Не стало Марины Семеновой. 12 июня великой балерине исполнилось бы 102 года. Она скончалась в своей квартире в Москве. Вместе с Ольгой Лепешинской и Галиной Улановой Марина Семенова стала воплощением балета сталинской эпохи. Это именно о ней Фаина Раневская когда-то изрекла свою знаменитую шутку – «Мариночка, твоя профессия – это же каторга в цветах».
Придя в 1925 году в опустошенный после эмиграции Мариинский театр, любимая ученица Вагановой соединила своим творчеством императорский и нарождающийся советский балет. Впоследствии стала называться первой балериной советского времени.
Самые первые выступления Семеновой пользовались такой популярностью у комиссаров, что во многом именно ее искусство помогло сохранить балетное классическое наследие от уничтожения. Карьера танцовщицы развивалась молниеносно. Прослужив в Мариинке четыре года и сумев сделать за это время 13 сольных партий, Семенова тем не менее покинула Ленинград и стала с 1930 года официальной примой Большого. В 1935-м ее пригласили представлять Страну Советов в Парижской опере.
Эмиграция ее выступлений не приняла, и Семенова оказалась в центре скандала. По воспоминаниям тогдашнего руководителя балета Гранд-опера Сержа Лифаря (ставшего на этих спектаклях партнером Семеновой), «с этой сильной в техническом отношении балериной мы отлично понимали друг друга». Говорят, что наряду с Лепешинской Семенова была любимой балериной Сталина. На нее ходила вся партийная элита того времени. Семенова превратила балет в модное времяпрепровождение, а Большой театр сделала средоточием политических и дипломатических встреч.
Это не спасло балерину от беды: в 1937-м был арестован и расстрелян ее муж – зам. наркома иностранных дел, а перед арестом – посол в Турции Лев Карахан. Ее не посадили, не сослали, но некоторое время держали под домашним арестом. Наготове она всегда имела чемоданчик на тот случай, если за ней придут. Правда, к ней проявили и «монаршую» милость: она стала заслуженной артисткой РСФСР и получила Орден Трудового Красного знамени, а в 1941-м даже стала лауреатом Сталинской премии. Тем не менее премьеры доставались уже не ей, а Галине Улановой. До звания народной артистки СССР легендарная балерина дослужилась лишь в 1975 году.
Когда Семенова танцевала «Лебединое озеро» уже на закате карьеры в начале 50-х, всякое движение транспорта от московского Малого театра до Пассажа прекращалось, поскольку сплошь стоял народ. Популярностью с ней могли сравниться разве что советские кинодивы. Ей были подвластны все партии классического репертуара: Никия в «Баядерке», Аврора в «Спящей красавице», Эсмеральда, Маша в «Щелкунчике». Раймонду она танцевала на следующий день после Победы – 10 мая 1945 года, а через год приготовила Золушку. О ее танце Алексей Толстой тогда написал: «Мы все, весь зал чувствовали: да, наша воля создает великие армии и совершенную красоту». Ее так и называли – «Балерина Победы».
В 1952 году она оставила сцену и стала педагогом-репетитором Большого театра. Семенова прослужила в главном театре страны до последних дней. Свои уроки давала и тогда, когда ей было уже далеко за девяносто. Она всегда умела подчинять своему диктату самых своенравных балерин. В числе ее учениц, которые в шутку называют себя «семеновским полком», – Майя Плисецкая, Нина Тимофеева, Марина Кондратьева, Наталия Бессмертнова, Людмила Семеняка, Надежда Павлова, Инна Петрова и танцующая и доныне Галина Степаненко. Одним из последних учеников Семеновой был и Николай Цискаридзе.
В книге воспоминаний Майя Плисецкая посвятила своей наставнице такие строки: «На Марину Семенову я бегала еще девчонкой. Наш класс числился ее поклонником. Но это была любовь на расстоянии. При близком рассмотрении она являла собой довольно пышнотелую, с маленькой, складно посаженной головой, сильным торсом женщину времен крепостного театра Параши Жемчуговой. Она была крепостной, но с царственной статью. Она редко улыбалась…Тень на ее лице я читала как отзвук мрачных событий ее жизни. Танцевала она ослепительно. В Семеновой был гипноз присутствия на сцене. Когда она выходила, никого больше не существовало».