Прошло без двух месяцев два года со дня смерти выдающегося писателя Эдуарда Успенского, как разразился «гадкий, гнусный, соблазнительный, свинский скандал» (выражение Михаила Булгакова). Родная дочь писателя Татьяна обратилась с письмом в дирекцию Государственной детской библиотеки, задумавшей дать новой премии «Большая сказка» имя Эдуарда Успенского. По утверждению Татьяны, премия в области детской литературы не может носить имя домашнего тирана, мучителя детей (то есть конкретно её лично). Разумеется, с такими текстами открыта широкая дорога на телеэкран – и пошло-поехало.
Эти родственники умерших знаменитостей с их обозлёнными скукоженными лицами и невнятной речью – конечно, самое отвратительное, что есть на телевидении. Как правило, такие персонажи далеки от любого творчества в принципе и считают своих почивших в Бозе родных какими-то хитрыми ловкачами, которым удался некий фокус, им недоступный. Конфликт творческих способностей и личной жизни – важная проблема, серьёзный вопрос, и я считаю своим долгом объясниться с публикой по теме Успенского. Которого люблю и буду продолжать любить как писателя, потому что я – просто читатель, одна из миллионов читателей Успенского, и перед нами он ни в чём не провинился.
Андрей Малахов, в чьём шоу и каркали могильные вороны (ладно бы родственники – а то ведь вылезли ещё и какие-то бессмысленные «леси рябцевы»), позволил себе ляпнуть, что славу Успенскому принесли мультфильмы, которые ведь не он снимал, он был только автором сценария. А книги его – да кто их читал, эти книги? Видимо, сам Малахов не из племени читателей, работает для малограмотной аудитории, и поверить в то, что книги Успенского изданы огромными тиражами, их знают и обожают миллионы образованных людей, – ему невозможно. У него в голове, видимо, Чебурашка, кот Матроскин да «леся рябцева», больше ничего не влезло.
Товарищи! Обращаюсь к тем, у кого сохранились книжные полки, кто не «леся рябцева», кто вырастил детей на сочинениях Успенского: вы-то знаете, что эпосом про крокодила Гену и Простоквашино дело не ограничилось. Что есть «Вниз по Волшебной реке», «25 профессий Маши Филипенко», «Меховой интернат», «Гарантийные человечки», «Следствие ведут Колобки» и другие увлекательнейшие книжки. Что «Баба Яга против» – это Успенский, «Про Веру и Анфису» – это Успенский, и десятки всем известных стихотворений («рыжий, рыжий, конопатый – убил дедушку лопатой» – да, это тоже он). Мы, читатели, ценители Слова, должны дать решительный отлуп тем, кто порочит писателя на том основании, что он грешил в личной жизни. Между этими сферами бытия следует провести лютую границу, опустить железный занавес.
Творческие люди – сложные люди, потому что неоднородны, нецельны по составу ума и души. Зачем они занимаются творчеством? Да именно для того, чтобы выявить в себе лучшее, вырасти над собой, превзойти рутину, выскочить в иные планы бытия. Искусство, культура – это ведь вообще про то, как человек хочет стать лучше. Он не жрёт кусок сырого мяса – а изобретает кулинарию, столовые приборы, керамику и хрусталь. Он не валит тупо в постель первую встречную «лесю» – а выдумывает любовь, флирт, затейливые ритуалы и всякие словесные ухищрения. Лицемерит, гад такой! Хочет быть или казаться лучше, выше, чище, благороднее. Вот и писатели – сочиняют книги, где жизнь, бывает, предстаёт куда увлекательнее, чем на самом деле. Герои иной раз прямо такие чудесные... И вот малоумный обыватель приходит к писателю и начинает строго спрашивать, является ли он сам таким же увлекательным и чудесным, как его книги? Соответствует ли его моральный облик тому канону, который лежит у обывателя в кармане?
Позвольте, но человек уже сделал всё, что мог. Он выявил и взрастил свои творческие способности. Он потрудился создать произведения. Он сумел разогнать себя до лучшего, высшего состояния – а это не может длиться десятилетиями, это всегда мгновения, миги, потом человек неминуемо возвращается в обычное состояние. Так пользуйтесь тем лучшим и высшим, что автор отдал вам, и не требуйте соответствия таланта и нравственного облика, его и быть-то не может. Или давайте перестанем читать Пушкина и Льва Толстого, которые охотно уестествляли, как говорится, крестьянских девушек. Чистоплотен ли был Гоголь в денежных вопросах? Ох, не был. А вереница закоренелых, иногда до патологии, эгоцентриков – советские детские писатели – да среди них, кроме Евгения Шварца, светлого лица не сыщешь. И так далее. Люди постарались, потрудились, создали прекрасные книги – берите их, зачем вы то лучшее, что есть в авторах, хотите закопать обратно в житейскую грязь?
Или уж будьте последовательны: выясняйте моральный облик хирурга, который будет вам делать операцию. Покидайте самолёт, если пилот считает, что Крым не наш. У бригады ремонтников, пришедших в вашу квартиру, не должно быть брошенных детей! Водитель такси, везущий вас, – он не домашний тиран, а? Вообще, если у человека нет никаких творческих способностей и полезной квалификации, ему прямая дорога – следить за моралью окружающих...
Возвращаясь к Успенскому. Мы были немножко знакомы, но, конечно, по двум-трём встречам судить о человеке нельзя. Я не видела его в злобе, раздражении, обиде на людей. Подозреваю, что отношения с миром и особенно с близкими были у писателя затруднены и, скорее всего, не сложились. Женский вопрос – тоже засада... Короче говоря, полный набор профессиональной деформации писателя (алкоголь, ссоры с жёнами и детьми). Утверждения дочери Успенского насчёт битья – знаете, всё-таки странно их выслушивать спустя полвека. А уж Элеоноре Филиной (третья жена) лучше бы вообще помолчать – кто из дамы, не блещущей ни умом, ни обаянием, сделал ненароком телезвезду? Не Успенский Эдуард, взяв её соведущей в программу «В нашу гавань заходили корабли»? Вынул зачем-то эту кассиршу из небытия – и вот она опять вылезла на телеэкран, и опять с помощью Успенского, только на этот раз, сплясав на его костях.
В общем, погрустив о несовершенстве бытия, где теряются перед жизнью, делают массу глупостей и ошибок даже талантливейшие люди, сильнейшие творческие умы, радуюсь тому, что им всё-таки удаётся порой оставить нам свои произведения. Отдать лучшее в себе – людям. Поэтому не вижу никаких причин не присваивать славное, звонкое имя Эдуарда Успенского новой литературной премии «Большая сказка».