в сжатые сроки приобрести новых «помощников».
Тем не менее события развивались стремительно, и вскоре британской контрразведкой были получены данные о том, что «донжуанствующий» Лялин к тому же еще и много пьет.
Продолжение следует...
