О наших героях-разведчиках написаны книги, сняты фильмы. А вот те, кто боролся с диверсантами и шпионами в тылу, долгое время оставались в тени. Но ведь они тоже приближали Победу. Этой весной исполнилось 75 лет самой лучшей контрразведке Великой Отечественной войны – Смершу. Как сражались на «невидимом фронте» его бойцы? На этот вопрос обозревателя «АН» отвечает бывший сотрудник военной контрразведки, а ныне историк спецслужб подполковник в отставке Павел Степанович СМИРНОВ.
Детище Сталина
Павел Степанович ещё пять лет назад обещал познакомить обозревателя «АН» с ветеранами Смерша. Уже тогда их оставалось меньше сотни. Увы, время безжалостно. Сейчас на традиционную встречу в День Победы рассчитывают собраться не больше десятка смершевцев.
…Большой письменный стол историка спецслужб был завален различными материалами. Но на самом видном месте лежала копия постановления Совета народных комиссаров СССР от 19 апреля 1943 года. Именно этим секретным документом Управление особых отделов из состава НКВД было передано в состав Народного комиссариата обороны, где на его базе организовано ГУКР Смерш. Руководить созданной структурой Верховный главнокомандующий назначил комиссара госбезопасности 3‑го ранга Виктора Абакумова. Его правой рукой стал опытный военный контрразведчик Николай Селивановский.
– Как появилось на первый взгляд странное название – Смерш? – решил сразу взять быка за рога ведущий рубрики «Мир шпионажа».
В ответ Смирнов рассказал, что название этой организации дал сам Сталин. Когда ему предложили назвать военную контрразведку «Смерть немецким шпионам», он заметил, что шпионы бывают не только немецкие. И тогда в секретном документе её назвали просто «Смерть шпионам!», сокращённо – Смерш.
– Звучит устрашающе! – воскликнул журналист. – Но какова была основная задача этого детища Сталина? Держать под колпаком своих генералов? Массовые репрессии среди военных?
– Не повторяйте глупости наших либералов, – резко возразил Павел Степанович. – Основная задача военной контрразведки – борьба со всеми видами диверсионно-подрывной деятельности спецслужб врага. И она успешно решалась во время войны.
– За счёт чего? – не отставал с вопросами обозреватель «АН».
В ответ старый контрразведчик прочитал целую лекцию. По его словам, начальник Смерша получил право прямого доклада Верховному главнокомандующему. Это значительно ускорило прохождение важной информации. Но из-за выросшей аналитической работы центральный аппарат Смерша увеличился в три раза – до 646 человек. Были созданы новые отделы, отвечавшие за фронтовую работу, проведение радиоигр с противником, фильтрацию тех, кто был в плену и находился на оккупированной территории.
– Понятно, что численный состав контрразведки во время войны значительно увеличился, – продолжил расспросы журналист. – Откуда брали новые кадры? Слышал, что из охранников ГУЛАГа…
– Клевета! – вскипел ветеран. – Первый набор в одну из основных школ, в Новосибирске, составили долечивавшиеся после ранений офицеры. Ключевыми словами в аттестации оперативного работника были – «проверен в боевой обстановке».
Клевета не заслонит реальные дела
В ельцинские годы слово «Смерш» стало едва ли не ругательным. Его пытались сделать синонимом сталинских карательных органов. Так, руководитель «Союза правых сил» Леонид Гозман даже кощунственно сравнил Смерш с нацистским СС, найдя между ними отличия лишь в форме, а представитель общества «Мемориал» Никита Петров называл заоблачные цифры жертв Смерша – 70 тыс. расстрелянных.
В ответ подполковник Смирнов заявил, что эти данные можно легко оспорить. Достаточно поднять статистику правоохранительных органов и увидеть, что за весь период существования Смерша было вынесено чуть более 14 тыс. смертных приговоров, включая общеуголовные преступления. Прежде всего военная контрразведка была органом, противодействующим разведывательно-диверсионной деятельности гитлеровской Германии в нашем тылу.
Но, желая ещё больше обострить разговор, обозреватель «АН» задал вопрос:
– Правда ли, что сталинский Смерш был самой жестокой спецслужбой мира? Западные историки утверждают, что каждого третьего, попавшего в поле зрения советской контрразведки, расстреливали. Причём ставили к стенке прямо на месте… Поэтому его так боялись!
– Всех предателей и шпионов к стенке не поставишь, – усмехнулся Смирнов. – Да это было бы и непрофессионально. В Смерше не уповали на жестокость. Там действовали куда более тонко.
И Павел Степанович стал рассказывать о реальных делах советских контрразведчиков. Например, внедрение смершевца Козлова в разведшколу абверкоманды-103 с позывным «Сатурн», что позже стало основой для известной кинотрилогии. С июля 1943 года по апрель 1945‑го Козлов сначала преподавал, а затем возглавил учебную часть. Ему удалось передать в Центр информацию о 127 агентах абвера.
В абвергруппу-107 было внедрено 17 наших агентов. А в разведорган «Виддер» в конце апреля 1943 года была внедрена агент Марта. Эту хрупкую девушку фашисты многократно проверяли, но она выстояла. Её в составе диверсионной группы забросили в тыл Красной армии. Там она связалась с сотрудниками нашей контрразведки и обеспечила арест остальных членов группы.
