Главной чертой новой холодной войны стала информационная борьба. Поэтому в мире шпионажа на смену Штирлицам и Джеймсам Бондам пришли общительные симпатяги с журналистскими удостоверениями. Ведь почти 90% нужной информации разведки получают из открытых источников. Рассказать о работе пресс-агентов обозреватель «АН» попросил ветерана российских спецслужб подполковника в отставке Анатолия Петровича ОРЛОВА.
Под девичьей фамилией тёщи
Это была далеко не первая наша встреча. Поэтому начать разговор решился с сугубо личного вопроса:
– Анатолий Петрович, вы закончили журналистский факультет престижного вуза с красным дипломом. Каким ветром вас занесло в разведку?
– Видимо, попутным. В нашей редакции работал человек с очень распространённой русской фамилией. Несмотря на большую разницу в возрасте, мы с ним быстро подружились. Он и предложил мне получить второе высшее образование в «лесной школе».
– Это был Иванов, Смирнов, Сидоров?.. – попытался уточнить журналист.
– История об этом умалчивает, – усмехнулся старый разведчик. – Не подводите меня под нарушение подписки о неразглашении секретной информации.
– Мне чужие тайны не нужны. Просто я тоже некоторые свои материалы из горячих точек подписывал фамилией матери – Иванов.
– Я предпочитал работать под девичьей фамилией любимой тёщи, – то ли в шутку, то ли всерьёз сказал Анатолий Петрович.
– Академию внешней разведки вы тоже закончили с отличием? – продолжал расспросы обозреватель «АН».
– Нет, там были куда более жёсткие требования к учёбе.
– У нас на курсе говорили: лучше иметь здоровую красную рожу и синий диплом, чем наоборот, – попытался сострить ведущий рубрики «Мир шпионажа».
– Разведка – дело серьёзное, – не поддержал шутку ветеран. – Провал – это тюрьма. В лучшем случае позорная высылка из страны. Поэтому строгости в учёбе были оправданными.
Чьё тело в «оперативное дело»?
По всему было видно, что Орлов не хотел больше рассказывать о своей работе под журналистской «крышей». Подполковник быстро пересел на своего любимого конька и стал говорить о кознях зарубежных разведок.
– Слышали о новых попытках спецслужб США вербовать российских журналистов? – спросил он меня.
– Да, об этом на своём брифинге сообщила официальный представитель МИД России Мария Захарова, ответил обозреватель и нашёл в своём макбуке соответствующую цитату: –«Вновь ставим вопрос в данном случае не только перед американскими коллегами, но и перед всем международным сообществом о беспрецедентном давлении на российские средства массовой информации со стороны Соединённых Штатов Америки».
Она также подчеркнула, что если задать вопрос о вербовке в Государственном департаменте США, то «они скажут, что им об этих случаях неизвестно». Именно по этой причине этот вопрос поднимет министр иностранных дел Сергей Лавров.
– На мой взгляд, это связано с масштабной высылкой наших дипломатов из 30 стран мира, – пояснил Орлов. – Теперь возьмутся за вашего брата журналиста. Свято разведместо пусто не бывает.
Но я не скрывал своего недоверия:
– Зачем журналисты нужны иностранным разведкам? Мы ведь и так почти всё, что знаем, рассказываем миллионам наших читателей, телезрителей и радиослушателей. Как говорится, сообщаем по секрету всему свету.
В ответ Анатолий Петрович вспомнил, как Владимир Путин предупреждал сопровождавших его во время зарубежного визита корреспондентов,что на каждого журналиста кремлёвского пула заведено так называемое оперативное дело, куда собирается вся информация о том или ином сотруднике российской прессы.
Когда акулы пера иронически заулыбались, президент России заявил, обращаясь к представителям кремлёвского пула: «Вы зря смеётесь! Вы – носители определённой информации… Вы свободно болтаете по телефону, по открытой связи, выдаёте в эфир всё, что считаете нужным, всё, что думаете или только предполагаете».
–Любая информация из ближнего круга президента для разведки – на вес золота, – заключил подполковник Орлов.
– С кремлёвским пулом всё ясно, – согласился ведущий рубрики «Мир шпионажа». – Не зря же их так тщательно проверяют и наши спецслужбы. А кто ещё из нашего брата представляет наибольший интерес для зарубежной разведки?
– Прежде всего те журналисты, кто пишет на темы международной и внутренней политики и вхож в высокие кабинеты, – стал перечислять Анатолий Петрович. – Особый интерес у шпионов вызывают и военные обозреватели. Они частенько бывают в горячих точках, на учениях, в крупных штабах…
– А что взять иностранным разведкам с обычных информационщиков, которые пишут почти на все темы? – не прекращал сомневаться обозреватель «АН».
Подполковник снова усмехнулся:
– Любое журналистское тело пойдёт в «оперативное дело». Вот что об этом пишет зарубежная пресса.
