Ирина Муравьева пишет прозу о любви, которую нельзя отнести ни к женской, ни к мужской. Общая философия любви как сущности бытия и быта помножена на четкие детали и расплывающийся горизонт.
Новый сборник рассказов глубоко испещрен отсылками и аллюзиями. Все уже было, все повторяется. Робость мужчины, метание среди выбора, сумасшествие женщины и жажда сметри того, кто рядом. Признак вечного недуга - любви каждый раз может быть разным. Но всегда граничит с разрушением, перерастая в воскрешение и снова падая в пропасть.
Может ли любовь быть руслом спокойного журчащего ручья? Скорее нет, чем да. Даже в любви матери к ребенку спокойной рассудительности мало. А может быть, любовь такова только для автора, и у Ирины Муравьевой очень собственное и болезненное восприятие этого чувства. Такое, что после книги, которая звучит переливами прекрасного слога, все же остается некий осадок, который хочется стряхнуть другими строчками, где любовь прекрасна и вечна.