На Первом канале прошла премьера фильма по рассказам А.И. Куприна. Начало – четырёхсерийная экранизация повести «Яма» и рассказа «Гранатовый браслет» – оказалось самым сильным, дальше напряжение пошло на спад. Трогательно-поэтичная работа режиссёра Влада Фурмана, кроме эстетического наслаждения, вызывает и разные думы о прозе жизни...
Соединение в одном пространстве судьбы падших женщин («Яма») и истории великой любви маленького человека («Гранатовый браслет») принесло телефильму изрядный объём смысла. Итак, сколько стоит женщина? Столько, сколько платит за неё мужчина. Грош ей цена, когда она обращается в вещь и падает на дно, и цена ей – вся жизнь, когда на неё смотрят пылающие глаза неистово влюблённого. Как бы ни была хороша Ирина Леонова в роли княгини Веры (актриса, кстати, похожа на Ариадну Шенгелая, исполнительницу этой же роли в старой советской картине), суть печальной и красивой истории про гранатовый браслет горит в глазах Максима Аверина (телеграфист Желтков). Актёр полностью избавился от клейма «Глухаря», сыграв почти невозможное – пожар тайной любви в душе человека.
А рядом – обыденный ужас проституции, показанный без всякого осуждения или морализаторства. Пронзительная жалость к несчастным, как бы они ни выламывались и ни хорохорились, наполняет этот добросовестный и тщательно отделанный фильм. В одной сцене проститутки (целая гвардия роскошных, упоительных актрис: С. Ходченкова, П. Агуреева, Д. Екамасова, К. Шпица и другие) набрасываются на даму-благотворительницу, утверждая, что разврат царит всюду, только они не лгут, а порядочные дамочки лгут беспрерывно. Благотворительница ничего не отвечает, а поёт им «Аве Мария». И волна божественных звуков смывает наносную браваду. Кроме разврата в мире есть и присутствие Бога, и высокий человеческий образ, который в «яме» осквернён вдрызг…
Влад Фурман (сын Рудольфа Фурманова, основателя театра «Русская антреприза имени Андрея Миронова») сделал уже несколько телефильмов отменного качества («Террористка Иванова», «Семейный дом», «Наркомовский обоз»). Это скромный и талантливый петербургский человек обладает исключительным умением выбирать актёров и работать с ними. Состав исполнителей в картине «Куприн. Яма» почти безупречен. Антон Шагин, провалившийся в «Бесах», здесь, в роли студента Пети, полностью подтверждает свой актёрский класс. Превосходна чудесная актриса Наталья Егорова (Анна Марковна). Даже в эпизодических ролях похотливых посетителей «Ямы» мелькают то суперзвезда петербургского Театра комедии Сергей Русскин, то главный режиссёр Самарского театра драмы Валерий Гришко…А это важно: так набирается энергия одарённости внутрь фильма, так повышается его выразительность.
Что касается Михаила Пореченкова, которого некоторые телезрители почему-то сочли неподходящим для роли Куприна, то спешу их разочаровать: не путайте Куприна с доктором Чеховым, Александр Иванович был крепким, кряжистым мужчиной, русским богатырём. Пореченков прекрасно подходит на эту роль, и не в богатырстве тут дело, а в тихой и грустной человечности образа. Как инопланетянин – прогрессор без права вмешательства, умный и деликатный Куприн-Пореченков вбирает глазами плачевную действительность и оценивает её в глубинах чуткой души…
Нет ни следа жирного упоения внешним видом падших женщин, которое так нередко в современных фильмах. Милосердие, которое через Куприна проявляют создатели картины, ничего общего не имеет с дешёвой моралью. «Плохо быть проституткой» – это пустые слова. Другое дело – увидеть, как беззащитных девушек, в этих их жалких чулочках и корсетиках, истязают мерзкие скоты. И опять-таки думаешь о цене женщины…
Общество времён «Ямы», разрешавшее проституцию, решительно её осуждало как явление, и это безоговорочно. Что до самих падших, по единодушному мнению, их следовало спасать, как это пытались сделать герои рассказов Чехова и Гаршина… Любовь же была возвышена и поэтизирована целыми поколениями писателей, поэтов, критиков, композиторов, актёров, драматургов, публицистов... Телеграфист Желтков, герой Куприна, – это результат столетней работы русского общества по возвышению и поэтизации женщины, которую своими дивными рассказами продолжил и сам Куприн.
Возвышение и поэтизация! Обнаружение в обычных женщинах прочной связи с божественной Вечной Женственностью! Можно где-нибудь в современном искусстве отыскать хоть тень такого героического мужского труда (а это мужской труд)?
Я уж не говорю о постоянном унижении женского образа в рекламе, где злосчастные потребительницы прокладок беспрестанно борются с обуревающими их перхотью и диареей, выращивая каких-то гомункулусов вместо детей, которым норовят подсунуть дерьмо вместо еды. Реклама – мир тотальной лжи, но есть же искусство, область идеалов и упований. Кто отважится повторить подвиг М. Калатозова и С. Урусевского, которые в своё время проявили и полностью воплотили на экране женскую прелесть Татьяны Самойловой («Летят журавли»)? Или решится подражать А. Митте, отыскавшему юную Ирину Мазуркевич для создания женского образа несказанного очарования («Сказ про то, как царь Пётр арапа женил»)?
В результате, похоже, что женщинам опять придётся выполнять за мужчин их мужскую работу – поэтизировать и обожествлять себя самим.Не ждать, когда за тебя дадут правильную цену, а назначать её лично. Так поступает героическая Рената Литвинова, и это выход – который можно назвать и тупиком, конечно.