Алексей Гуранин — поэт, писатель и музыкант. Несколько его рассказов и стихотворений завоевали призы в различных творческих конкурсах. А недавно вышла его дебютная книга «Корабль теней». Сюжет примерно таков. Командование военной морской базы получает сигнал: в непосредственной близости от маршрутов следования военных судов появляется неизвестный корабль. Выглядит он необычно (полуразвалившаяся посудина) и на сигналы не отвечает. Начальник базы решает отправить группу для исследования этого «Летучего Голландца». С этого момента трое главных героев вовлекаются в череду странных, таинственных событий. Мы поговорили с Алексеем о том, как рождаются сюжеты, с кого он «срисовывает» своих героев, нужно ли писателю творческое общение и вдохновение.
— Вы известны больше как музыкант и композитор. Выступаете в клубах и ресторанах, участвуете в различных проектах. Например, музыка под куполом планетария. У вас две рок-группы. Как вы успеваете еще и писать прозу?
— На самом деле, вся эта музыкальная занятость, она ведь не ежедневная. В лучшем случае выступления занимают два-три вечера в неделю. Кое-кто думает, что музыкант — это человек, который в промежутках между концертами валяется на диване и курит сигары. Но это не совсем так: забот вне творчества у каждого музыканта не меньше, чем у менеджера или строителя, например. Много сил отнимает всяческая бытовуха. И сразу лайфхак для авторов: во время мытья посуды особенно хорошо думается и сочиняется. И еще важно, что, в основном, я пишу ночью. Тогда ничего не отвлекает.
— Расскажите, как вы почувствовали потребность в писательстве? Должно быть скопилось много грязной посуды? Ну, а если серьезно, как родилось первое произведение?
— Сначала были рассказы, довольно короткие. Я их особенно не афишировал до тех пор, пока один товарищ чуть ли не силком выпросил у меня: «Дай почитать что-нибудь своё, но только не стихи!» А прочитав, удивился: «Слушай, почему ты никому это не показываешь? Ведь интересно пишешь!» Посмеявшись, я все же выставил одну историю в соцсети. Рассказ собрал целых три лайка ВКонтакте. Я расстроился, но потом сообразил, что в этот момент было полпятого утра. А на следующий день на меня обрушился шквал лайков и комментариев.
Тот первый, показанный миру рассказ был совсем небольшим и назывался «Звонок». Это короткая фантастическая история о соединении времен и поколений. Накануне я бродил по известному музею на свалке и увидел там старый уличный таксофон. И меня вдруг осенила мысль, что если бы можно было изобрести специальный прибор для голосовой связи с прошлым, то это, наверняка, был бы именно такой аппарат. Я приехал домой, сел и за какие-то часа два написал рассказ. Потом я подал некоторые из рассказов на конкурсы и внезапно появились первые победы. К примеру, фантастический рассказ «Рукопожатие» стал победителем конкурса короткой фантастики «Точка Лагранжа», организованного литературным журналом «Байкал». А это, знаете ли, очень вдохновляет.
— Вас это творчески подхлестнуло?
— Да, увидев интерес к своим сочинениям, я, как говорится, поймал волну, стал писать «взахлеб». Сейчас приступил к работе над второй книгой «Хищная планета», а параллельно занимаюсь циклом рассказов «Токио становится ближе». Рассказов уже семь, в том числе и одна полу-повесть — слишком велика для рассказа, но маловата для повести. Произведения из этого цикла уже получали призы в конкурсах и попадали в шорт-листы. Но это все был, так сказать, короткий кадр. А когда появилась история, которую я никак не мог утрамбовать в один-два авторских листа (сейчас таких историй-«неутрамбушек» у меня в загашнике уже несколько), решение писать полноформатный роман на базе этой большой истории назрело само собой.
— О чём ваша книга «Корабль теней», которая недавно вышла в издательстве Ridero? Слышала, в ней соединяются приключения, драма и фэнтези?
— Во-первых, всё-таки не фэнтези. Этот жанр предполагает создание нового, не существующего мира, населенного несуществующими персонажами, приправленного щепоткой магии. А сюжет «Корабля», напротив, развивается в нашей стране, вернее, в СССР начала 1980-х годов. Казалось бы, это неторопливое время, застой, но его тягучее мерное течение взрывают события, происходящие с главными героями. События таинственные, мистические и порой даже пугающие, круто повернувшие жизни действующих лиц. Поэтому я поставил книге три тега: приключения, мистика, драма.
