Человек театра

31 июля на Ваганьковском похоронили народного артиста России, актера МХТ имени Чехова Сергея Сазонтьева. Основная часть театралов и кинофилов морщит лоб: кто это? Что-то знакомое… Я напомню.

Последнее десятилетие он немало появлялся в сериалах, сыграл в «Десантном Бате», «Агонии страха», «Гражданине начальнике – 2» «Кодексе чести».

Он навсегда остался в фильмах «Зона Любэ», «Кодекс бесчестия», «Мертвые без погребения, или Охота на крыс», «Транзит» «Двенадцатая ночь», «Золотая речка», «Пропавшая экспедиция», «Свой остров».

Посмотрите на фотографию. Вспомнили?

Выпускник школы-студии МХАТ, Сазонтьев долго работал в ефремовском Современнике, потом ушел к Фокину в Ермоловский, потом работал в Маяковке, а потом вернулся в уже табаковский МХТ.

У него не много главных ролей, но если вспоминать ключевые для Современника «Не стреляйте в белых лебедей», или «Большевиков», или «Провинциальные анекдоты» и «Дни Турбиных»; фокинские «Бесноватую», «Калигулу», «Нумер в гостинице города NN» и «Арто и его двойник», мхатовские «Женитьбу», «Татуированную розу», «Сирано де Бержерака», «Кабалу святош» и «Весеннюю лихорадку», то, безусловно, вспоминается, что без него бы любой из этих спектаклей или фильмов потерял бы некий важный акцент, что-то принципиально объясняющий в позиции авторов.

А этот акцент и есть главное, зачем художники создают свои произведения, а мы, зрители, их слушаем, смотрим и читаем: этот акцент и открывает диалог между автором и публикой.

Сазонтьев был еще из той плеяды актеров, которые работают на театр. Он был человеком команды. Внимательным. Понимающим, что спектакль – работа коллективная, что его делает не приглашенная звезда, а труппа, которая умеет слушать не только режиссера, но и партнера. И именно это умение слушать создает основу диалога, который и складывается в действо, способное вовлечь зрителя, произвести то, что на языке древних греков называлось катарсисом. Что делает произведение человека произведением искусства.

Именно это качество Сазонтьева делало его не только незаменимым актером для режиссеров, партнеров и зрителей того режиссерского театра, который придумал Станиславский, но и удивительным учителем.

Он начал преподавать рано – в 1976 году Сазонтьев был педагогом первого курса Олега Табакова. Бог мой! Как он умел слушать студентов, как вникал в сюжеты примитивных историй этюдов первокурсников… Как слушал и слышал, что происходит с этими юными созданиями, еще ничего не понимающих про жизнь, но уже уверенных в собственной избранности. Уже тогда, более трети века назад это было редкостью.

Умение слушать и слышать – именно оно было сутью общения, диалога, который не только воспитывал юных дарований, но и создавал особенность русской театральной школы, русского театра, которую так до сих пор не могут воссоздать восхищенные иностранцы. Которую теряем и мы. Вот и сегодня закрылось еще одно окошко, когда-то распахнутое в безграничный мир услышанной человеческой души.