Я, Маньковский Василий, предприниматель-машиностроитель из г. Набережные Челны, Татарстан, неожиданно для себя принял участие во встрече с Владимиром Владимировичем Путиным в Казани 12.02.2019.
ВСТРЕЧА проходила в культурно-деловом центре «Московский», в непринуждённой обстановке, что называется, «по-семейному». Предпринимателей было немного, представляли они разные регионы страны. На встрече присутствовали и чиновники из регионов и федерального центра. Тема разговора с президентом касалась вопросов строительства и городской инфраструктуры. Когда очередь дошла до меня, я, оговорившись, что моё обращение к президенту не совсем по теме встречи, постарался привлечь внимание главы государства к проблеме производства продукции с высокой долей добавленной стоимости, другими словами – продукции глубокой переработки, производству которой в государстве уделяется крайне мало внимания. Этот вопрос беспокоит меня давно, я пытался привлечь к этой проблеме внимание многих чиновников разного уровня, предпринимателей. Поднимал этот вопрос и на одной из встреч в ТПП РФ. Но понимания так и не встретил. И вот передо мной сидит президент государства – я посчитал нужным обратиться к нему со столь беспокоящей меня темой.
Думаю, что президент не до конца понял моё обращение к нему. Это обстоятельство и побудило меня написать эту статью.
Коротко о себе: в 1990 году создал предприятие по разработке и производству коробок отбора мощности – редукторов для специальных машин на автомобильных шасси. В настоящее время мы создаём и производим сложные трансмиссии для спецмашин на всех отечественных автомобильных шасси, которые невозможно купить за рубежом. Мы имеем ключевые компетенции по разработке и организации производства редукторов для самой широкой гаммы специальной и сельскохозяйственной техники. Совместно с Нижегородским государственным техническим университетом им. Р.Е. Алексеева мы работаем над созданием гидромеханической передачи, другими словами, автоматической коробки передач, которая включена в список импортозамещающих товаров МПиТ. А в консорциуме с НГТУ им. Р.Е. Алексеева, МГТУ им. Н.Э. Баумана, Институтом физики РАН, в котором мы выступаем в качестве индустриального партнёра, создаём вездеходы-амфибии для Крайнего Севера и районов с неразвитой дорожной сетью. Без ложной скромности – наш коллектив специалистов мог бы стать стартапом аналога немецкой фирмы «Цанрад Фабрик» или американской «Итон».
Согласен с Владимиром Владимировичем – в России производится много продукции глубокой переработки различного хозяйственного назначения. Сегодняшнее состояние отечественной экономики вселяет уверенность в завтрашнем дне. Но меня беспокоит ситуация в российском машиностроении, которая сложилась под влиянием массового импорта сложных компонентов машин и механизмов. Происходит это, как заявляют многие руководители машиностроительных заводов, по причине отсутствия таких компонентов в России. С этим трудно не согласиться, но многолетние мои обращения на отечественные заводы автомобильной промышленности и сельскохозяйственного машиностроения с предложениями разработать и организовать производство самых сложных компонентов, а именно коробок передач, раздаточных коробок, ведущих мостов и многих других компонентов трансмиссий, не нашли поддержки. Руководителям этих предприятий трудно поверить, что в родном отечестве есть коллективы, способные создавать и производить технически сложную продукцию мирового уровня. Нельзя сбрасывать со счетов и то обстоятельство, что импортные компоненты известных брендов, как считают некоторые производители, повышают престиж выпускаемой продукции.
Все названные компоненты включены в перечень по импортозамещению, определённый Приказом МПиТ РФ №648 от 31.03.2015. Интересно бы узнать – много ли компонентов из этого перечня созданы и освоены в производстве?