— Почему вы остановились именно на восьмидесятых?
— Потому что мне эта эпоха наиболее близка. Коме того, атмосфера «застойного Союза» наиболее контрастно оттеняет то, что происходит с героями. Книга вовсе не о страшилках, как можно подумать, хотя и этого там предостаточно. В первую очередь, роман о человеке, который практически твой или мой сосед, обычный гражданин, таких, по выражению Зощенко, «в каждом трамвае по десяти штук ездят». И когда в критический, переломный момент перед глазами такого человека внезапно встает, как картинка на киноэкране, его прежняя жизнь, страхи, ошибки и надежды, он так или иначе меняется. Способен ли обычный парень на убийство, а уголовник на благородный порыв? Может ли закостеневший в своих взглядах пожилой ворчун взглянуть на жизнь с нового ракурса? Есть ли любовь за пределами объятий? Такие вопросы я ставлю в книге.
— Почему читателю необходимо прочитать «Корабль теней»? Чем книга должна зацепить читателя?
— Самое большое разочарование для автора — узнать, что его произведение «одно из». Ведь любой творец, будь то писатель, художник, музыкант, вкладывает в произведение что-то особенное, личное, и слово «неуникальность» для него оскорбление. Не знаю, чем «Корабль» должен зацепить читателя, но знаю, чем он может зацепить. Тем, наверное, что главные герои — самые обычные люди, и это позволяет читателю ассоциировать себя с ними и думать: «а что, если бы я сам в такой переплет попал?» Чтобы лучше познакомить читателя с героями, я внес в повествование множество флешбэков — историй из их прошлого, которые раскрывают персонажей книги, делая их для читателя понятнее и роднее. Кроме того, эти истории, по сути, самостоятельные рассказы, объединенные этаким общим миром — миром «Корабля теней».
— Как вы создаете сюжет и героев? Списываете с живых людей или «берете из головы»?
— Любой герой — это своеобразный коктейль, коллаж. То есть реальный человек — прототип (или прототипы) обрастает своими особенностями, превращаясь в уникального персонажа. Конечно, для второстепенных героев можно оставить только черты прототипа или, наоборот, придумать их с нуля, но главные лица — это всегда эдакий салат-винегрет.
— Нужно ли вам вдохновение для работы? Какие ритуалы необходимы вам для творчества: кофе, музыка, одиночество, что-то еще?
— Вдохновение — очень расплывчатая вещь. В моем случае это лишь яркая, четкая картинка в голове. Она может всплыть неожиданно, внезапно. Если в этот момент писать неудобно, то я делаю быстрый голосовой набросок, а затем, когда сажусь за ноутбук (вернее, ложусь, ведь пишу я исключительно лёжа), я прослушиваю эту запись и на ее основе создаю историю. Иногда такие записи могут состоять всего из нескольких слов. Вот, например: «Смелость — это способность прятать страх. Или глупость». Или: «Безумие — это одиночество внутри себя». Из такой мысли может раскрутиться целый сюжет. Помните: «Когда б вы знали, из какого сора растут стихи»? С прозой та же ситуация: вдохновение (пинок, толчок) можно найти в одной лишь фразе, мысли, событии.
— А как вы оцениваете культурную жизнь Иркутска? Насколько вы общаетесь и вращаетесь в кругу писателей, поэтов, музыкантов? Нужно ли такое общение, или писатель — это отшельник и ему для творчества никто не нужен?
— Что касается культурной жизни нашего города, то на ум приходит одно слово — «разобщенность». Но, к счастью, все-таки есть в Иркутске и ТО, и ЛИТО, и просто творческие мастерские, которые сообща формируют литературные сборники, выпускают медиа. Относительно творческого общения могу сказать так: пока оно не превращается в грызню, что, к сожалению, тоже порой случается, оно необходимо. Человеку нужен человек, как говорится. Для обмена опытом, мыслями, эмоциями. Но есть авторы, которым общение не нужно, оно их только отвлекает. Такие люди творят в одиночестве. Я — интроверт и часто нуждаюсь в тишине, даже в некоем информационном вакууме. Самое главное — не забыть вовремя из этого вакуума вынырнуть, пока не закончились кислородные баллоны.