Зачем и кому надо, чтоб мы отказались от хрустящих, ароматных рублей

В России очень много наличных денег – 25% общей денежной массы, по данным Министерства финансов, и 11,9% валового внутреннего продукта, по данным Министерства экономического развития. Гораздо больше, чем в большинстве развитых и развивающихся стран.

А Швеция вообще собирается полностью запретить у себя любые платежи наличными. Да что Швеция - она ли нам пример, коль речь идет о нале?

Народ устойчив в своем мировоззрении и больше доверяет классикам литературы, внушившим потомкам, что нет ничего приятнее на свете, чем запах свеженапечатанных денег. Наличные деньги вещественны – имеют правильную форму и художественный дизайн, осязаемы, могут иметь запах и издавать звуки.

И чиновники, и бизнесмены, и работники всех отраслей народного хозяйства, науки, культуры и искусства, и даже последние нищие любят наличные деньги и прекрасно знают, что купюры не только пахнут, но и хрустят или шелестят, когда их пересчитывают. Быть может олигархи, как наиболее продвинутые, немного подзабыли, как выглядят и звучат наличные деньги, но их мало, и они в основном за рубежом.

Гражданский Кодекс России установил лимит расчетов наличными деньгами между юридическими лицами – в сумме не более 100 000 рублей. Но для лиц физических какие либо законодательные ограничения отсутствуют. А они, наши граждане, вопреки остальному миру, пока предпочитают наличные.

И как-то жили-поживали, да добра наживали по-старозаветному, но нашелся один умный человек в стране, бывший министр, и задумался - неправильно мы живем, перед заграницей неудобно.

Никак при таком положении дел не сделать нам Россию международным финансовым центром. Сильно опечалился и возопил.

И как не понять крик души президента Сбербанка Германа Грефа (а это был именно он), обратившегося в июле 2011 года с письмом к премьер-министру России Владимиру Путину, в котором он заявил о необходимости все зарплаты, пенсии и пособия выплачивать в безналичной форме, а все крупные торгово-сервисные предприятия заставить принимать платежные карты. Ведь он, оставив пост министра, принял Сбербанк, и был исполнен искренних и благородных амбиций - научить «танцевать слона в посудной лавке». Ведь столько усилий и денег потрачено на внедрение современных банковских технологий и продукты, а «слон» по-прежнему не танцует. Потому что «слон» – Сбербанк никуда не делся. Лавка – линейка современных банковских продуктов построена, а огромных масс продвинутых покупателей с пластиковыми картами наперевес пока не наблюдается. Поэтому вместо того, чтобы выделывать изящные па, крутится «слон» вокруг своей оси в рекламных роликах, или бегает проторенными маршрутами по бескрайним просторам Отечества и трубит в СМИ об увеличении прибыли. Но если есть о чем трубить, зачем письма писать?

И причем здесь борьба с оборотом наличных денег?

В правительстве глас вопиющего не оставили без внимания. Минфину и Минэкономразвития дали соответствующие указания рассмотреть поступившее предложение и выразить свое мотивированное суждение на предмет его актуальности.

В середине июля 2011 года глава Минэкономразвития Эльвира Набиуллина решительно поддержала идею своего предшественника на посту министра. Она заявила, что в России нужно на законодательном уровне ограничить хождение наличных денег. А уже в августе Минэкономразвития предложило установить лимит расчетов наличными деньгами между юридическими лицами и гражданами.

Такое непримиримое отношение дуэта к наличным деньгам, граничившее с внезапно вспыхнувшей аллергией, несколько ошарашило руководство Минфина. Ну, со Сбербанком ясно. А Минэкономразвития для чего эти ограничения? Развалить Госзнак до основания с целью дальнейшей приватизации, а потом отдать его за гроши питерским, чтоб могли сами себе деньги печатать?

Выйдя из ступора, Минфин проявил осторожность и в сентябре минувшего года устами заместителя министра финансов Алексея Саватюгина идею принудительного ограничения оборота наличных средств не поддержал.

А что поддерживать, если на данный момент пластик не принимают к оплате 80% торговых точек по всей стране?. Ни в одной развитой стране мира законодатели не требовали от граждан в обязательном порядке рассчитываться платежными картами. Трудно мотивировать. Надо разобраться, откуда ветер дует, а то унесет.

Взвесив все за и против, Минфин решил не ломать общий строй и переменил первоначальную позицию.

Выступая 19 января уже этого года на Гайдаровском форуме, министр финансов Силуанов заявил, что наличные расчеты в России нужно законодательно ограничить, и его ведомство уже готовит предложения по обязательному использованию безналичных расчетов при совершении крупных покупок и выплате заработной платы. Нашлось и подходящее объяснение – избыток наличных денег в обороте способствует уходу от уплаты налогов и росту теневого сектора экономики, сказал он, перепутав причину и следствие.

