В двух предыдущих номерах корреспондент «АН» Олег УТИЦЫН рассказал о том, как в 1980-е годы рождалось то, что сейчас называют «русской мафией», и как новоявленные мафиози поделили Москву. Сегодня рассказ о том, как делили уже всю страну, и о роли спецслужб в становлении организованной преступности.
С кем боролся КГБ?
Материалы, собранные для газеты, в которых расписывались расклады оргпреступных сил (см. прошлый номер «АН»), были, конечно же, переданы для комментариев специалистам из ГУВД Москвы. Их ответ поразил своей логикой: «Обо всех этих персонажах мы знаем. Но организованной преступности в Москве и Подмосковье нет». То есть подразделение по борьбе с организованной преступностью есть, а ее самой – нет.
После публикации материала в прессе мне рассказали, что по этому поводу был созван воровской консилиум. В конце концов, там посовещались и решили, что наврано в статье не очень сильно и автора трогать не надо. Удар пришел с той стороны, откуда я не ждал. Собирать информацию мне помогал один из действующих оперативников. Как-то он похвастался, что именно ему принадлежит оригинальная идея носить запасной пистолет в поясной барсетке. Вскоре он неожиданно пропал, уехав на встречу со своей клиентурой. А затем был найден мертвым на окраине одной из подмосковных деревень. Его застрелили из того самого запасного пистолета.
Лидер одной из ОПГ, тоже помогавший в подготовке материала, почуял неладное и уехал на всякий случай из столицы на время, подальше от возможных разборок, – в глухомань, где его никто не знает и дорогу туда никто не найдет. Там он читал газету на скамейке на вокзале в ожидании электрички, когда проходящий мимо бомж профессионально проткнул ему грудь заточкой. Полсантиметра до сердца не достал. Прямо на перрон сразу же въехал милицейский патруль, загрузил раненого в «канарейку» и повез в больницу, развлекая его по дороге побоями и настойчивыми увещеваниями не писать в милицию никаких заявлений. Из больницы он сбежал…
Мне самому пришлось легче. Менты меня забрали прямо у подъезда, когда я выходил из гостей, привезли в отделение проверять документы. Все бумаги были при мне, даже удостоверение общественного совета МВД. Предложили зайти в камеру, встать лицом к стене, расставив ноги для обыска. И со страшной силой ударили сзади промеж ног. Затем минут 15 месили ногами, после чего ушли передохнуть в близлежащее кафе. Дежурный смилостивился, открыл камеру и посоветовал быстро «мотать отсюда»…
Потом выяснилось, что никаких записей о моем пребывании в том отделении нет и не было. А мои документы, оставшиеся в гостеприимном околотке, мне привез владелец одного ресторана, в котором мне пришлось побывать вместе с «героями» статьи. Мы заезжали к нему, чтобы выслушать жалобы на наезды со стороны другой группировки.
В то время я постоянно задавался вопросом – почему никак не получается побороть оргпреступность, которая захлестнула всю страну? Ведь, по словам оперативников, не «осталось ни одного коммерсанта, который не платил бы бандитам». Ну ладно, Главное управление МВД по борьбе с этим явлением еще только озиралось по сторонам и налаживало агентуру. А вот у КГБ все данные были. У них имелись даже адреса конспиративных квартир всех лидеров группировок, номера их телефонов, пункты базирования.
Это через несколько лет подтвердил и полковник госбезопасности, руководивший в свое время подразделением по борьбе с оргпреступностью. Но подчеркнул: «Мы занимаемся обеспечением безопасности государства и его структур, а ловить бандитов – дело милиции». И только после путча стало понятно, что в случае его успеха люди главы КГБ Крючкова в течение пары дней могли уничтожить всю оргпреступность в стране. Это было бы веским козырем – «вот до чего демократы довели!»
Но путч не удался. И первое время после него КГБ был занят одной проблемой – самосохранения.
Потом было Беловежское соглашение. И развал СССР.
Но еще за три года до этого события страну между собой поделили воры в законе.
Воровской аргумент
Уже в наши годы, буквально перед самым покушением на него, Михаил Иваньков (Япончик) выдвинул требование, чтобы менты и прочие коррумпированные госчиновники тоже платили в общак.
Воровской саммит
В 1988 году на черноморском курорте в Дагомысе состоялась крупная воровская сходка. За три года до Беловежского соглашения лидеры преступного мира разделили территорию тогда еще СССР между собой, окончательно, казалось бы, закрепив зоны своего влияния.
