На экраны вышел фильм «Экипаж» – плод прокручивания через мясорубку современного кинематографа советской картины А. Митты. Пошла смотреть в обыкновенном кинотеатре. Взяла среднее ведро попкорна. Благодаря чему продержалась спокойно полтора часа!
Но фильм шёл два часа двадцать минут…
Оказывается, попкорн не еда, а средство контакта с экраном: пока он есть, дела идут неплохо, заканчивается – занять себя нечем. Труд, затраченный на создание нового «Экипажа» (далее в тексте – «Экипаж»-2) велик и огромен. Режиссёр фильма Николай Лебедев – несомненно, талантливый человек. Но сравнение «Экипажа»-2 с «Экипажем»-1 неминуемо. И это даже не вопрос столкновения двух разных эстетик кино. Это – столкновение двух миров, один из которых ушёл безвозвратно, а другой вроде бы торжествует.
«Экипаж»-1 был совершенно оригинальной картиной. Начнём хотя бы с того, что катастрофа занимает лишь треть фильма, а две трети – рассказ про частную жизнь людей. Мы видим семью счастливую (у героя Жжёнова), семью несчастную (у героя Васильева) и семью ещё не сложившуюся (у героя Филатова). Все персонажи переполнены чувствами – это одна из главных характеристик погибшего мира советского кино 50–70-х годов. Глубокая и нежная чувствительность, текущая, как мёд, с экрана в раскрытую душу зрителя, буквально заливала кинематограф. Эти суровые папы, скрывающие за мужественной повадкой трепетную любовь. Эти парни-балагуры, только притворяющиеся ходоками – всё лишь до встречи с Той самой, Единственной. И эти верные, ласковые, ничего не требующие, совершенно бесплатно любящие девушки! «О, где же вы, дни любви! Сладкие сны! Юные грёзы весны...»
Но наступает решительная минута – и советские люди приходят в иное агрегатное состояние. Они превращаются в героев. Из обыкновенных становятся необыкновенными. Превращение обычных людей в героев – это сверхсюжет «Экипажа»-1. И это придумано и сыграно идеально.
Примечательно, что в том фильме во время посадки от самолёта отваливается хвост с надписью «СССР». На момент 1972 года то было круто и оказалось пророческим…
Александра (Агне Грудите), второй пилот
А в «Экипаже»-2, конечно, львиная доля времени отдана разнообразным катастрофам, находящимся уже за гранью даже самого условного правдоподобия. Перетягивание людей в грузовой корзине по тросу из одного самолёта в другой прямо в воздухе вызывает весёлое оживление в зале. Но нагромождение трюков – неминуемое следствие царящего сегодня в кинематографе закона: действием считаются только активные физические действия. Что-то должно происходить каждую секунду. Для обеспечения непрерывности такого действия люди (то есть персонажи с объёмом характера, с историей и судьбой) не то что не нужны – они невозможны. Перехода персонажей «Экипажа»-2 из обычного состояния в героическое нет: они все явно сконструированы и являются… роботами. У них красивый, выразительный фасад (старший пилот – Владимир Машков, младший – Данила Козловский), две-три психологические реакции и чёткое, точное выполнение заданий. Нет нужды за них волноваться – роботы справятся, они для этого и сооружены…
Правда, проведена работа по мнимому оживлению главного робота – пилота Гущина (Козловский). Ему придумана история: отец – бывший авиаконструктор (С. Шакуров), сам он обладает взрывным характером (приведён пример), полюбил девушку-пилота (Агне Грудите), ездящую на «Мини Купере» (все работающие блондинки в нашем кино ездят на «Мини Купере»). Однако оживления не наступило – напротив, видно, как группа сценаристов сидела и придумывала способы вызвать сочувствие к герою. Я, как увидела в титрах пять фамилий сценаристов, сразу обеспокоилась – как правило, количество в данном вопросе в качество не переходит. Лучше всего один сценарист, максимум два. Вот В. Дунский и Ю. Фрид для «Экипажа»-1 сочинили безупречную историю. А в «Экипаже»-2 постоянно наталкиваешься на «сварочные швы». Но не в том суть.
Владимир Машков и Данила Козловский
Бывает, что и конструкция оживает, – так произошло в фильме того же Лебедева «Легенда №17» с тем же Козловским. Думаю, это результат влияния таинственного таланта Олега Меньшикова, сыгравшего Тарасова. Образ тренера-мага вышел оригинальным, чуть ли не мистическим и «заразил» атмосферу картины. А в «Экипаже»-2 рядом с молодым героем – герой В. Машкова. Он даже похож немного на Георгия Жжёнова, но разница огромна. Герой Машкова внутренне жесток и однозначен, а Жжёнов играл чудесного человека, мужественного, разумного, справедливого. Он улыбается в фильме несколько раз, а Машков лишь стискивает зубы. Мрачный такой робот…
Есть в картине странности. Скажем, конфликт экипажа с каким-то крутым начальником, который опаздывает на рейс, требует выпивки, оказывается одним из пайщиков авиакомпании… Помилуйте, разве крутые начальники летают «общими самолётами»! У них есть собственные. Потом этот начальник устраивает разнос нашим героям – сцена предельно фальшива. Вновь вижу пятерых сценаристов, изобретающих способы извлечь из зрителя симпатию. «Наши пилоты начальников не боятся!» Но одна сцена меня поразила. Дело происходит в воздухе. Там находятся два аварийных самолёта (одного сегодня для фильма уже мало) – под водительством Машкова и под управлением Козловского. Тот, что у Машкова, плох совсем, топливо пролилось, у Козловского дела чуть лучше – сгорел один двигатель. Появляется идея протянуть в воздухе трос и пересадить людей из самолёта Машкова в самолёт Козловского. Это опасно, как можно догадаться. Но только не для мозгов сценаристов.
«Я не могу один принять такое решение! – заявляет Гущин (Козловский). – Пусть все пассажиры за него проголосуют единогласно!» И замурзанные пассажиры не очень охотно, но тянут грязные ладошки вверх…
Пилот, требующий голосования от пассажиров, – даже для жанрового кино невероятен. Это, наверное, что-то символическое? Вроде того, что в «аварийном самолёте» (Россия?) следует голосовать единогласно (грядущие выборы?)? Совсем не это имели в виду создатели картины? А что тогда? Не поняла.
Чтобы окончательно подчеркнуть невозвратность погибшего мира советского кинематографа, в эпизоде «Экипажа»-2 появляется Александра Яковлева, бывшая героиня «Экипажа»-1. Да… ушли эти лица, ушёл навсегда, выкачан из нашей жизни тот нежный и чувствительный воздух, которым дышали люди затонувшей советской Атлантиды. И не только они. В кино всего мира был такой воздух. Теперь всё рационально, жёстко, прагматично, быстро. Ничего не поделаешь. Живём дальше.
Вывод один – надо не среднее ведро попкорна покупать, идучи на современный фильм, а большое. Чтоб на всё время, пока длится шоу биороботов, хватило занятия.