О том, как в годы войны ловили шпионов и диверсантов, вспоминает бывший начальник отдела Смерш 5-й ударной армии Леонид Иванов:
– Под Тирасполем как-то пять парашютистов высадились. Один крестьянин нам сказал, что подошли к нему два солдата, угостили сигаретой. А рядовым только махорку выдают. Затем взяли одного – боец как боец. Но тетрадь в вещмешке скреплена никелированными скрепками, а у наших были только с железными, проржавевшими...
На таких вроде бы мелочах горели даже матёрые агенты. А их в годы войны только абвер подготовил 30–40 тысяч. А сколько ещё было осведомителей и агентуры, сколько полицаев и прочих пособников режима на оккупированной территории!
Опасные радиоигры
Особо отметил подполковник Смирнов тонкую радиоигру с противником. Смершевцы неоднократно устраивали радиоигры, в которых обманывали фашистов, выводили на захват их разведгруппы, сообщали ложные данные и другую дезинформацию.
В подтверждение своих слов историк спецслужб привёл этот секретный документ. В конце октября 1944 года начальник Главного управления Смерш НКО СССР Абакумов направил Сталину и Молотову докладную записку об использовании агентурных радиостанций, изъятых у агентов германской разведки:
«За время Отечественной войны в радиоигру с противником было включено 152 радиостанции. Обманывая немцев, нам удалось:
1. Вводить в заблуждение германское военное командование и разведку противника, дезинформируя их об обстановке на ряде участков фронта и создавать у немцев видимость, что они через свою агентуру якобы получают шпионские данные о расположении воинских частей на фронте.
2. Легендировать перед противником «активные действия» заброшенных им групп агентов с заданиями по организации диверсии и повстанческого движения в различных районах СССР, вследствие чего немцы забросили в район «действия» этих групп 112 своих агентов.
3. Вынудить германскую разведку забросить на нашу сторону, якобы для подрывной работы своих агентов, 25 миномётов и пулемётов, 292 автомата, винтовки и пистолета, 722 мины и гранаты, 72 897 патронов, 2685 кг взрывчатых веществ, 12 радиостанций, 5 395 448 рублей советских денег, 20 000 американских долларов и 5000английских фунтов, а также большое количество листовок от имени антисоветских организаций «Национально-революционные силы России», «Советской социалистической партии», «Русского освободительного движения», «Русского комитета» и др.
В конце апреля 1944 года была передана дезинформация о якобы готовящейся совместно наступательной операции Красной армии и союзников на северном участке советско-финского фронта, в связи с чем было отвлечено внимание финнов от Карельского перешейка. В тот же период времени передавалась дезинформация, маскирующая нашу подготовку к наступлению на участках Белорусских фронтов.
О том, что противник верил этим сообщениям, свидетельствует заочное награждение немцами «за хорошую работу» орденами и медалями 16 перевербованных нами агентов германской разведки, причём 9 из них были награждены дважды!»
По поводу эффективности этих радиоигр глава разведки РСХА Вальтер Шелленберг писал: «Некоторое время Москва поставляла правдивую информацию, чтобы в решающий момент сделать высшее немецкое руководство жертвой роковой дезинформации».
В заключение своего рассказа подполковник Смирнов сказал:
– Кстати, эти радиоигры велись не в тиши лубянских кабинетов, а на передовой или вообще за линией фронта, в тылу противника. Поэтому век смершевца на войне был коротким: в среднем всего три месяца. Потом либо ранение, либо смерть. Более 6 тысяч сотрудников военной контрразведки погибли. За героизм и мужество Павел Жидков, Григорий Кравцов, Василий Чеботарёв и Михаил Крыгин были удостоены звания Героев Советского Союза – посмертно.
Смерш являлся самой эффективной спецслужбой во время Второй мировой войны. Примечательно, что за три года существования у наших контрразведчиков не было ни одного случая предательства, перехода на сторону врага. Не смог в их ряды внедриться и ни один вражеский агент.
Справка «АН»
Смерш просуществовал недолго, около трёх лет: с 1943 по 1946 год. Но даже за это сравнительно короткое время были достигнуты впечатляющие результаты.
Советские военные контрразведчики обезвредили более 30 тыс. шпионов, диверсантов и террористов. Смершу удалось предотвратить теракты в отношении Сталина в 1944 году и генерал-полковника Говорова в 1943-м. Только за первые 10 месяцев с начала создания Смерша в германские разведывательные органы и школы были внедрены 75 агентов. Из них 38, то есть половина, возвратились, успешно выполнив свои задачи. Они представили сведения на 359 сотрудников германской военной разведки и на 978 шпионов и диверсантов, подготавливаемых для переброски в наш тыл. В итоге 176 разведчиков противника были арестованы, 85 явились с повинной, а пятеро завербованных сотрудников германской разведки оставались работать в своих подразделениях по заданию Смерша.
Александр КОНДРАШОВ
В прошлом номере «АН» №16 от 26 апреля 2018 г. в материале «Пресс-агенты» допущена неточность. Офицер советской разведки Геннадий Вареник, завербованный американцами, работал в Германии не под прикрытием собкора АПН, а под «крышей» корреспондента ТАСС.