Одно информационное агентство в числе главных культурных событий уходящего года назвало провал нашей певицы на «Евровидении» и нападение вандала на картину Репина «Иван Грозный и сын его Иван». У меня нет такой закалки ужасами бытия, как у наших информагентств, поэтому в уходящем году к событиям культуры я бы отнесла нечто иное. Что принёс или привнёс в культуру 2018 год? А если подумать?
ОТНОШЕНИЯ «верхов» и «низов» в культуре явно обострились: я имею в виду начальство и опекаемый им контингент. Кинематографисты встревожены смутой вокруг прокатных удостоверений фильмов, которые поначалу решили сделать необходимыми даже для фестивальных программ. Театральные деятели – новыми назначениями в театры, к примеру, «укреплением» МХАТа имени Горького Бояковым, Пускепалисом и Прилепиным. (Кстати, я спрашивала в театре, как они там, чем заняты, и мне ответили, что троица гипотетических реформаторов МХАТа держится наособицу и её мало кто видел. Здание на Тверском бульваре огромное. Люди могут потеряться!) Фаны современного рэпа протестуют против отмены в регионах концертов их любимых исполнителей.
А обычные потребители культуры через Сеть раздосадованы вполне дурацким проектом «верхов» назвать аэропорты именами великих людей России – после голосования. Настоящих выборов нет, так предлагают игрушечные. Но для чего нагружать или менять такое идеальное имя, как «Пулково»? Конечно, петербуржцы проголосовали за Достоевского, однако тут же предложили не останавливаться на достигнутом. И назвать зону таможни – «Преступление и наказание», зал ожидания – «Униженные и оскорблённые», а парковку возле аэропорта – «Скверный анекдот».
Русский юмор в последнее время становится всё более острым и злым – надо же адекватно отвечать на творчество начальников. По бумагам, я уверена, в Министерстве культуры всё великолепно. Вот опять в СПб состоялся культурный форум, сотни площадок, тысячи мероприятий. Я было подумала, что главная задача культурного форума –накормить вице-премьера Ольгу Голодец (поскольку в программе постоянно анонсируются таинственные «пресс-завтраки» с О. Голодец), но разрешима ли эта задача в принципе? И заметили ли организаторы форума, что аборигены относятся к этому трёхдневному бюрократическому камланию примерно как к наводнению? Дескать, подождать надо – схлынет... Трогательные ребята из Министерства культуры радуются каждому русскому фильму, вышедшему хотя бы на самоокупаемость. Но как быть с художественной ценностью современного кинематографа? Есть ли картины, которые можно будет увлечённо пересматривать через 5–10 лет? Новые, громко прозвеневшие имена режиссёров? Пожалуй, для меня событием стал разве несомненно художественный фильм «Лето» К. Серебренникова о юном Цое и молодом Науменко. Но его успех замешан на личных легендах Цоя и Науменко, на горячей волне начала 80-х годов. Как бы мы ни призывали новую волну массового вдохновенного творчества, она просто так не придёт. Нет пока волны. Поэтому наши театры в тысячные разы пережёвывают Шекспира и Чехова. А известные театральные режиссёры в поисках пропитания, что ли, ставят по четыре спектакля в год, и вот изволь тащиться всё это смотреть. Отделали бы как следует один спектакль, да и играли бы его! Вам хорошо говорить, а у театров отчётность, и в отчётах не напишешь: поставили выдающийся спектакль – нет, там цифры, цифры нужны. Всё забюрократизировано до омертвления.
Несколько посвободнее дела обстоят в телевизионном кино, в сериалах, но там тоже свои заморочки. При показах нынче запикивают не только мат, но и всякие грубые выражения, на которые вообще-то официального запрета не было (типа «сука»). Отчего многие сериалы начинают напоминать знаменитый «Рассказ подрывника» Жванецкого. Так произошло, к примеру, с телефильмом режиссёра Бориса Хлебникова «Обычная женщина» (он вызвал незаурядный интерес зрителя). «Обычная женщина» – прелюбопытный казус. Главная героиня (чудесная Анна Михалкова) Марина Лаврова, замужняя женщина, мать двоих детей, глубоко беременна и вот-вот родит. Муж её, хирург (унылый Е. Гришковец), изменяет ей с медсестрой. Обе дочки – проблемные, причём у старшей проблемы криминальные. Марина ведёт маленький цветочный бизнес, но оказывается, что это – прикрытие, героиня несколько лет живёт тайной жизнью бандерши, торговки проститутками. Одну из проституток находят мёртвой в гостинице. Марина и её подруга, администраторша гостиницы, начинают многотрудные действия по сокрытию трупа. Марина, беременным животом вперёд, запихивает труп в матрас, везёт его в лес, сваливает в грязь… Ну и далее идёт обычное нагромождение мелодраматических кошмаров и криминальных ужасов, ловко навороченных демоном занимательности. Но всю эту белиберду Б. Хлебников, автор «Аритмии», очаровательно гримирует под «правду жизни». Все актёры (особенно Михалкова и великая Татьяна Догилева – свекровь) говорят живыми голосами, не орут, не истерикуют, интерьеры правдивые, общая манера рассказа – естественная и обаятельная. Нравственная вонь, которая исходит от этой «Обычной женщины», где единственное светлое пятно – следачка, да и та пьёт из горла коньяк, будучи за рулём, зрителем почти что не ощущается. До сих пор в нашей (да вообще ни в какой) культурной традиции не было попыток эстетизации бандерш, как-то было очевидно, что это существа растленные, последнего разбора. А по сериалу выходит, что это самая обычная женщина, просто её жизнь довела. Разве может русская баба получить деньги каким-то иным путём, кроме проституции или крышевания проституток? И невольно мне захотелось, чтобы в сериал «Обычная женщина» ворвалась компания бравых оперов из «Следа» с отрядом спецназа. Положила всю эту тёплую гоп-компанию бандерш, шантажистов, воров, шлюх, взяточников и укрывателей преступлений мордами в пол. Потом упаковала и отвезла в ФЭС, где Галина Рогозина, выпрямив лебединую шею, припечатала бы их очередным афоризмом. Вроде (слышала в одной серии) «Прискорбно, что ваши несомненные способности нашли себе такое жалкое применение!» Нет, я не о Борисе Хлебникове, хотя…
Так что единственная область свободы в нашей культуре – это, пожалуй, литература. Нет над ней начальников. Нет прокатных удостоверений и годовых отчётов. Сидит одинокий человек и пишет, всё! Поэтому в 2018 году вышло множество приличных книг, из которых отмечу два литературных дебюта: книгу Г. Служителя «Дни Савелия» и роман (а скорее повесть) Евгении Некрасовой «Калечина-Малечина». В сочинении Служителя рассказ ведётся с точки зрения московского бездомного кота, а главная героиня Некрасовой – одинокая, несмотря на полный комплект родителей, девочка Катя, которую в школе считают умственно отсталой. В роковую минуту жизни к Кате приходит на помощь вылезшая из-за газовой плиты… кикимора, описанная автором с исключительной художественной силой. Катя и кикимора отправляются бороться с несправедливостью жизни. По первым страницам книг Служителя и Некрасовой чувствуется настоящий дар. К тому же, прекрасно зная о жестокости и мраке современной жизни, они нигде его не нагнетают и находят в себе силы для улыбки, нежности, сочувствия…
Бездомный жизнелюбивый кот и маленькая девочка с кикиморой – вот мои герои 2018 года.