Экономику спасать, или контролировать

Минэкономразвития РФ внесло доработанный законопроект о реформе банкротства юридических лиц в правительство, сообщили в пресс-службе министерства на минувшей неделе. Как пояснили в министерстве, документом предусмотрены глобальные изменения процедур банкротства, усиление ответственности арбитражных управляющих. О содержании этих новаций мы спросили Андрея Коршунова, председателя челябинской адвокатской коллегии «Экономическая».

 - Андрей Геннадьевич, в последнее время принимается множество новых экономических законов. Некоторые из них вызывают обоснованное беспокойство у деловых людей. Изменение процедуры банкротства чем вызвано? Казалось, все было нормально, и тут намечаются глобальные изменения.

- Сейчас много стали говорить о том, что у нас в России процедура банкротства оказывается не была направлена на реабилитацию и восстановление платежеспособности должника.

Мы по результатам проведения процедуры часто теряем хозяйствующую единицу. Теряем зачастую уникальное имущество. Предприятие, по сути, часто просто разоряют. И скажите, кому все это выгодно? Существует мнение, что процедура банкротства - прокредиторская. Когда кредиторы, по сути, разоряют должника.

Другая точка зрения, что банкротство – процедура должниковая, когда в ходе проводимой процедуры стараются восстановить платежеспособность должника. И вернуть его, со сменой неэффективного собственника, в строй. Вернуть стране действующий имущественный комплекс.

Очевидно же, что в ходе процедуры финансового оздоровления совсем не надо разорять предприятие, потому что оно занимает вполне определенное место в общехозяйственном механизме. И там есть еще и трудовой коллектив, который себе на жизнь зарабатывает, работая на этом оборудовании.

И одно дело просто поменять собственника, а другое дело растащить по болтикам, распродать все до последнего это имущество, которое потом уже после такого варварского разукомплектования уже не сможет ничего производить.

Сегодня действительно очень редко, когда процедура банкротства заканчивается реабилитацией, восстановлением платежеспособности должника. Нам всем сегодня очень важно сохранить в работоспособном состоянии имущественный комплекс.

 - Насколько все же своевременно вот такое, неожиданное для многих принципиальное изменение законодательной базы по банкротству юридических лиц?

 - Необычайно важно будет определиться с перечнем лиц, контролирующих действия должника.

И, надо признать, что это очень интересная в законе категория. С одной стороны, они все в законе о банкротстве перечислены. А с другой стороны есть такая оговорка, что суд может признать контролирующим должника лицом в принципе любого, в зависимости от сложившихся обстоятельств. А дальше начинается уже широта судебной практики. В каждом случае суд разбирается индивидуально.

  - Насколько я понимаю, планируется усиление уголовной репрессии за правонарушения, сопряженные с банкротством. Тенденция последнего времени, направленная на ужесточение мер ответственности, сохраняется?

 - Да это так. Видимо законотворцы посчитали, что тех мер, которые есть, их сегодня уже недостаточно. И решили подкрепить свои гражданско-правовые позиции, еще и уголовной ответственностью. Я бы сказал, что к тонкому гражданско-правовому механизму решили подтянуть дубину уголовной репрессии, которая зачастую гвоздит без разбора.

Сегодня арбитраж, специальный квалифицированный суд, неспешно и очень тщательно разбирается - реально контролировало ли это лицо или не контролировало действия должника.

А новация в том, что в круг субъектов, в отношении которых может осуществляться уголовное преследование, хотят включить тех же контролирующих должника лиц. И их будет определять уже не арбитражный суд, путем сложного анализа финансовых документов. Принципов состязательности и спора. А обычный следователь, он посмотрит и скажет, что у нас в законе написано, что в принципе контролирующим должника лицом можно признать любого. И человек в погонах, каким-то своим процессуальным решением, его признает таковым, и сделает участника банкротского процесса фигурантом уголовного дела.

А поскольку у нас в профильном законе о банкротстве написано, что контролирующим лицом можно признать любого, следователю только надо будет подвести под это решение какое-то минимальное обоснование. И для него открываются широченные ворота для применения этой репрессивной статьи.

Вопрос только в том, для чего надо это делать. Зачем производить человека с судимостью, когда существует годами отлаженный механизм возмещения потерь в арбитражном процессе.

В экономике вообще-то принято предпринимателей наказывать рублем. В пользу кредиторов, которых пытались обмануть. Есть достаточно эффективный и тонкий механизм, который реализуется путем арбитражного судопроизводства.