Орлов стал переводить английский текст. Британские спецслужбы перехватывали электронные сообщения сотрудников Би-би-си, Reuters, The New York Times, Le Monde, The Sun, NBC News, The Washington Post. Об этом сообщает газета The Guardian, чьи журналисты тоже оказались «под колпаком» разведки.
«Журналисты и репортёры всех средств массовой информации представляют собой потенциальную угрозу безопасности, – говорится в опубликованных документах штаба правительственной связи (ШПС) Великобритании. – Особую озабоченность вызывают журналисты, занимающиеся специальными расследованиями и специализирующиеся на разоблачениях в области обороноспособности страны.
Их подходы в работе над расследованиями являются реальной угрозой. О них следует незамедлительно информировать командование».
Любимое прикрытие
Всеми силами обозреватель «АН» старался повернуть разговор от цитирования иностранных источников к личным воспоминаниям старого разведчика. Поэтому спросил:
– А у вас какая журналистская «крыша» была самой любимой?
Подполковник на минуту задумался и произнёс:
– Сотрудник зарубежного корпункта нашего крупного информационного агентства. Такое прикрытие позволяло свободно перемещаться по стране, общаться со многими людьми и добывать самую разностороннюю информацию.
– И сейчас у многих разведчиков – это самое любимое прикрытие, – согласился с ветераном ведущий рубрики «Мир шпионажа». – Вспомним, недавний скандал с задержанием в Москве украинского шпиона полковника Романа Сущенко, который действовал под прикрытием корреспондента Укринформа.
– В моё время у наших спецслужб тоже с зарубежными собкорами были громкие провалы, – вырвалось у ветерана.
– Расскажите хотя бы об одном таком случае, – стал просить обозреватель «АН».
– Этот провал – один из самых громких в истории пресс-агентов.
…Геннадий Вареник, офицер советской разведки, находившийся в служебной командировке под журналистским прикрытием сотрудника корпункта ТАСС в Бонне, стал предателем. И пусть он работал в пользу США чуть более полугода, но заслужил расстрел.
Вареник сам предложил свои услуги в качестве агента сотруднику ЦРУ Чарльзу Левену, после того как растратил полученные им на оперативные расходы семь тысяч марок. Причём валюту он не проиграл в азартные игры, не пропил и не потратил на проституток, как некоторые перебежчики. Эти деньги ушли на семейные развлечения, на приобретение новой мебели, одежды для жены и дочерей.
Геннадий был образцовым семьянином. Он не пил, не курил, обожал жену и детей. Кстати, был хорошим товарищем, всегда готовым помочь коллегам по корпункту. Словом, внешне идеальный человек. Но чужая душа – потёмки. Как говорят в Одессе, жадность фраера сгубила. Вареник стал «идейным борцом за иностранные денежные знаки».
Завербовав Фитнеса – оперативный псевдоним, присвоенный Варенику американцами, ЦРУ поначалу не жалело денег. Валюты хватило не только на то, чтобы покрыть недостачу, но и приобрести много нужных вещей для себя и семьи.
Предатель старался на всю катушку. Он давал характеристики на вновь прибывших сотрудников ТАСС и АПН, которых американцы подозревали в принадлежности к советской разведке; снимал копии со служебных документов, попадавших в руки изменника по роду основной деятельности; давал информацию о планах нашей резидентуры в Бонне.
На суде выяснилось, что Вареник продал противнику около 200 кадровых сотрудников советской разведки и их информаторов. За это его и приговорили к смертной казни.
– Но есть версия, что он был «засланным казачком», – решил блеснуть осведомлённостью журналист. – Якобы кормил ЦРУ выдуманными рассказами.
– Да, он занимался «сочинительством», – внезапно согласился Анатолий Петрович. – Почти полгода он рассказывал своим кураторам из Лэнгли «сказки» о якобы страшных планах советской разведки. И в ЦРУ поверили, что журналистам-разведчикам из корпункта АПН в Бонне поручили закладку мини-бомб на объекты, которые посещали американские военнослужащие. Эти теракты, мол, могли спровоцировать напряжённость между США и Германией и вызвать грандиозный международный скандал.
– Это как дело Скрипаля сегодня? – осенило обозревателя «АН».
– Провокации всегда были в арсенале западных спецслужб, – подтвердил журналистскую догадку старый разведчик. – Но своевременное разоблачение и арест пресс-агента Фитнеса сорвало коварные планы ЦРУ.
Мнение эксперта
Бывший разведчик Константин Преображенский, долгое время работавший под журналистским прикрытием в Японии, утверждает:
– Наши разведчики, в том числе и журналисты, хорошо знают языки разведуемых стран: русская традиция преподавания языков действительно является лучшей в мире. Трудно представить себе американского журналиста, беседующего с монголом, индонезийцем или жителем Таиланда на их родном языке. Для русского же коллеги это обычное дело! Кроме того, журналист не скован дипломатическим этикетом и может запросто напроситься даже к главе государства! (А на следующий день на стол куратора в центре ляжет архисрочная телеграмма: «Королева Великобритании об отношениях с нашей страной!» Да за неё сразу можно давать медаль «За боевые заслуги»!)