Но раздел территорий на той встрече даже не был главным вопросом повестки дня. Самой серьезной темой тогда было зарождение в СССР кооперативного движения. Государство пыталось наложить лапу на самое святое в криминальном мире – на общак. К тому времени он складывался из «доли малой» – процента от краж и грабежей. Долю вносили в кассу взаимопомощи сами джентльмены удачи. Вплоть до горсти конфет и пачки сигарет из передач в местах заключения. Но самой главной статьей подпитки общака была доля от «цеховиков». По оценкам оперативников, она составляла около 10% прибыли скрытых от государства производств. И вот теперь политбюро во главе с Горбачевым решило предоставить им свободу. То есть хотело само собирать с них налоги в пользу государства. Это подрывало финансовую базу верхушки криминалитета.
В Дагомысе воры после тщательного анализа сложившейся в стране ситуации пришли к выводу, что те «цеховики», которые платили в общак, – люди умные и предельно осторожные. Они не будут по призыву партии и правительства выскакивать на кооперативные рынки, светиться перед ОБХСС, угрозыском. Кто знает, что завтра той же партии в голову придет? А с ворами работать уже привычно, безопасно. Да и купленные менты остались на местах. Зачем лишняя суматоха? Что же касается новой волны зарождающихся коммерсантов – то здесь-то и шла речь о контроле воров над отдельными территориями. А практически над территорией всего СССР.
Формулировка решения по этому вопросу была неожиданной – коммерсантов пока особо не трогать. Что они там зарабатывают? Копейки. Когда созреют до серьезных прибылей – тогда и будут платить. С новоявленными рэкетирами тоже определились. Если по понятиям работают и отстегивают в общак – пусть. Если же это отморозки и беспредельщики – сами друг друга поубивают или ментам сдадут. На зоне им все равно жизни не будет…
Во многом эти прогнозы оправдались.
Воровской закон
Никакого кодекса «бродяги» как документа не существует. Об этом мне рассказали люди, приближенные к вершине преступного мира, да и некоторые представители воровской касты. Не верить им нет никаких оснований. Тем не менее получается, что воровского кодекса никто никогда в глаза не видел. Никаким оперативникам не удавалось изъять некие «древние свитки». И даже самим ворам при «коронации» никто никаких манускриптов не показывал и подписывать «контракт» не предлагал. Все понятия переходят из уст в уста.
Авторство же кодекса, как и идею создания общака, сами воры приписывают Софье Ивановне Блювштейн, известной в истории криминальной России как Сонька Золотая ручка.
– Именно Сонька придумала собирать доли с каждого дела в особый котел, – рассказывал мне один из воров в законе, – а эти деньги шли на оплату адвокатов для тех, кто попался. Или на поддержку осужденных в местах заключения. А еще для организации побегов оттуда. Сначала это касалось только людей из ее бригады. Но после одной из воровских сходок собирать деньги на общак стало уже общеворовским законом. Исполнение его было сугубо добровольным. Правда, надо учесть, что если ты в общак платить не желаешь, то в тюрьме об этом узнают сразу. И если ты все же попадешь «на нары», тогда тебе сладкой жизни там не видать. А может, и вообще не жить.
Хранителем общака всегда выбирали наиболее справедливого и честного человека среди воров. Последним из таких могикан был дед Хасан (Аслан Усоян. – авт.). Общак всегда был жирным и лакомым куском. А вор же – он и есть вор. И в некоторых пробивалось что-то крысиное. Таскали под себя из общего котла. За это убивали по решению сходки.
Новые русские
Вскоре наметилась ярко выраженная тенденция: «Лох тот бандит, который не хочет стать бизнесменом».
Спортивные китайские штаны под «адидас» вышли из моды, уступив место красным пиджакам, а затем черным кашемировым пальто с белыми шарфами. Бандиты, ушедшие в бизнес, получили в народе звание «новых русских». Эту формулу, кстати, придумал тот же журналист, который сочинил «люберов» (см. первую часть нашего исследования в №9 от 10.03.2011).
Как-то мне пришлось отслеживать для газеты дело сочинского бизнесмена Артема Атальянца. В ответ на настойчивые вопросы – неужели он не платит бандитам? – Артем сказал мне, не для записи: «Однажды пришел ко мне смотрящий за Сочи Коля Гуссейн. Один пришел, без своих людей. И сказал, что завидует людям, которые умеют зарабатывать деньги, не прибегая к бандитским способам. Ну я и подарил ему одну схему ведения легального бизнеса. Больше с бандитами у меня никаких контактов не было».
Зато у милиции и КГБ были серьезные вопросы к Атальянцу. Они предъявили ему обвинение в создании собственной организованной преступной группировки (имелась в виду его охрана, имевшая разрешение на ношение оружия. – авт.). И арестовали. Сразу после провала путча выпустили, сняв всяческие обвинения за отсутствием «события преступления».