Премия «Золотая маска» имеет некоторый авторитет, с этим не поспоришь. Ее хотят, ее ждут, на нее надеются, особенно в провинции. Тем не менее надо твердо понимать, что «Золотая маска» сформирована и поддерживается определенным театральным кланом со специфическими вкусами и манерой существования. Директор «Маски» М. Ревякина и председатель экспертного совета критик Р. Должанский далеко не всеми в театральном мире признаны за светочи справедливости.
От сотрудничества с «Маской» отказались по принципиальным соображениям многие театры Москвы - Малый театр, МХАТ имени Горького, театр «Современник», театр имени Маяковского, театр «Модернъ», «Школа современной пьесы» и другие коллективы. Каждый год присуждение «масок» удивляет стойкой смесью разумности с произволом. Порок торжествует наряду с добродетелью, награды достаются действительным героям и тут же увенчивают пустоту, мнимость, бездарность.
Вот пример. «Золотую маску» за лучший оперный спектакль получил в этом году театр «Зазеркалье» из Петербурга за великолепную работу - «Золушку» Россини. Всем лицам, которые грезят, что они режиссеры, следует посмотреть эту «Золушку» и многим поменять после этого неверно выбранную профессию. Режиссер Александр Петров сумел сочинить небывалое количество сценических решений и не архаических, и не мнимо-новаторских. Дух умного озорства и подлинного веселья переполняет этот удивительный спектакль, где все компоненты доведены до возможного сегодня совершенства. Это - реально лучшее, что есть нынче на многострадальной оперной сцене, где так редко торжествует настоящая ответственность таланта.
Но если «Золушка» из «Зазеркалья» признается лучшей постановкой, при чем бы тут был «Конек-Горбунок» из МХТ имени Чехова, названный лучшим мюзиклом? Переписанный братьями Пресняковыми «Конек-Горбунок» имеет успех у зрителей, но он явно попал не в свою номинацию. А в жюри музыкального театра, насколько мне известно, были собраны профессионалы, не дилетанты. Возникает подозрение, что некоторые решения «Золотой маски» проистекают вовсе не от жюри. А откуда-то сбоку. Или сверху. Вдруг появляется некая «дополнительная маска» и падает на то, что хочет поощрить этот «бок» или «верх».
Начинаются какие-то вздохи о том, что-де надо помочь кому-то, кто «теперь в таком трудном положении». И этого не забыть, и того подпереть. У одного юбилей, другой захворал, третий еще что-нибудь. Кому сейчас хорошо, как говорится? То есть награда, призванная отметить талант и труд, становится инструментом «помощи» и «поддержки». Инструментом «театральной политики» хитроумно распределенных поощрений. Где рядом с настоящими талантами постоянно фигурируют друзья-приятели клана «Золотой маски». Не все они бездарны. Но как-то чрезмерно преданны суете и ужасно боятся «выпасть из моды», подобно выдающемуся взбивателю околотеатральной пены художнику Павлу Каплевичу («Маска» за лучшие костюмы).
Однако все-таки в области музыкального театра хоть какая-то тень справедливости иногда возникает. Кто бы поспорил, что Диана Вишнева действительно сегодня - одна из лучших балерин. Многие из тех, кто дебютировал с ней в одно время сникли, померкли, потеряли жар исканий. А она по-хорошему неугомонна. Да, на оперную или балетную сцену не может затесаться человек, вовсе не умеющий петь и танцевать. Пока что так! Не знаю, что будет через десять лет. А вот решения «Золотой маски» по части драматического искусства вызвали у многих чувство тягостного недоумения.
В этом году жюри по драматическому театру решило поощрить бедную, несчастную Александринку. Основное несчастье Александринского театра состоит в том, что Валерий Фокин из режиссера превратился в менеджера, ориентированного на позапрошлогоднюю европейскую моду. Поэтому лучшая режиссура у нас теперь - это фокинская «Женитьба» Гоголя, та самая, где действующие лица катаются на коньках. Беда ведь не в том, что гоголевские персонажи катаются на коньках, а в том, что более о спектакле ничего сказать невозможно (если, конечно, вы не прикормленный Александринским театром театровед). Коньки - это голый, пустой режиссерский прием, штучка, фишка, трюк. Такая режиссура идет поверх автора, поверх актеров, поверх смысла и назначения драматического искусства.
Я называю такие явления «режиссерским самодурством», откровенным самоутверждением режиссера-узурпатора, присвоением не принадлежащих ему прав. Пьеса не раскрыта, индивидуальности актеров использованы механически, без любви и понимания. Это, конечно, мое мнение, но вот что интересно - я не встречала ни одного профессионала, ни режиссера, ни актера, который бы всерьез восхищался этой «Женитьбой».
Но хорошо. Пусть кабинет главного режиссера Александринского театра сплошь устилают «золотые маски». Действительно, в таком несчастье, как ослабление таланта и потеря профессионального авторитета, человека надо постоянно утешать. Я о другом. О некотором «классовом расслоении» в театре.
Конечно, так было всегда, но сейчас как-то особенно стало видно - в театре рядом друг с другом живут «мачехи» и «золушки».
Одни терпеливо и вдохновенно работают, редко-редко получая доброе слово и лишь мечтая о балах. Другие тешат пустое тщеславие и изо всех сил «ловят знаки высочайшего внимания». Связи у них такие, что сам король позавидует!
Но хочу вам напомнить золотые слова Евгения Шварца, которыми кончается его «Золушка»: «Связи связями, но надо же и совесть иметь. Когда-нибудь спросят: а что ты можешь, так сказать, предъявить? И никакие связи не помогут тебе сделать ножку маленькой, душу большой, а сердце - справедливым...