Интересных молодых актёрских лиц в России всегда в избытке, а вот для того, чтобы из них особенно и сильно выделилось какое-то одно чрезвычайное лицо, нужно, чтобы «сошёлся пасьянс из тысячи колод» (выражение драматурга Е. Шварца). Редко, но бывает, что в пространстве экрана и сцены появляется тот, в ком с любовью и тревогой узнают себя люди его поколения. Так сказать, «сын века». Есть ли такой шанс у Александра Петрова, артиста очевидно незаурядного?
АЛЕКСАНДР Петров (фамилия хорошая, успешная, в искусстве много было славных Петровых) на сцене и экране недавно – с 2012 года. Данные отличные: киногеничен, сценичен, психически подвижен в высшей степени, обаятелен чрезвычайно. И, хотя ни в чертах лица, ни в фигуре ничего слишком особенного нет (мимо пройдёт – не обернёшься), всё преображает огромная нервная сила, живущая в артисте. Она буквально бушует в нём, как, к примеру, в чернокожих американских рэперах. У человека явно всё не просто так. У него предельно обострено чувство жизни. Он пришёл в мир побороться на славу, выкрикнуть о себе в полный голос!
В азартной чрезмерности Петрова, в его дикой страстности есть что-то глубоко русское, роднящее его с теми молодыми парнями, что вышли в новый русский мир с жаждой жизни – а путь их зачастую тёмен, сложен, бог весть куда ведёт. Никакого социализма они в глаза не видели, их детство и юность – 1990-е годы. Психическая неуравновешенность, звериная жажда жизни, неминуемый эгоцентризм могут толкнуть их на что угодно. Недаром Ф. Бондарчук именно Петрову поручил роль «символического молодого русского» в картине «Притяжение». Там герой Петрова, ведомый ревностью и завистью, из симпатичного парня превращается в яростное чудовище. Ярко сыграл, убедительно, на хорошей смеси реальных реакций и их фантасмагорического преображения: да, у самого обычного русского парня ночь внутри, море внутри, хаос внутри – и он может вырваться наружу...
А ситуация у Петрова такая, и она типична: хроническое по нашим временам актёрское «раздвоение личности». То есть на сцене он играет в классических пьесах высшего уровня («Гамлет» в Театре имени Ермоловой, «Вишнёвый сад» в Театре имени Пушкина). А на экране зритель видит его в сериалах не первого сорта, хотя и не позорных («Пока цветёт папоротник», «Марьина Роща», «Фарца», «Метод», «Полицейский с Рублёвки» и т.п.). Работает он там в полную психическую силу, но сам материал ролей вряд ли позволит артисту сформироваться в Героя.
Видимо, желая целостности существования, Александр Петров придумал нечто вроде моноспектакля с современным названием «#ЗАНОВОРОДИТЬСЯ». Играет его в клубах разных городов, а недавно сыграл на сцене Теат- ра имени Ермоловой. Я отправилась посмотреть на приглянувшегося мне актёра, поскольку по-прежнему считаю не режиссёрские ребусы, а человека на сцене главным героем театра.
Зрелище было странным, даже страннейшим! Петров появился в правом проходе зрительного зала, окровавленный. Медленно и ползком начал двигаться в сторону сцены. За ним неотступно следовал оператор с чёрным рюкзачком за плечами. Таким образом, Петров одновременно существовал и в реальности, и на огромном, во всё зеркало сцены, экране. Время от времени там показывали не только трансляцию существования Петрова, но и заранее снятое видео. Нарезка кадров демонстрировала нам страдающее или улыбающееся лицо Петрова и некую девушку (актриса И. Старшенбаум). Постепенно из горячечных монологов Петрова выяснилось следующее. Он встретил девушку. Она цвела. Он стал писать ей записки (встретил в ресторане). Она вроде бы откликнулась на свежее романтическое чувство. Но она была замужем. И муж, подлый бизнесмен, зарезал героя Петрова. Так что вначале мы, собственно, увидели конец героя.
Не буду обсуждать качество текста (хуже, чем даже у Вырыпаева, хотя, казалось бы, куда хуже). Замечу лишь, что зрелище это не знало композиции. Всё было чрезмерно: пафос актёра, стоны и крики, пробеги по проходам зрительного зала, видео, музыка... Нельзя же час с лишним нагнетать истерику, она перестаёт восприниматься напрочь. И сверхкрупные планы на экране надо дозировать – самое интересное лицо надоедает, если оно не несёт художественного смысла. «Дикий талант!» – подумала я не без грусти. Как бы его окультурить, что ли...
И ведь было одно сильное место в этой ахинее. Петров прочёл отрывок из «Облака в штанах» Маяковского. («Это было, было в Одессе...») Бешеное слово поэта обрело плоть на насколько минут. Зритель увидел, что возможен вот такой герой – с обнажёнными нервами, любящий не так, как принято в тёплом уютном быту, космически несчастный, затравленный, превышающий обычную меру «человечности». Ведь может! С помощью Маяковского. Надеюсь, кто-нибудь ещё поможет одарённому актёру превратиться в настоящего русского героя.
Хотя это и опасно...