Чтобы придать грядущей акции насилия над наличностью видимость легитимности, необходимо было заручиться поддержкой уважаемой во всем мире финансовой организации, например, Всемирного банка. Вот было бы хорошо, если бы он официально одобрил намерение российского правительства законодательно ограничить налично-денежный оборот или порекомендовал нечто подобное. А он не рекомендует.

Считает, что российская экономика и так неплоха, пока цены на нефть высоки. Проблемы, конечно, имеются и довольно серьезные, но среди них нет связанных с оборотом наличных денег.

Наконец, подвернулся удобный случай. 26 марта в Казани состоялся семинар по модернизации казначейских систем стран членов Азиатско-Тихоокеанского сотрудничества (АТЭС). В работе семинара принимал участие эксперт Всемирного банка Джем Денер. Он высоко оценил принятые правительством России меры по развитию платежных систем (в том числе казначейской), обеспечивающих контроль над эффективностью бюджетных расходов, и назвал опыт России в этой сфере уникальным.

Когда ему задали вопрос о законодательном ограничении в России хождения наличных денег с целью повышения эффективности платежной системы, он ответил приблизительно так: конечно, если проблема может быть решена с помощью какого-то законодательного акта, то это нужно сделать, чтобы увеличить эффективность системы. Многие страны помимо России стараются уйти от наличных платежей. Но вам все равно необходим наличный оборот, хоть и надо его сокращать.

Сложилось впечатление, что он верит в решение проблемы, если такая есть, скорее при помощи дальнейшего развития платежных систем, а не законодательным образом.

На следующий день печатные и электронные СМИ донесли до потребителей благую весть о том, что Всемирный банк считает ограничение наличного денежного оборота в России способным улучшить эффективность системы. Какой именно системы, СМИ не уточнили.

Но мы-то понимаем, что платежной, а не исправительной, и что Всемирный банк официально ничего не говорил и не рекомендовал, просто один из экспертов высказал свое личное мнение.

А что думает по этому поводу Банк России? Почему его не спросили? Нет пророка в своем отечестве? А может быть, спрашивали, да он ответил так, что не напечатаешь? Ведь сфера денежного обращения – его вотчина. Именно Банк России, а не Минфин и тем более Минэкономразвития прогнозирует, обеспечивает и контролирует оборот наличных денег в соответствии с «Основными направлениями единой государственной денежно-кредитной системы на 2012 и период 2013-2014 годов», разработанными на базе макроэкономических показателей, использованных при формировании федерального бюджета. В этом документе дан прогноз показателей денежной программы на 2012-2014 годы в трех вариантах - при снижении, стабильном уровне и повышении мировых цен на нефть.

От цен на нефть во многом зависит объем ВВП, а от его объема - величина денежной массы (включая наличные деньги), обеспечивающей нормальное функционирование экономики.

Денег в обороте должно быть не больше или меньше, а ровно столько, сколько требуется, чтобы обеспечивались оптимальная ликвидность и бесперебойность платежей. Именно Банк России осуществляет контроль состояния денежной массы и регулирует количество денег, находящихся в обращении, обеспечивает стабильность национальной валюты. Все три варианта денежной программы Банка России на 2012-2014 годы предусматривают ежегодное постепенное увеличение объема наличных денег в обороте в абсолютном выражении. Но это не означает, что удельный вес наличных денег в общей денежной массе будет обязательно возрастать.

В то время как «слон» и компания топтали чужой огород, эксперты Центра макроэкономического анализа и краткосрочного прогнозирования сделали расчеты и убедились, что доля наличных в обороте и так падает. По их мнению, - если не предпринимать никаких специальных мер, то к 2017 году доля наличных денег в активах населения составит 19,1%, а если принимать активные технические меры по их сокращению, то – 15.7%.

Активная борьба с наличными приведет к дополнительному сокращению их в обороте к 2017 году на 3,5 процентных пункта, что значимо, но не ошеломляюще. Объявленная Сбербанком и поддержавшим его Минфином борьба с наличными не имеет особого смысла, - говорят эксперты.

Эксперты ошибаются, борьба за принудительное сокращение оборота наличных денег имеет смысл. И смысл этот – особый, но только для Сбербанка. Ведь надо как то оправдать вложение десятков миллиардов рублей средств вкладчиков, в строительство двух огромных центров обработки информации (ЦОД), один из которых уже построен, а другой предстоит возвести в 2013 году в Сколкове.

Первый пока загружен всего на 20%, а что делать со вторым?

Греф обещал Путину на недавней встрече  через год загрузить первый ЦОД на 80%. А чем второй грузить будем? Надежда на высокотехнологичные компании, которые будут базироваться в Сколкове. Логично, а главное – в духе времени.

Банально звучит, что нужно кропотливо работать, настойчиво внедрять современные банковские технологии, убеждать, просвещать и воспитывать клиентов, доказывать им, что безналичные расчеты удобнее и выгоднее наличных.

А Сбербанк прекрасно знает, что и как ему надо делать. И делает это. Где надо учит, где не выходит – просит заставить.