А когда начинают подкреплять гражданское право уголовным, на мой взгляд, это не очень хорошо. Это как предложение ввести уголовную ответственность за невозврат долгов. Но тут у нас слава богу есть Европейская Конвенция о защите прав человека и основных свобод, по которой запрещено лишать свободы за долги. Там прямо сказано: «Никто не может быть лишен свободы лишь на том основании, что он не в состоянии выполнить какое-либо договорное обязательство».

Ведь предприниматель, который сидит за решёткой, он обществу не полезен. Он полезен на свободе тем, что он генерирует деньги. Генерирует какие-то полезные продукты. Если он что-то наворотил, пусть возместит в полной мере, поделится нажитым и идет приносить пользу дальше. Идет работать, а держать его в клетке для общества просто не рационально.

                                                                                        …

Еще одним потрясением для бизнеса стало известие, что Федеральная налоговая служба (ФНС) подключилась к контролю за стоимостью социально значимых продуктов. Налоговики якобы уже начали запрашивать у производителей поквартальный прогноз изменения цен на базовые товары. Как отмечается, инспекции могут обращаться по этому поводу как к поставщикам, так и в торговые сети. В частности, в списке — мясо, рыба, молочные продукты, сахар, соль, чай, хлеб, крупы, овощи.

А ранее в Кремле уже заявили, что правительство приняло эффективные меры по стабилизации цен.

Экспертные оценки этого решения не могут не тревожить.

Если власти продолжат пытаться регулировать цены на рынке, это может привести к дефициту продуктов и введению карточек, как в СССР, считает экономист, ученый и президент Центра экономики инфраструктуры Владимир Косой. По мнению директора Института экономики Российской академии наук, экономиста Руслана Гринберга, у ФНС не получится сдержать их рост, зато удастся спрогнозировать дальнейшую ситуацию.

Если власти продолжат пытаться регулировать цены на рынке, это может привести к дефициту продуктов и карточкам, как в СССР. Такие примеры есть в истории разных стран, рассказал URA.RU экономист, ученый и президент Центра экономики инфраструктуры Владимир Косой.

  - Андрей Геннадьевич, очень похоже, что эксперты уже домыслили, что вторым шагом этой «стабилизации» вполне возможно будет ограничение цены. Потому что мониторинг цен это одно, а ограничение цен это совсем другое.

 - Очень похоже, что сбывается заветная мечта большевиков. О том, что социалистическая экономика — это учет и контроль.

Весь вопрос в том, как этот анализ планируется использовать и какие из него будут делать выводы. У нас ведь богатая историческая память. Когда цену проставляли прямо на товаре, понимая, что цена ни при каких условиях меняться не будет. И делалось это для удобства продавца и покупателя. И для обывателя это желаемая такая вещь, как он понимает, это и есть та самая стабильность.

 Так было. Но вот сейчас это, наверное, уже не получится. Если мы установим фиксированную цену на сахар, то нам тогда будет нужно установить и фиксированные цены на аренду, на бензин, на его переработку, на нефть и ее добычу. И прочее, и прочее. Мы тогда должны будем везде установить фиксированные цены. Иначе где-то всю систему просто разорвет. И сахар, который мы взяли для примера, просто пропадет с рынка официального. Но тут же появится на черном рынке и будет стоить столько, сколько он реально стоит. С учетом всех возможных издержек всех производителей, перевозчиков и продавцов.

  - Я так понимаю, что государство намерено взять на себя дотации, чтобы поддержать в трудное время отечественного товаропроизводителя?

 - Феномен социального государства многократно изучен. Дотировать до бесконечности производство товаров первой необходимости невозможно. Рано или поздно все эти дотации кончатся. Конечно, можно дотировать что-то точечно. Все дотировать нельзя. А главное, откуда брать средства на дотации? Где их взять? У кого отберут доходы, чтобы сформировать дотации? И нельзя же до бесконечности отбирать у производственников деньги на дотации продуктов? Они просто тоже перестанут работать.

 - Нас уже пугают возможностью введения карточной системы. Как мера временная и вынужденная это, наверное, не так уж и плохо? Ведь это позволит поддержать самых малообеспеченных членов нашего общества.

 - Карточная система — это выход, только если мы строим военный коммунизм. Если мы официально заявляем, что закрываем НЭП и идем в военный коммунизм, в условиях мобилизации экономики и установления фиксированных цен, то карточная система будет нам в самый раз.

Для выживания это пойдет. Но тогда не стоит ждать какого-то созидания, роста и экономического развития.

Человек должен всегда понимать, что его благосостояние зависит от результатов его труда. А для этого у него должна быть возможность устанавливать за свой труд такую цену, какую он хочет. И если цена будет объективно завышена, если спроса на его продукцию не будет, он будет вынужден эту цену снижать. И только так появляется стимул у человека быть более востребованным.

Вспомните, мы уже жили в плановой экономике. И потом всем это надоело.