Аргументы, которые приводят руководители машиностроительных предприятий в пользу импортных компонентов, заключаются в следующем:
– создание сложной технической продукции требует высококвалифицированного персонала – конструкторов, технологов, рабочих и управленцев, а их осталось очень мало. Но они ещё есть;
– потребуются время и деньги для подготовки персонала. Не секрет – не многие молодые люди видят машиностроительный завод в качестве места, где они будут зарабатывать на жизнь;
– НИОКР занимает много времени и потребует больших финансовых затрат;
– для организации производства потребуется создание сложной и дорогостоящей инфраструктуры: строительство производственных площадей, покупка станков и инструмента, изготовление оснастки и многого другого, необходимого для организации производственных процессов на высоком современном уровне.
Срок окупаемости машиностроительных проектов – 5–7 лет, а в некоторых случаях может достигать 10 лет и более. Современные российские предприниматели не решаются вкладывать большие финансовые средства в такие «длинные» проекты. Все хотят получить отдачу от вложенных средств как можно быстрее. Этим требованиям в полной мере отвечает импорт компонентов известных мировых брендов. Высокая цена их не смущает, всё равно другого такого товара нет – купят. Потребителям нужна качественная, отвечающая их ожиданиям и требованиям продукция. В этом случае основная добавленная стоимость уходит тем, кто эту продукцию создавал и производил. Компетенции, доставшиеся нам от советского машиностроения, во многих отраслях утеряны. А ведь ЗиЛ-130, ГАЗ‑21 «Волга» и многие другие машины и механизмы в 1960-е отвечали самым высоким стандартам мирового уровня. В 1970-е план задавил творчество и энтузиазм, а в новые времена сторонники быстрого зарабатывания денег, как правило, основанных на простых решениях, взяли верх над теми, кто ещё мог творить и производить.
В результате на строительстве наших дорог, в лесном хозяйстве используется в большинстве случаев иностранная техника, летаем мы на иностранных самолётах, в автомобилестроении предпочтение было отдано промышленной сборке и импорту сложных компонентов. В том же авиастроении не смогли пробить себе дорогу к потребителю многие разработки, не уступавшие мировым аналогам. О них много и подробно писали в «АН». А чего стоит утеря компетенций в станкостроении? Это только те случаи, которые наиболее заметны. А сколько продуктов других отраслей не были созданы и не нашли своих потребителей, потому что были утеряны компетенции или предпочтение было отдано импорту?
Почему всё же получилось так, что был выбран именно такой путь развития экономики России? Наверное, есть много объяснений этому явлению, но главное объяснение, как я думаю, в том, что те, кто в начале нового пути России решал, как будет развиваться экономика государства, были сторонниками простых решений. К сожалению, это «явление» мы не можем преодолеть уже много лет. Между ТВОРЦАМИ и СТОРОННИКАМИ ПРОСТЫХ РЕШЕНИЙ – пропасть. Чтобы эту пропасть преодолеть, нужны воля и ресурсы – финансовые, кадровые и властные.
Если мы не будем решать сложные задачи сегодня, завтра мы разучимся решать и простые задачи. Беру на себя смелость утверждать, что импорт – это решение простых задач, собственные НИОКР и производство, это решение сложных задач. Это рост ключевых компетенций, управленческого и исполнительского мастерства, это рост технического, да и общего тоже, интеллекта нации. Это рост экспортно ориентированной, технически сложной продукции, о которой сейчас так много говорят. А в итоге – это путь государства на высокое место в мировой иерархии.
Я призываю эту ситуацию обсудить по возможности с самой широкой аудиторией – в прессе, на радио и ТВ, с ведущими экономистами, с такими общественными организациями, как «Деловая Россия» и «Опора России», с ТПП РФ, с производителями сложной машиностроительной техники и другими заинтересованными сторонами и просто с неравнодушными гражданами России. Такое обсуждение позволит более полно понять значимость поднятой темы для развития экономики России и выработать подходы и механизмы для стимулирования производства продукции глубокой переработки.
С уважением, Василий МАНЬКОВСКИЙ,
предприниматель-машиностроитель,
Набережные Челны, Татарстан
E-mail: vman@komgroup.ru