Смерть Владислава Галкина - публичная драма. Это вам уже не частный случай, а нечто вроде гибели гладиатора на арене римского цирка. Под рев толпы.
И раньше актеры пили и буянили. К примеру, много чего рассказывают о любимце народа Петре Мартыновиче Алейникове. Кстати, по актерскому типу у Галкина есть с ним большое сходство - взрывной темперамент, простодушие, редкая органичность, огромное обаяние. Но долгое время люди ничего конкретного о своих кумирах не знали - так, слухи-сплетни. Теперь о любом проступке мгновенно узнают миллионы. Судят. Выносят приговор.
За пьяную драку в баре Владислава Галкина осудили массы. Они же сегодня и содрогнулись, когда их безжалостный приговор был приведен в исполнение. Реальный суд оказался куда милосерднее и справедливее, чем суд толпы, явно не удовлетворенной небольшим условным наказанием.
Что ж, хочется спросить: судьи из толпы, вы теперь довольны?
Нет, опять недовольны, ищут виноватых. Винят бармена, который вовремя не налил Галкину сто граммов и тем спровоцировал дебош. Винят жену, которая ушла. Друзей, которых не оказалось рядом. Самого актера, который не остановился в алкогольном полете. Да и саму русскую жизнь, как она есть. Вот только Америку и евреев на этот раз не приплести - а так весь набор!
Но теперь дело сделано, человека нет. И точно в старину - бабы завыли, мужики хмуро чешут в затылках, что-то бормоча про водку проклятую и про то, что вообще житья нет...
«Просто мужик устал» - искренне вздохнул один из анонимных комментаторов. Будто и не про Галкина, а про миллионы русских мужиков. Которые ни сами с собой, ни со своей землей справиться не могут.
Мужик устал!
Исторически устал.
Сам от себя. От беса, который в нем сидит. От огромной и беспощадной своей земли, которая ни кровью, ни слезами напитаться все никак не может. Тут каким богатырем не родись - к сорока превратишься в мочало...
А ведь в личности Галкина вроде бы не было ничего фатального, обреченного. Плоть от плоти своей земли и своего времени, он воплощал характерные черты русского парня-удальца. Саня-Санек, как зовут героя Галкина в «Дальнобойщиках». В минуту опасности, на войне или в схватке со злодеями - отважен и лих. В миру - жаден до жизни, плут, озорник и греховодник. Притом улыбка до ушей и ямочки на щеках. «Знаем мы эти ямочки!» (как говорят у Чехова). И работа есть, и денежки водятся, и женщины любят - чего тебе еще, парень, живи да радуйся!
И вот вместо прекрасной, цветущей жизни - ужас, мрак и горе.
По моему ощущению, талантливые мальчики, рожденные в 70‑х, - в основном несчастное поколение. Их детство прошло в застое, их молодость пришлась на большой развал, а нажитой исторической стойкости у них не было. Будь ты, к примеру, каким хочешь актерским гением - где ты нашел бы место в чудовищном кино 90-х? Одинокие, печальные мальчики, попавшие в социальные джунгли, научились носить маску и играть по новым правилам, но переехало-то их колесом неслабо. Сейчас уже совсем другие народились кадры - с детства понимают про формат, пиар и гонорар. А Галкин, в 1981 году сыгравший Гека Финна у Сергея Говорухина, явно готовился совсем к иной жизни, нежели та, что нам всем потом выпала.
Однажды я видела Владислава на драматической сцене. В интересном антрепризном спектакле по «Братьям Карамазовым» он играл брата Митю. Играл великолепно и, очевидно, с полным душевным совпадением. Ведь и чудесный благородный Митя Карамазов собой не владеет, его душа извергает столько страстей, что воля и разум попадают в их плен. Легко обуздать душу, когда от природы она смирная, маленькая, чувств отпущено крохи. А огромную, страстную душу укротить - на это способны разве праведники и то через большие страдания. Я тогда подумала - жаль, что Галкин не играет в театре постоянно, но будничная служба в государственном театре была ему, наверное, никак не по натуре.
Натура эта была такова, что для благотворного развития ему требовалось постоянно укрощать, смирять себя, гасить слишком сильные эмоции. Но профессия-то его требовала как раз противоположного. И в этом трагический парадокс!
Хоронили актера в тот момент, когда его лицо, снятое для сериала «Котовский», красуется во всех телевизорах страны. Сериал этот, конечно, такая же дешевая самодеятельность, как и все прочие визуальные продукты нашего времени. Ни диалога энергичного написать, ни свет в кадре поставить - как будто истории кино вообще не было, начисто смыто из памяти. Но Галкин и тут хорош - и понятно, что движет его героем.
Не может Котовский жить в быту, скучными буднями, смиренной работой. Ему нужно всегда поджигать кровь азартом, приключением, игрой. И тут бандитский налет, запретная любовь или вихри революции равнозначны возбудителю чувства жизни.
И этот поиск возбуждения при ослаблении или отсутствии общих правил жизни, строгих запретов, уместных наказаний - самая ужасная опасность для наших мужчин.
Им нужно какое-то «торможение» - а они постоянно возбуждают себя. Литрами алкоголя, интимными связями, бешеной скоростью на дорогах, сверхъестественной алчностью.
Как разъяренные слоны, бегут навстречу смерти - не окликнуть, не остановить! Сплошь «Котовские». А души при этом у многих живые, совесть неубитая - вот и мучаются так, что не позавидуешь.
Вспомните страдальческие глаза Галкина на суде - врагу не пожелать такого.
Страданием, писал Достоевский, все очищается. Очистилась и эта яркая, больная жизнь. Человека, который не только творчеством, но и самой своей смертью потряс людей и заставил их думать.
Мир и покой его несчастной душе.