Её 50-летний юбилей в этом году прошёл незаметно. А между тем Ольга ЛАПШИНА – актриса штучная, острохарактерная, да ещё и поющая. Её героини в кино и на сцене хоронят близких, сходят с ума – не каждая «кинозвезда» смогла бы достоверно сыграть подобные образы. По силе своего дарования её сравнивают с покойной Мариной Голуб, которую Ольга заменила в спектакле Театра наций «Фигаро. События одного дня».
- Ольга, вы ведь дружили с Мариной Голуб?
– Да, мы дружили. 12 лет назад, когда мне исполнялось 38 лет, Марина вела вечеринку по случаю моего дня рождения. На всех концертах она представляла меня: то «народная артистка», то «заслуженная», щедро раздавая звания, которых до сих пор у меня нет. Мне трудно сжиться с мыслью, что Марины больше нет.
– Ваши героини в фильмах: «Разжалованный», «Чудо», «Жить» переживают страшные личные трагедии. Говорят, роли накладывают отпечаток на судьбу актёров. Как вы изживаете эту боль?
– Эта боль не имеет ничего общего с тем, что люди переживают наяву. Среди моих знакомых актёров, есть те, кто схоронил своё самое дорогое, положил в гробик, закопали в землю. Как после этого жить?! Это моя работа – суметь затратиться, прочувствовать ситуацию. Играю, потому что есть талант, вера в предлагаемые обстоятельства, желание в каждом эпизоде прожить по-честному. Стою на коленях перед теми, кто пережил утраты в этой жизни. У меня всё хорошо, так какое право я имею себя жалеть! Отвести от себя всё плохое можно с помощью молитвы. На съёмках фильма «Жить» режиссёра Василия Сигарева я каждый вечер проплывала километры в бассейне, как бы смывала весь негатив. (Кстати, на днях Ольга Лапшина получила премию Гильдии киноведов и кинокритиков России «Белый слон» в номинации «За лучшую женскую роль» за роль Капустиной в фильме «Жить». – Прим. авт.)
– Вы прекрасно сыграли блаженную Евдокию в спектакле Владимира Мирзоева «Семеро святых из деревни Брюхо». Чтобы попасть в образ, наблюдали за душевнобольными?
– Что-то наблюдала, где-то шла от своих внутренних фантазий, что-то прочитала и присвоила, я ведь прилично живу на свете, понаблатыкалась. Я вообще люблю «городских сумасшедших», таких чудиков, как, например, Пётр Мамонов.
Я его впервые увидела в спектакле «Есть ли жизнь на Марсе», и это стало для меня открытием. Мы с ним снимались в одном документальном фильме, посвящённом феномену юродства. Я рассказывала там про свою блаженную Дусю, а Пётр Николаевич – про своего отца Анатолия из фильма «Остров».
– Трудно поверить, что вы пять лет не могли поступить в театральный…
- Да, пять лет подряд я отчаянно поступала во все театральные училища, кроме ВГИКа, так как мне казалось, что меня нельзя показывать крупным планом из-за того, что один передний зуб немножко налезает на другой. Между делом я закончила библиотечный факультет Института культуры, восемь лет проработала в библиотеке в отделе профориентации, упорно пыталась подобрать себе другую профессию – не актёрскую, а вечерами бегала в театр-студию в ДК Русакова к Якову Самуиловичу Клебанову (отцу Сэма Клебанова), а потом пять лет играла в театре-студии Сергея Кургиняна «На досках». Но как только наступала весна, я всё бросала, и срочно принималась готовить репертуар. В итоге поступила в ГИТИС в 27 лет.
– Вы снялись в довольно страшном фильме Валерии Гай-Германики «Все умрут, а я останусь». Мои дети были в шоке, а ваши Степан и Мария смотрели?
– Мои дети не захотели смотреть принципиально. Они не приемлют такое кино. Но я периодически встречаю тех, для кого это – правда жизни. Один парень смотрел «Все умрут, а я останусь» шесть раз. Думаю, что фильм всё равно хороший, он получился, он настораживает, он сделан профессионально. На мой взгляд, то лучшая работа Леры. Рекомендовала бы для острастки смотреть его всем школьникам и родителям.
– К мату в кино и театре привыкли?
– Я раздражаюсь на мат в театре. Недавно побывала в центре драматургии и режиссуры, где проработала 14 лет, на спектакле «Медленный меч». На 20‑й минуте ушла, хотя надо было раньше. Большей пакости, заявленной как «история о поиске любви и нового смысла в лабиринте мегаполиса», я ещё не видела. Шквал неоправданного мата, вульгарная игра! Зачем транслировать и тиражировать грязь?!
– С кем из режиссёров вам было работать особенно интересно?
– Хочется сказать о театральных режиссёрах. Невозможно не обожать Андрея Могучего, у которого я играла в спектакле «Circo Ambulante». Его любят и уважают все артисты без исключения. Он – очень мудрый, честный и чистый человек, умеет прощать, ничего из себя не строит, заразительно и по-детски смеётся на репетициях. Очень люблю Владимира Мирзоева – у нас с ним семь спектаклей, один лучше другого, хотя ни один сейчас не идёт. Он снял меня в своём фильме «Борис Годунов». Слава богу, репетирую с Владимиром Владимировичем новый спектакль – о Столыпине, Толстом и пензенской крестьянке, которая топором зарубила свёкра. Это будет телеспектакль о судьбах России, его покажут по каналу «Культура». А ещё мечтаю снова поработать с Володей Агеевым.